Александра Хоукинз - В объятиях порочного герцога
— Мы любим друг друга, миледи! Разве этого недостаточно?
— Иногда бывает достаточно, — вынужденно признала Имоджен. — Но я…
— Что бы ни было у тебя на сердце, говори! Может, ты сомневаешься в моей любви?
Имоджен помотала головой.
— Ты женишься на мне из-за Норгрейва? — выпалила она, испытав от этого огромное облегчение. Вопрос тревожил ее на протяжении многих недель.
Мужчина отступил, как если бы она его оттолкнула.
— Что заставляет тебя так думать?
Имоджен поняла, что своим вопросом рассердила его. И, если бы ответ не был для нее столь важен, она тут же сменила бы тему.
— Как ты не понимаешь? Ты так долго оберегал друга, заглаживал его дурные поступки, возмещал ущерб, что это вошло в привычку — ты перестал замечать это. Если ты чувствуешь вину за то, что не смог защитить меня, и предлагаешь свою руку и сердце в качестве искупления, это неправильно и я отвечу отказом. Моя репутация не пострадала, но, коль скандалу суждено разразиться, родители и я — мы готовы. Ты сказал, что я сильная. Услышав это той ночью, я усомнилась, но со временем осознала, что так оно и есть. Мне не нужна благородная жертва с твоей стороны.
— Ушам своим не верю! — воскликнул Тристан и добавил что-то так тихо, что она не расслышала. — У тебя до сих пор путаница в голове, если ты думаешь, будто я беру тебя в жены из чувства вины или для того, чтобы исправить положение. Когда я увидел тебя съежившуюся на полу в спальне матери, я перестал отрицать свои чувства к тебе, потому что понял — я мог тебя потерять! Если ради того, чтобы быть с тобой, мне придется пожертвовать своей свободой, что ж, я сделаю это с радостью. Я люблю тебя, Имоджен. Я хочу, чтобы мы прожили жизнь вместе. Может, наши желания не совпадают? — Тристан понурил голову. — Прости, что отнял у тебя столько времени.
— Ты уходишь? — потянулась к нему Имоджен. Ей не хотелось отпускать его от себя в дурном расположении духа.
Мужчина остановился, но не повернул назад.
— Так будет лучше, — коротко ответил он. — Ты настолько много думала о моих чувствах, что забыла разобраться в своих собственных.
— Мне не нужно ни в чем разбираться. Я люблю тебя, Тристан!
Он вздохнул.
— Я совсем забросил дела. До среды мы не увидимся.
— Ты так меня наказываешь?
Тристан повернулся и подошел к Имоджен.
— Нет. Я даю тебе время соскучиться.
Он взял ее за плечи и с силой притянул к себе, подавляя губами восклицание протеста. Этот поцелуй совсем не походил на те целомудренные прикосновения, к которым она успела привыкнуть за последние пару недель. Грубый и чувственный, он воспламенил ее кровь, хотя было ясно, что в нем Тристан дает выход своему раздражению. Если бы сейчас мужчина перебросил ее через плечо и отнес в спальню, Имоджен и не подумала бы противиться.
Она влюбилась в герцога — человека, который привык повелевать.
— Тристан, — позвала девушка, покачиваясь на нетвердых ногах, когда поцелуй закончился.
— Брак — вот единственный приемлемый для меня вариант, Имоджен, — сказал он, отнимая от нее руки и отступая на шаг. — Как ты уже знаешь, терпение не мой конек. Но я стараюсь. Стараюсь ради тебя.
За ужином мать спросила у Имоджен, почему она в дурном настроении. Девушка не могла отрицать очевидное, поэтому лишь пожала плечами и продолжила играть с едой на тарелке. Разговор с Тристаном не шел из головы. Сама того не желая, Имоджен обидела его. Ее обожаемый герцог предложил ей все то, о чем она втайне мечтала, но в глубине души девушка все еще не могла поверить своему счастью.
С наступлением ночи на сердце у Имоджен стало еще тревожнее. Поцеловав матушку, она объявила, что хочет лечь пораньше. Но сон не шел. Лежа в кровати, она старалась не думать о Норгрейве, однако вычеркнуть ту ночь из памяти было превыше ее сил. Да, он был крайне груб и все же вел себя с ней скорее как любовник, нежели насильник.
— Блекберн никогда на тебе не женится, Имоджен! — насмешливо уверял маркиз. — Ты предала человека, которого, по собственному признанию, любишь, и будешь предавать его снова и снова!
— Это ты его предал, а не я! — крикнула она.
Норгрейв пропустил ее слова мимо ушей.
— Ты выбрала не того мужчину, — сказал он с разочарованием в голосе. — Но, даже несмотря на это, я готов простить тебя.
Она дернулась в сторону, когда он попытался погладить ее по щеке.
— Ты можешь побороться со мной, если хочешь. В итоге будешь вынуждена признать мою правоту.
Чтобы не провоцировать своего агрессора, Имоджен прикусила язык.
Губы маркиза сложились в презрительную усмешку.
— Даже если Блекберн когда-нибудь соблаговолит прикоснуться к тебе, ты, закрыв глаза, будешь видеть мое лицо! Будешь ощущать мои руки у себя на груди… мой ласкающий рот у себя между ног!
Имоджен натянула одеяло на плечи. Норгрейв ошибся насчет Тристана, но в одном маркиз был прав: она часто думала о нем. Это злило и смущало ее, заставляло усомниться в том, что когда-нибудь мучение закончится.
Она перевернулась на другой бок, и в следующее мгновение в дверь постучали.
Кто-то, приоткрыв одну створку, заглянул в комнату.
— Имоджен, ты спишь? — спросила ее сестра.
— Да. — Девушка села на матрасе. — Что-то случилось?
— Я хочу у тебя кое-что спросить. — Верити вошла в спальню и поставила подсвечник с несколькими свечами на прикроватный столик. — За ужином сегодня ты была сама не своя. Вы с Блекберном поссорились, да?
— Почему ты спрашиваешь?
Верити передернула плечиками и, не дожидаясь приглашения, присела на край кровати.
— Обычно вы подолгу сидите в саду, но сегодня он быстро ушел и говорил с нами со всеми не как обычно, а очень мало и формально. Мама потом сказала, что герцог выглядел расстроенным.
— А я думала, мама намеренно игнорирует Блекберна, — промолвила Имоджен.
В присутствии сестры она избегала называть Тристана по имени. Имоджен делала все от нее зависящее, чтобы скрыть от Верити самые скандальные детали своих взаимоотношений с герцогом, равно как и подробности той фатальной встречи с Норгрейвом. Родители вполне одобрили ее решение.
Верити улеглась на кровать рядом с сестрой, положила голову на подушку.
— Герцог сумел ее очаровать. Последний раз, когда он назвал ее драконом, клянусь, я сама видела, как мама улыбается, глядя ему вслед!
— Однажды он пообещал, что завоюет расположение моей матери, — призналась Имоджен. — Было время, когда я думала, что это невозможно, и зря. Его обаяние и тонкая лесть способны растопить любое сердце!
