Мэй Макголдрик - Неверный жених
Усилием воли Малкольм подавил свой гнев.
– Я не хочу, чтобы она заболела по-настоящему! Все, что мне нужно, – создать видимость болезни.
– И с какой стати я стану вам помогать в этом темном деле? Что, если вашу тайну раскроют и меня повесят?
Малкольм готов был сделать это сам и немедленно, по вовремя напомнил себе, что убийство упрямого старика хоть и принесет ему облегчение, ничем не поможет Джейми. Испустив глубокий вздох, он заговорил спокойнее:
– Мастер Грейвс, я ценю вашу преданность семье герцога и благодарен за вашу помощь в передаче писем. Никоим образом я не собираюсь злоупотреблять вашим доверием!
Врач ткнул шотландца в грудь костлявым пальцем.
– Послушайте вы, невежа! Все это я делал только по просьбе мистрис Джейми. И еще – скажу вам правду, – потому что мне не терпелось от вас избавиться! Но теперь дело другое: вы приходите ко мне и просите, чтобы я помог расстроить свадьбу герцогского сына…
– Она не выйдет за Эдварда Говарда. Даю вам слово.
– Пока вы здесь, конечно, не выйдет. Но когда мы наконец от вас отделаемся, держу пари, дело пойдет по-иному!
– Ошибаетесь, мастер Грейвс, – покачал головой Малкольм. – Все не так просто. Вы лучше меня знаете, что Эдвард не достоин ее руки.
– А вы, надо полагать, достойны?
– Может быть, и нет, – серьезно ответил Малкольм. – Но я по крайней мере не принуждаю ее к замужеству против воли. И не тащу ко двору ради каких-то подозрительных интриг, не спрашивая о ее желаниях.
– Вы считаете, что так поступает лорд Эдвард?
– А как еще объяснить этот неожиданный приказ герцога? – ответил Малкольм. – Если намерения Эдварда честны, почему бы не объяснить их в письме? Откуда эта спешка и таинственность? Почему Джейми не знает ничего – кроме того, что ей велено собраться и уехать не позднее завтрашнего дня? Воля ваша, что-то тут нечисто!
– Я – всего лишь слуга и не вправе обсуждать планы герцога.
– О, господи! – И Малкольм воздел руки к небесам.
– А вы, сударь, хоть и бродите по всему замку и охотитесь вместе с лордом Серреем, остаетесь пленником, и не вам лезть в семейные дела!
– Я прошу вас об этом ради Джейми, вы, старый осел!
Врач провел рукой по лысеющей голове, как бы взвешивая дерзкие слова Малкольма.
– Значит, вы заботитесь только о ее благе? У вас нет собственных интересов в этом деле?
Малкольм устало взглянул на упрямого старика.
– Мастер Грейвс, не переиначивайте мои слова. И не заставляйте меня лгать. Мои мотивы касаются только Джейми, ей я все объяснил, и она согласна. Вам достаточно знать, что ее жизнь, здоровье и безопасность я ставлю превыше всего. Вам придется поверить мне на слово. Но если она подчинится приказу герцога и уедет ко двору – обратной дороги не будет. Она погибнет.
Раздался стук в дверь, и Малкольм замолк. Но врач как будто ничего не слышал.
– Скажите мне только одно. Она согласна?
– Да, – кивнул Малкольм.
– Хорошо. Я подумаю и сообщу вам о своем решении.
Нетерпеливый стук повторился.
– Когда?! – воскликнул Малкольм.
Врач направился к двери.
– Что вы сделаете, если я не соглашусь? – спросил он через плечо. – Подожжете замок?
– Все, что сочту нужным, мастер Грейвс. Джейми не хочет ехать, и я приложу все возможные и невозможные усилия, чтобы исполнить ее желание.
– Я дам вам ответ сегодня до заката, – ответил врач и отворил дверь.
Кэтрин приложила ухо к двери, стараясь подслушать, о чем говорит шотландец с лекарем. Она ясно слышала голоса – особенно мужественный хрипловатый голос Малкольма; по повышенному тону догадывалась, что собеседники о чем-то спорят, но слова до нее не долетали. Впрочем, мрачный темноволосый шотландец возбуждал в Кэтрин не только любопытство: она нетерпеливо мечтала снова увидеть его грубовато-красивое лицо, а по возможности и не только лицо.
Да, этот человек определенно заинтересовал ее. Прошлой ночью, лежа без сна в огромной холодной кровати, Кэтрин поймала себя на мысли, что еще ни разу не спала с шотландцами. Так почему бы не совместить месть Эдварду с любимым развлечением? Тем более что этот Малкольм как мужчина гораздо представительнее Эдварда.
Он выше, шире в плечах; у него темные волосы и черные глаза, а это куда красивее! А как идет ему черный камзол и облегающие штаны! Вчера за ужином Кэтрин просто не могла оторвать от него глаз. Даже сейчас, при одном воспоминании о его облике, у нее пересыхали губы и внутри загорался знакомый жадный огонь. Как он, должно быть, великолепен в постели! Право, жаль эту глупышку Мэри с ее детской любовью! Кэтрин вздохнула и мечтательно улыбнулась. Что знает эта плаксивая девчонка о том, как доставить мужчине истинное наслаждение?
Кэтрин поднесла руку к глубокому вырезу своего платья; воровато оглянувшись по сторонам, она просунула руку за вырез и принялась ласкать свои набухшие соски. Малкольм будет в ее постели – сегодня же! Тело ее жаждет мужчины, а неулыбчивый шотландец – несомненно, самый привлекательный мужчина в этом замке!
Голоса за дверью смолкли, и Кэтрин снова нетерпеливо постучала. Дело прежде всего: она пришла сюда, чтобы отомстить Эдварду. Мерзавец ей за все заплатит!
– Мастер Грейвс, мне нужно поговорить с вами. Я вас надолго не задержу. – Обращаясь к врачу, Кэтрин не отрывала огромных янтарных глаз от лица Малкольма.
С лица женщины Малкольм перевел взгляд на белоснежную ручку, которой Кэтрин, как бы случайно, взяла его за локоть. Шотландцу были неприятны откровенные заигрывания этой женщины, но он старался не показывать ей своего недовольства.
– Сэр, я была бы счастлива видеть вас ночью у себя в спальне, – прошептала она, как ей казалось, весьма соблазнительно.
По-прежнему глядя на ее тонкие, унизанные перстнями пальцы, Малкольм возблагодарил бога за то, что Грейвс стоит в глубине кабинета и не слышит их разговоры. Еще не хватало, чтобы старик вообразил, что Малкольм крутит амуры со всеми женщинами во дворце!.. Это только укрепит его дурное мнение обо мне», – подумал Малкольм, криво улыбнувшись.
– У вас какое-то дело ко мне, миледи? – Малкольм говорил вежливо, не желая оскорблять ее, – что-то подсказывало ему, что в гневе Кэтрин может быть очень опасна.
– Вы хотите, чтобы я подробно все объяснила? – похотливо проворковала Кэтрин.
– Благодарю, не стоит, – поспешно ответил Малкольм. – Но, боюсь, миледи, сегодня вечером я занят.
– А что, по ночам вас заковывают в цепи? – спросила она.
Малкольм молча смотрел на нее, не понимая, что означает этот вопрос – оскорбление или угрозу.
– Граф попросил меня прийти к нему в библиотеку, – ответил он, отодвигаясь. – Думаю, он хочет показать мне рукописи, полученные от нашего покойного учителя Эразма.
