Эйна Ли - Искусительница
— А чего ты ждал? — пожала плечами девушка. — Салли говорит, они любят друг друга. Представь себя на ее месте, Дэйв: целых десять лет она сидела в закрытом пансионе и вдруг встретила красивого молодого человека. Кого на ее месте не попутал бы черт? Ведь Клей Боннер — настоящий красавец, он богат, да еще ездит на большом черном коне. — Синтия вздохнула. — Не сомневаюсь, он вскружил голову твоей семнадцатилетней сестре. Ох, вот бы опять стать юной!
— Рад, что ты с юмором оцениваешь ситуацию, Син, но я ничего смешного в этом не вижу. Представь на месте Салли свою сестру! Тебе было бы весело?
— Ох, Дэйв, я тоже ничего смешного в этом не вижу, зачем ты так? Узнав об их встречах, я была огорчена не меньше тебя. Мы с Салли даже поругались.
— Вот уж спасибо тебе, — ехидно проговорил Дэйв. — И что заставило тебя изменить точку зрения?
— Дело в том, что ты никакими силами не запретишь Салли встречаться с этим человеком, — заявила Синтия. — Чем строже ты будешь с ней говорить, тем больше она будет стремиться к Клею. Она утверждает, что он любит ее. У меня, разумеется, своя точка зрения на этот счет, но Салли должна сама дойти до истины — никуда от этого не деться.
— Салли слишком юна, чтобы понять, что такое любовь.
— Знаешь, любовь не имеет к возрасту никакого отношения, Кинкейд, потому что ты, к примеру, старше ее, а до сих пор понятия не имеешь, что же такое любовь, — с горячностью заключила девушка.
— Может, не будем сейчас говорить обо мне? — огрызнулся Дэйв.
— Я только хочу сказать, что если бы ты хоть раз влюбился, то терпимее относился бы к Салли и постарался понять сестру, — возразила Синтия.
— Но ведь ты сама не веришь, что Боннер любит ее, не так ли?
— Да, но я могу и ошибаться, — пожала плечами Синтия. — И ты, кстати, тоже. Ты чересчур опекаешь ее. Салли должна быть достаточно свободной, чтобы обрести собственный опыт.
— Что ж, вели ей забраться на дерево, чтобы опробовать крылья, учительница, — съязвил Дэйв. Синтия улыбнулась.
— Мне кажется, она иначе приобретет свой опыт. Будем надеяться, Салли знает границы дозволенного. — Встав, Синтия подошла к Дэйву, обхватила его талию и нежно сказала:
— Ведь именно это волнует тебя, не так ли? Ты хочешь уберечь ее от этой беды, но не можешь. Дело в том, что она уже достаточно взрослая, чтобы принимать решения и сделать собственный выбор. По-моему, Салли весьма разумная молодая женщина.
— Конечно! — воскликнул Дэйв, привлекая к себе Синтию. — Едва со школьной скамьи и тут же подцепила этого деревенского Ромео.
— А ты думал, что с буквы «р» начинаются только слова «ритмика», «рисование» и «развитие речи»?
— Все это совсем не смешно, Син, — проговорил Дэйв, опуская лицо в пышные волосы Синтии.
— Да. Салли, конечно, будет трудно, но она должна пройти через это, и я думаю, урок пойдет на пользу. Тебе лучше отстать от нее, Дэйв, иначе все плохо закончится. — Отступив назад, она заглянула Кинкейду в глаза. — Кстати, что-то ты давно не целовал меня.
Дэйв погладил Синтию по спине.
— Какая же вы соблазнительница, миз Син, — покачал он головой. — Как я могу о чем-то думать, когда вы у меня в объятиях?
— Нет уж, дорогой, думай обо мне, когда я рядом, — прошептала Синтия, расстегивая ему рубашку.
— Что бы еще такого придумать? — улыбнулся Дэйв, лаская ее грудь и осыпая мелкими поцелуями шею Синтии.
— Что? — хрипло спросила она, чувствуя, что теряет голову от его ласк.
— Господи, как ты божественно благоухаешь, — пробормотал Кинкейд.
— Я только что приняла ванну и собиралась перекусить, а потом лечь в постель с хорошей книгой.
— А как насчет того, чтобы на время забыть о еде и книге? — Спустив халат с плеч Синтии, он провел языком по ее груди. — Мне хочется отнести тебя в спальню и уложить на твою большую кровать. — Ночная рубашка Синтии упала на пол рядом с халатом, и Дэйв приник губами к ее соску.
— А потом что? — едва дыша, спросила она, протянув руку к его поясу.
— А потом я намереваюсь утонуть в твоем роскошном теле, — тихо прошептал он.
— Дела говорят лучше слов, Кинкейд, — вызывающе произнесла она.
Дэйв жадно припал к ее губам. Схватив Синтию на руки, он понес ее в постель и, сбросив с себя одежду, лег рядом с ней…
Дэйв лежал на кровати, глядя в потолок.
— Опять думаешь о Салли, да? — спросила Синтия.
— Нет, я вспоминаю, как впервые оказался на этом ложе. Синтия, передвинувшись, оперлась локтем о грудь Дэйва.
— Ты имеешь в виду ту ночь, когда я привела тебя сюда после боксерского поединка?
— Да. Вообще-то…
Не успела она понять, в чем дело, как Дэйв схватил ее за руки и опрокинул на спину. Прижав ее руки к кровати над головой, Дэйв заглянул ей в глаза.
— Что ты делаешь? — удивленно спросила она, не понимая, чем вызвана столь резкая смена настроения молодого человека.
— Я провожу опыт, — ответил он. — Итак, вспомни-ка ту ночь. И представь, как я лежал тут, не в состоянии пошевелиться.
— Да, ты был весь в крови и имел бледный вид, — поддразнила его девушка.
Отпустив на мгновение одну руку Синтии, Дэйв схватил шарф, лежавший на туалетном столике, и завязал ей глаза.
— Я думаю, справедливо будет поменяться ролями, миз Син. Как я уже сказал, это своего рода опыт. Я хочу, чтобы ты призвала на помощь все свое воображение и представила, как лежишь тут совершенно голая.
— Ну да, совсем не такая, как сейчас, — усмехнулась девушка.
— Верно, сейчас ты тоже голая, но представь себе, что у тебя все болит, ты вся в синяках, думаешь, что, возможно, умрешь. Ты способна на это?
— Попробую. Надеюсь, ты не расчленишь меня ради науки. Продолжайте свой опыт, доктор Кинкейд.
— Итак, представь себе, что руки твои раскинуты в стороны и кисти в мисках с горячей водой. Руки так болят, что ты не в состоянии шевельнуть ими. Предпочтешь, чтобы я привязал тебя к спинке кровати или у тебя достаточно хорошо развито воображение?
— Не надо меня привязывать, я и так все представляю, — весело отозвалась девушка.
— На глазах у тебя вовсе не шарф, а мокрое и горячее полотенце…
— Да-а… Мокрое и горячее…
— Но ты неплохо себя чувствуешь, да?
— Да, от полотенца боль чуть меньше…
— Да, боль потихоньку уходит. Ты впадаешь в сладкое забытье, и тебе кажется, что все вокруг мягкое и теплое… Ни боли, ни страданий…
— Да… Мне тепло и уютно… Я не чувствую боли, не чувствую страданий…
— Даже мысль о смерти уже не пугает тебя, и ты начинаешь думать, что поживешь еще какое-то время… — Наклонившись, он прошептал ей прямо в ухо:
— Вы представляете все это, моя соблазнительная миз Син?
Убаюканная его словами и спокойным голосом, Синтия закрыла глаза и задремала.
