Черил Холт - Любовный эликсир
Мелани изумилась и взволновалась.
– Ты серьезно?
– Более чем серьезно.
– Когда он сделает предложение?
– Предложение?
– Да. Когда он попросит у меня руки?
Ох уж эти девушки с их вечными романтическими глупостями!
– Стамфорд – деловой человек. У него нет времени на подобные пустяки.
– Но я так надеялась на это! – запричитала Мелани. – Я подобрала себе платье, чтобы надеть для такого случая, а также все полагающееся. Я просто умру, если он не скажет.
После стольких утомительных разговоров Регина была явно не в настроении выслушивать сетования дочери.
– Ты выйдешь за него и будешь счастлива. Но капризная Мелани заупрямилась:
– Если он не сделает мне предложения, то я ни за что не соглашусь. Ты не заставишь меня. Тебе это никогда не удастся.
После избиения Кейт Регине, возбужденной собственной жестокостью и насилием, даже захотелось опробовать трость на Мелани. Откуда такая строптивость и непокорность, в сущности, еще у ребенка?
– Посмотрим, – угрожающе сказала Регина, но наказывать не стала. В своем нынешнем состоянии она не ручалась за себя.
Развернувшись, она схватила Кейт за руку, вынуждая ее встать на ноги. Кейт, согнувшись от боли, от саднящих ушибов и синяков, с располосованной от удара щекой, хватала воздух открытым ртом.
Очень хорошо! Возможно, у нее даже сломаны ребра.
– Мы сейчас уезжаем, – проговорила Регина. – Ты пойдешь сама, или тебя надо тащить, как мешок с мусором?
– Пойду сама, – еле слышно ответила Кейт.
– Мы спустимся по черной лестнице. Ты не должна никого узнавать, ни с кем разговаривать. Поняла?
– Да.
Регина направилась к выходу, с раздражением отметив, как нетвердо и медленно идет за ней Кейт. Тогда она почти поволокла ее за собой, желая только одного – поскорее покончить с этим мерзким делом.
– Когда ты вернешься назад? – спросила ее Мелани, едва они выбрались в коридор.
– Потом, – ответила Регина. – У меня слишком много хлопот, чтобы все не завершилось провалом.
Она вывела Кейт излома и провела к конюшням. Регине повезло, никто не повстречался им на пути. На конюшне их уже поджидала наемная карета, кучер сидел на козлах, ожидая распоряжений. Они сели, и карета тронулась.
Пока они ехали, Регина молчала. О чем им было разговаривать?
Карета остановилась, подавшись чуть назад. Однако Кейт оставалась безучастной.
– Выходи, – велела ей Регина.
– Где мы? – придя в себя, спросила Кейт.
– Я высажу тебя у твоей сестры, хотя ты вовсе этого не заслуживаешь. Выкинуть тебя в сточную канаву – вот как мне следовало бы позаботиться о тебе.
Регина отворила дверцу кареты и выбросила вещи Кейт прямо на улицу.
– Никогда не обращайся к нам. Не вздумай также нам писать или вернуться в Донкастер. Если только осмелишься, то горько пожалеешь об этом.
Кейт так долго медлила, что Регина даже начала подумывать, а не вышвырнуть ли на улицу вслед за вещами и саму Кейт. Но наконец Кейт пошевелилась и спросила:
– Почему вы всегда ненавидели меня? Что я вам сделала?
– Ненавидеть тебя? Нет, я тебя на дух не переношу. Ты для меня ничто, – заявила Регина. – А теперь выметайся, или я снова возьмусь за палку.
Кейт с трудом выбралась из кареты. Она тихо стонала, ее тело почти не слушалось ее. Регина стукнула в крышу кареты, давая знать кучеру, что пора отправляться. Немного отъехав и выглянув в окошко, Регина увидела, как Кейт без сил опустилась на крыльцо дома своей сестры.
– Шлюха! – пробормотала Регина.
Она посмотрела на часы. Когда здесь появятся судебные приставы, она будет уже далеко.
Перепуганная Селина выскочила на улицу, услышав страшное известие от своей горничной.
– Кейт! – крикнула она. – Что случилось? Что с тобой? Она упала на колени и взяла Кейт за руку. Очевидно, ее избили, но кто? И почему? Кто мог совершить такое с женщиной? Можно ли поступать так с кем бы то ни было?
Вокруг стали собираться зеваки. Печальное и трагичное всегда привлекает людское любопытство. Селина вместе с горничной перенесли Кейт в дом и положили ее на диван в гостиной.
– Кейт! – в отчаянии взывала к сестре Селина. – Кто решился на такое?
– Регина, – вымолвила Кейт.
– Мать Кристофера? – Селина вся задрожала от неприязни. – Но почему?
– Я не крала твоих денег, Селина. Клянусь тебе.
– Конечно, нет, – отозвалась Селина. – Кто осмелился выдвинуть такое нелепое обвинение?
– Так заявила Регина, а Маркус ей поверил.
– Маркус? Ты имеешь в виду лорда Стамфорда?
– Я любила его, – робко призналась Кейт. – Ты догадывалась об этом?
– Нет, где там.
– Регина избила меня, потому что я любила его.
– О, Кейт…
– Я бы сумела дать ей отпор, но она так неожиданно ударила меня, я упала, а она все била и била меня.
– Тише. – Селина выразительно посмотрела на горничную и жестом показала найти Эдит.
– Он собирается жениться на Мелани.
– Ты, должно быть, ослышалась.
– Нет, это правда. Он сам подтвердил.
– Тогда он глупец.
– Да, он глуп, – усмехнулась Кейт с трудом, охваченная болью и печалью.
Эдит вошла в тот миг, когда Кейт схватилась за ребра и, казалось, потеряла сознание. Селина воспользовалась моментом и велела Эдит принести горячей воды и полотенца, а также притирания и нагретые подушки для опухших синяков и ушибов на теле Кейт.
Весь следующий час Селина провела подле сестры, утешая и по мере своих сил облегчая ее страдания. Страх у Кейт прошел, но ему на смену пришли сердечные муки. Селина заставила ее выпить настойку опия, и Кейт прикорнула на боку, безучастно глядя в окно. Пока Селина гладила ее по голове и нашептывала слова утешения, у нее на ресницах нависла невольная слеза и скатилась по щеке.
– Все уже позади, – успокаивала ее Селина. – Ты никогда не вернешься туда. Ты не увидишь ее снова. Я тебе обещаю.
Она поклялась про себя, что сторицей отомстит за обиженную сестру. Она не постоит за ценой, даже если это будет ей стоить ста лет жизни. Регина сторицей заплатит за свою жестокость. Она думала, что ей все дозволено, и напрасно.
Регина не знала, что Селина собиралась стать графиней Донкастер. Тогда ее мерзкий поступок будет считаться гнусным преступлением.
Снаружи раздался резкий стук, но Селина была настолько поглощена заботой о Кейт, что даже не заметила его, поэтому очень удивилась, когда Эдит ввела в гостиную двух мужчин. Выглядели они как джентльмены, но вместе с тем от них явственно исходила грубая, жесткая неумолимость, не сулившая ничего хорошего. Они походили на двух переодетых бандитов или боксеров на ярмарке.
– В чем дело? – Селина встала, инстинктивно заслоняя собой сестру.
