Кортни Милан - Испытание желанием
— Я просто сгораю от любопытства узнать, как тебе удалось задумать и осуществить столь грандиозное дело втайне. Но сердиться? — Он взглянул ей в глаза. — Мне потребовались годы, чтобы научиться доверять себе. У тебя была всего лишь неделя. Знаешь, если бы ты и в самом деле зарядила пистолет, из которого в меня стреляла леди Харкрофт, то только тогда я был бы ранен твоим недоверием.
— Господи, нет, она не могла так поступить. — Кейт в ужасе закрыла рот рукой.
— Она так поступила. — Нед слабо улыбнулся. — Но тебе не стоит беспокоиться. Мы обсудили с ней все с глазу на глаз сразу же после этого. — Он вздохнул. — Черт бы меня побрал. Я же все держал под контролем — Харкрофт искренне верил, что я на его стороне. Я совершенно успокоил все его подозрения. И теперь стоило мне лишь на мгновение упустить контроль, как, прийдя в себя, я с горечью осознал, что все разрушил.
— Нед, ты что, шутишь?
— Если бы я не потерял самообладание…
Кейт приложила палец к его губам.
— Я сыта по горло твоим контролем, — заявила она дрожащим голосом. — Есть время и место, чтобы проявлять самообладание. И эти время и место не имеют ничего общего с ситуацией, когда какой-то негодяй угрожает вывихнуть руку твоей жене. В такой момент позволено потерять всяческое самообладание и контроль над своими поступками и раздавить его, как мерзкого, ползущего червяка, каковым он и является. Ты слишком много думаешь о своем контроле.
Он взглянул на нее, и в лучах заходящего солнца глаза его сверкнули золотом.
— Я?
— Да. — Кейт потрясла запястьем, словно изгоняя остатки ноющей боли, и взглянула на Неда. Одно ее слово — и он бы догнал Харкрофта и переломал ему все кости, превратив в сплошное месиво стонущей плоти. Может, еще не поздно…
Кейт удержала его руку в своей и взглянула ему в глаза со страстью, сдерживаемой три долгих года.
— На самом деле, — добавила она с легкой улыбкой, — мне бы очень хотелось, чтобы ты снова потерял контроль.
Глава 15
Контроль. Даже не жалкие остатки этого контроля удержали Неда от того, чтобы переломать последнюю косточку на теле Харкрофта. Это было не что иное, как элементарный животный инстинкт защитить то, что принадлежит тебе по праву, то, что является твоим. Остаться здесь, рыча и кружа вокруг объекта своего немеркнущего желания в древнем танце обладания.
Желания? Проклятье, желание едва ли объясняет его чувства. Его руки гудели, он жаждал ощущать, слышать этот звук ломающихся костей. Если Нед закрывал глаза, он по-прежнему видел столь отрадный его сердцу образ Харкрофта, залитого кровью и покрытого синяками, нанесенными его рукой. Нет, это не имело никакого отношения к разуму или рациональности. Его переполнял горячий, нескончаемый, дикий гнев, обуявший его, когда Нед вошел в коридор и увидел, что этот ублюдок, этот надменный, самоуверенный, наглый ублюдок поднял руку на Кейт.
Все вокруг словно перестало существовать, в ушах гудело от ярости, и он вновь пришел в себя лишь тогда, когда его руки сомкнулись на горле этого ублюдка. Даже сейчас он продолжал встряхивать пальцами, но никак не мог избавиться от этой слепой, убийственной ярости. Харкрофт посмел прикоснуться к Кейт.
Нед повернулся к ней. Ее дыхание только-только стало успокаиваться, руки ее тряслись. Кейт не дрогнула, когда этот подонок пытался силой подчинить ее. Нет, она стояла гордо и спокойно, подавив даже мысль о предательской дрожи. Она была сильная и непокорная, как скалистый уступ, на который обрушился гнев океанского шторма. И возможно, именно это было той тонкой нитью, что удержала его от сползания в пропасть клокочущей дикости, — ее стойкость, ее самообладание. И если ей удалось сохранить эту холодную и презрительную вежливость… что ж, он также это сможет.
Нед не знал, что сказать ей, поэтому он приблизился и взял ее за руку. Ее косточки казались такими чертовски тонкими, невозможно хрупкими. Он почувствовал последствия этого ужасного происшествия. Руки ее были холодны. Когда Нед взглянул ей в глаза, он заметил, что они расширены, словно за спиной мужа Кейт видела реальную картинку того, что могло произойти. Она издала вдох, потом еще один, и Нед отвел взгляд, чтобы не видеть страха в ее глазах. Если он позволит себе продолжать смотреть на нее, он точно потеряет контроль. Он сорвется с места и отправится в погоню за Харкрофтом. Бог знает, что он сделает с ним, если и в самом деле поймает.
— С тобой все в порядке? — Он прекрасно понимал, что это глупый вопрос, и все равно задал его.
Она тем не менее кивнула.
Смотреть вниз было также ошибкой. Потому что теперь взгляд его был прикован к тонкой сеточке голубых вен на ее запястье. Подушечками пальцев он ощущал биение ее пульса. И здесь, под тонким кружевом ее рукава… О господи.
Последние остатки дисциплины вспыхнули, словно клочки бумаги в пламени камина. Он задрал кружево вверх.
У него не было слов, чтобы выразить ярость, горячую и горькую, забившую ключом где-то у него в желудке. Он не находил названия эмоциям, что переполнили его в тот самый момент.
Потому что там, на ее нежной, бархатной ручке, виднелись ясные красные отметины, оставленные пальцами Харкрофта. Они отчетливо проступили на коже. Пока эти следы были ярко-красными, однако уже через несколько часов они окрасятся в фиолетовый и синий цвет.
Этот ублюдок ударил его жену!
Нед посмотрел в глаза Кейт. Он не мог даже представить себе, что сказать, как молить ее о прощении. Он старался не приближаться к ней, потому что боялся, что если проведет еще немного времени в ее пьянящем присутствии, то окончательно впадет в дикое бешенство.
Он был прав. Язык отказал ему. У него не было слов, лишь безграничная, невыразимая ярость. Он взял ее руку — нежно, бережно, хотя у него буквально сводило мышцы от безмолвного крика.
И словно для того, чтобы еще сильнее распалить гнев, взгляд его упал на пылавший на ее щеке след от стены, на которую толкнул ее этот мерзавец. Капельки крови блестели на маленькой царапине — отметине, оставленной шершавой, грубой штукатуркой.
— Я все исправлю. — Нед не мог обнять ее, не мог прижаться к ней. Он должен был сохранять самообладание, держать под контролем свои эмоции и чувства. — Я убью его.
Однако от этого ему совсем не станет лучше. Ничто, что бы он сейчас ни сделал, не исцелит этот порез, не утолит испытываемую ею боль. Она нуждалась в нем тогда, и опять, опять его не было рядом! Он думал о себе, в то время как должен был думать о ней. Меньше двух дней назад он поклялся, что найдет способ стать хорошим мужем, и уже нарушил эту клятву.
