Нора Хесс - Сэйдж
Конечно, она знала, что Латур видел ее без одежды, когда у нее была горячка. Но это как бы не считалось: ведь она была без сознания! Никто, ни один мужчина, включая мужа, еще никогда не видел ее без одежды! Сэйдж и Артур занимались любовью только после наступления темноты, всегда раздевались, предварительно погасив свет. Но и тогда Артур снимал с себя не все, оставляя на себе нижнее белье. А Сэйдж ложилась в постель в своей ночной рубашке, скрывавшей все тело от шеи до щиколоток. Кроме одного двух поцелуев, они никак друг друга не ласкали.
И вот сейчас, впервые лежа без одежды перед мужчиной, освещенная светом костра, Сэйдж испытывала удивительно острое, возбуждающее чувство беззащитности и, одновременно, горделивой уверенности в том, что ее нагота дает ей огромную власть над мужчиной.
Сквозь полуприкрытые глаза она наблюдала за тем, как Джим торопливо срывает с себя одежду. Он снял с себя все! И остался так же, как и она, без единой нитки на теле. Сэйдж была настолько потрясена, что, забывшись, открыла глаза и с каким-то детским любопытством смотрела на него. Она никогда не видела полностью раздетого мужчину, и сейчас с удивительным чувством стыда, возбуждения и восхищения она наслаждалась видом перетянутых узлами мышц на руках, спине, ровном, крепком животе Джима.
Ее глаза робко скользнули вниз, к темным, кудрявым зарослям под пупком, и зрачки женщины расширились от изумления. Она никогда не думала, что ЭТО может быть таким большим и твердым! Конечно, ей не приходилось видеть интимных частей тела Артура, но она их чувствовала, и внутри себя тоже … однако, у Артура ЭТО было значительно меньше!
Избавившись от одежды, Джим лег рядом с Сэйдж и обнял ее, с наслаждением ощущая под ладонями нежное тепло женской кожи. По всему телу женщины пробежали мурашки. Руки мужчины были везде — на спине, плечах; она не помнила, как оказалась на нем, чувствуя под своей грудью, животом мускулы Джима.
Одна нога Латура, слегка настаивая, протиснулась меж ее длинных ног, и Сэйдж, лежа на мужчине и задыхаясь от его поцелуев, почувствовала бедро Джима на волнистых коротких волосках, закрывавших вход к ее сокровенным частям. Кожу стало покалывать, и внизу живота у Сэйдж стало распространяться волнами тепло. Она, словно в забытьи, позволяла мужчине ласкать свое тело, покорно предлагая его рукам делать все, что им вздумается. Затем Джим положил ее на спину и лег на нее сверху, и Сэйдж, закрыв глаза, робко и с какой-то наивной страстностью ощупывала руки лежащего на ней мужчины, его поясницу, узкие бедра. Он что-то с ней делал … совсем не так, как бывший муж, но от этого было так же хорошо, а, может, и лучше. Его бедро ритмично двигалось у нее между ног, и от этих волнующих прикосновений Сэйдж чувствовала, как дрожит все у нее внутри … А их поцелуй все длился и длился … Разве бывают такие долгие поцелуи? В такт движениям ноги движется его язык, пропуская меж ее губ, касаясь ее десен, прохладных зубов.
Когда Джим оторвался от ее губ, она тихо протестующе вскрикнула и потянулась к его лицу, чтобы это восхитительное чувство длилось бесконечно. Но она тут же бессильно откинулась назад, с радостью догадавшись, что мужчина отказался от ее губ только потому, что захотел вновь испытать, как напрягаются соски под напором его языка.
Сэйдж забыла обо всем, она никогда не думала, что мужские ласки могут вызвать у нее такие ощущения, что она сможет так вести себя в объятиях мужчины. Ласки Артура вызывали у нее только сильное сердцебиение и учащенное дыхание.
И вот сейчас , когда Джим попеременно ласкал то одну ее грудь, то другую, она вскрикивала, стонала и извивалась под его телом, желая, чтобы он был везде — и на ней, и под ней, и в ней …
Джим приподнял голову, поймал ее дрожащую руку и прошептал:
— Дотронься до меня, Сэйдж … трогай меня … коснись везде …
Она с трудом поняла, чего он от нее хочет. А Латур поразился тому, как робко и неуклюже касается его Сэйдж. Неужели она никогда не ласкала своего мужа? Джим поймал себя на том, что был бы рад этому. Ему бы хотелось самому быть ее учителем.
Он взял ее запястье и двинул руку Сэйдж вниз по широкому упругому животу, покрытому мягкими темными волосками.
— Вот так, девочка … Вот так! — прошептал он, двигая ладонью по ее руке. Сэйдж открыла глаза. Ее пальцы находились всего в нескольких миллиметрах от густых, курчавых темных волос, из которых, слов но упругая стрела, подрагивая от напряжения, поднимался мужской член, большой и хищный.
Рука Джима подтолкнула ее пальцы по направлению к этой восставшей ото сна громаде. Латур сам вложил свой орган ей в ладонь и произнес, заметив ее робость:
— Ну же, Сэйдж, сожми это. Сделай так, — он дважды качнул ее руку вверх вниз и простонал прерывающимся голосом:
— М м м, так … Я так давно мечтал об этом!
Сначала Сэйдж не знала точно, как сделать то, что хочет Джим. Она никогда не держала в руках мужской член, и это ей вообще казалось немыслимым. Однако, сейчас он показался ей очень привлекательным и даже красивым. Да, да! Казалось, будто на металлический стержень натянули нежную бархатистую кожу. И, хотя Сэйдж чувствовала упругость органа, лежавшего в ее руке, в то же время ее не оставляло ощущение, что член Джима очень нежный.
И все же она осмелилась сжать его чуть чуть сильнее, потом еще … и начала двигать ладонью вверх вниз, вверх вниз, то убыстряя, то замедляя свой темп.
Сэйдж открыла для себя, что, оказывается, дарить свои ласки ничуть не менее приятно, чем получать их. Она очень быстро научилась тому, что доставляло Джиму особое наслаждение. И это принесло ей такую же радость, как и то, что больше у них нет тайн друг от друга.
Джим легко поднялся на колени, став между ее ног, увидев, как они с готовностью широко раскрылись перед ним. Его широкие плечи нависли над Сэйдж, заслоняя от нее луну, и женщина почувствовала, как его теплые ладони скользнули на ее ягодицы и легко приподняли их вверх.
И тогда она, помогая ему, еще шире раздвинула ноги, сгибая их в коленях и обвивая ими поясницу мужчины, и Джим, слегка качнув ее бедра, вдруг легко проник в ее лоно.
Сэйдж почувствовала, как мужская плоть целиком наполнила ее своей горячей тяжестью. А Джим, войдя в нее, наклонился вперед и лег, опираясь на локти. До нее донесся шепот:
— О Боже, Сэйдж, как здорово! Ты такая хрупкая, в тебе так узко и гладко, как … у девственницы!
Сэйдж, не открывая глаз, улыбнулась и, наугад приложив палец к его губам, сказала:
— Я не знаю … Мне так хорошо … Не говори ничего, Джим, делай это …
В следующую секунду с ее губ слетел стон, потому что мужчина медленно двинулся назад из нее, а потом, почти выскользнув, вновь двинулся внутрь. Его колебания были очень медленными. Джим с наслаждением ощущал, как женская плоть, словно губами, охватывает его орган, и от каждого его движения Сэйдж громко стонала, трепеща всем телом.
