Тамара Лей - Проклятие любви
Зал был хорошо освещен, а вот в его комнате царил полумрак. За ширмой не горело ни одного факела, и только отблеск пламени проникал из зала. Максен решил, что света хватит: ведь впереди еще дни и ночи, которые позволят ему узнать каждую линию, каждый изгиб ее восхитительного тела. Он остановил себя — ведь это означает, что в будущем девушка останется с ним. Об этом думать пока нельзя.
Поставив Райну возле постели, норманн подождал, пока она поднимет голову и взглянет на него. Она посмотрела, но в ее глазах появилась нерешительность, которой не было еще несколько минут назад.
Меньше всего на свете он хотел услышать очередной отказ, но что-то заставило его спросить:
— Ты все еще желаешь меня?
Девушка, помедлив, кивнула.
— Я хочу, чтобы все было хорошо. Ты позволишь мне?
Она не поняла, что он имел в виду, но снова кивнула.
Рыцарь ловко развязал пояс ее платья, и тот упал на ковер. Райна затрепетала в ожидании, он, повернув ее спиной, обнажил одно плечо и, отведя волосы, прикоснулся губами к нежному телу. Она вздрогнула, подавив стон.
Максен обрадовался — она не обманула его ожиданий, оказавшись чувственной. Он опустил ткань еще ниже, обнажив руку и грудь, так зовущую к поцелую.
Но не надо спешить. Учащенно задышав, Райна положила голову ему на плечо, издав слабый стон. Пендери сжал пальцы, пробуя упругость груди, коснулся золотисто-коричневого соска. Девушка крепче прижалась к нему, отдаваясь во власть его рук. Максен уже испытывал боль от напряжения, едва сдерживаясь. Нет, его время пока не настало. Проще всего подтолкнуть ее к постели, поднять юбки и овладеть. Он так не мог. Когда он убрал руку, она заетонала и хотела повернуться, но Пендери сжал ее плечи и остановил.
— Терпение. Не торопись, всему свое время.
Она вздрогнула, кивнула. Похоже, она потеряла голос, но Максен поклялся, что вернет его, когда саксонка закричит от наслаждения. Пендери снял платье с другого плеча, и оно мягко упало к ногам.
Наклонясь, чтобы опустить рубашку, норманн, взявшись за ее ногу, любовался необыкновенными ягодицами. Девушка покорно подняла одну, потом другую ногу. Рыцарь выпрямился.
— Повернись ко мне, Райна, — попросил он.
Она повернулась, и он сжал кулаки, увидя великолепную грудь, светлый треугольник волос внизу живота.
— Ты прекрасна, — хриплым голосом проговорил Максен. Он приподнял ее за подбородок, впился в губы и, почувствовав, что она начала отвечать, отстранился.
— Тебе нечего бояться, Райна. Я не причиню боли.
Пристально на него глядя, она кивнула.
Норманн был озадачен: ее молчание и спокойствие — это знак отстраненности. Почему она ничего не говорит? Он стянул рубашку через голову и потянулся к поясу штанов.
— Нет, — заговорила девушка. — Я сама это сделаю.
Рыцаря удивила не столько смелость ее слов, сколько их неожиданность. Но когда саксонка отвела его руки, он не стал возражать. Райна неторопливо сняла с него штаны, касаясь едва покрытых волосами бедер, лодыжек. Но вот одежда упала на пол, она пустилась в путешествие вверх, которое оказалось сущей пыткой. Максен пытался думать о посторонних предметах, стараясь не глядеть на ее телесные прелести.
— Я уже видела тебя, — прошептала она, — но сегодня ты не такой, как всегда.
Конечно, не такой. Пендери не помнил, чтобы какая-нибудь женщина так возбуждала его. Правда, все это было давным-давно. Много недель миновало с того дня, как Райна заронила в него искру, которая вспыхнула пламенем.
— Думаю, я готова, — проговорила она, поднимая голову.
Сгорая от желания, Максен сжал ее руки и, опустив голову, впился в ее губы. Их дыхания слились в одно, их тела соприкасались, лаская друг друга, но игра требовала продолжения.
Откинув голову, Пендери осторожно уложил саксонку на постель, встал на колено и коснулся губами соска.
— Максен, — позвала она, когда мужчина медленно водил языком вокруг напрягшегося соска. — Максен…
Подавшись вперед, Райна запустила одну руку в его волосы, а второй медленно провела по телу, дойдя до ягодиц, затем, еще больше возбуждаясь, вонзила в него ногти и поднялась ему навстречу.
Едва сдерживаясь, чтобы не раздвинуть ей ноги и войти в нее, Пендери, борясь с собой, начал ласкать ее второй сосок.
Она застонала и провела ногтями по его бедру, оставляя красные полосы. Неожиданно ее рука опустилась на его затвердевшую плоть, причем сделано это было весьма умело.
Запрокинув голову, Пендери старался сдержаться, и это ему бы удалось, если бы девушка не добралась до самого чувствительного места. Этого ей не следовало делать.
По-животному грубо мужчина развел ее ноги, успев взглянуть на влажное лоно, затем, положив руку на ее пальчики, державшие его, направил себя в нее и с первого раза пробил барьер…
Он-то был уверен, что она не девственница, что у нее был, по крайней мере, один мужчина — Томас или… Эдвин. Но он ошибся.
Глава 20
Когда в нее вошел Максен, Райна ощутила лишь легкое неудобство, но никак не боль, о которой столько говорила мать. Однако она понимала, что предстоит испытать еще немало: ведь от полного проникновения его удерживала рука, все еще лежавшая на плоти.
Зная, что стоит на пороге чего-то необыкновенного, она открыла глаза и уловила в лице Максе-на колебание.
Очевидно, в нем боролись желание и попытка удержаться. Желание подталкивало, пульсируя в висках.
Почему он борется с собой? Почему не завершит то, что начал, что они оба хотят?
В голове звучали его последние слова: «Я первый». То ли он упрекает себя, что лишил ее девственности, то ли недоволен, что она такая неопытная женщина. Надо было заранее обо всем ему рассказать.
— Я делаю что-то не так? — спросила она, желая услышать обратное.
Рыцарь взглянул на нее.
— Надо было мне сказать, — упрекнул он ее, но, не ожидая ответа, продолжал: — Вообще-то я бы не поверил тебе. Ты об этом думаешь, да?
Она кивнула:
— И чем больше я думаю, тем больше хочу, чтобы ты закончил то, что начал.
Норманн попытался отстраниться.
— Нет, — взмолилась Райна, — не надо. Обхватив его рукой, выгнув спину, она поднялась вместе с ним, приподняв бедра… Однако этим Райна выиграла мало — ведь их руки мешали истинному воссоединению тел.
— Боже, Райна, не делай этого, — закричал он.
Убрав ее руку, упиравшуюся в его пах, рыцарь упал на постель и прикрыл глаза:
— Если бы я знал, все бы было по-другому.
«Как по-другому?» — чуть не сорвалось с ее губ. Что сделано, то сделано… причем с ее согласия… Теперь надо закончить начатое, чтобы облегчить боль тел и сердец. Хотя Максен и не любит ее, но все же нужно получить хоть маленькую частичку его, чтобы нести ее до конца своих дней… Райна хотела взять единственное, что Пендери способен был дать теперь. Закинув на него ногу, девушка оседлала его прежде, чем тот смог понять ее намерение.
