Ханна Хауэлл - Прелестная узница
Будет просто замечательно, если ей удастся так же легко вернуть себе чувство гордости, немного грустно подумала Элла. Но на это потребуется много времени. Она любила и потеряла свою любовь, и не было во всем этом ничего романтического. Она начинала чувствовать себя просто обманутой.
Элла напомнила себе, что через несколько часов она окажется в таком положении, что ей будет не до обид и разочарований, связанных с Харриганом Махони. Харриган только лишил ее целомудрия. Гарольду же нужна ее жизнь, И пора уже заняться этим вплотную, выбросив весь вздор из головы. Ей требуется ясная и холодная голова. Элле хотелось предстать перед своим опекуном исполненной спокойствия и смелости. Нельзя, чтобы Гарольд почувствовал в ней хоть малейшую слабинку.
Харриган Махони как раз и был самой опасной слабинкой. И чтобы выжить, ей придется спрятать все свои чувства как можно глубже, иначе Гарольд Карсон обязательно что-нибудь почует. Поняв, что она делает это еще и потому, что хочет защитить Харригана от Гарольда, Элла мысленно чертыхнулась. Она оказалась еще большей дурой, чем думала. Через несколько часов она вступит в схватку за свою жизнь, Харриган не намерен помогать ей в этой борьбе, и поэтому глупо за него беспокоиться. Она может полагаться только на себя. Пришло время выбросить этого мужчину и из мыслей, и из сердца. А потом…
До потом надо еще дожить. Сейчас ей следует думать и переживать только об одном человеке — об Элле Карсон. Только так она может переиграть Гарольда. И она была полна решимости выйти из надвигающегося кошмара живой и здоровой. Тогда можно будет заняться утраченными возлюбленными и разбитыми сердцами.
Глава 17
— Вот и Филадельфия, — сообщил Харриган и натянул поводья, останавливая их маленький караван у обочины изрезанной колеями дороги.
Полли медленно подошла к жеребцу Харригана и только тогда остановилась, не обратив внимания на туго натянутые Эллой поводья. Девушка посмотрела на раскинувшийся впереди город, из которого она сбежала три года назад, и почувствовала, как все у нее внутри сжалось от страха. Ужас вызывал, конечно, не сам город. Что и говорить, он был красив и уютен, хоть с ним и связано много грустных и горьких воспоминаний, Но сейчас Филадельфия была для нее смертельной ловушкой.
Элла открыла было рот, чтобы в последний раз попытаться отговорить Харригана, но промолчала. Ее уже тошнило от собственных слов, которые всякий раз наталкивались на непробиваемую стену ирландского упрямства. И хотя он уже, казалось, не считал, что она лжет или пытается его обвести вокруг пальца, тем не менее оставался тверд в своем намерении любой ценой исполнить свои обязательства.
Эллу слегка раздражало, что ей даже «нравится непреклонность Харригана. В несчастье семьи он винил только себя и был полон решимости исправить положение. Для этого требовались деньги, много денег. Сумма, которую обещал ему Гарольд, была весьма изрядной. Конечно, он не мог просто отказаться от этих денег, не имея никаких доказательств правоты Эллы. Конечно, обидно, когда тебе не верят, но, окажись она в подобном положении, то скорее всего вела бы себя точно так же. Если дело касается семьи, то наступает момент, когда думаешь только о своих близких и молишься, чтобы тебя правильно поняли окружающие.
— Полагаю, бессмысленно снова заводить разговор о Гарольде, — ровным голосом сказала Элла, не сумев побороть искушение сделать последнюю попытку.
— Я уже все объяснил тебе, почему делаю это.
— Да, ты объяснил, и какая-то часть меня это понимает. Надеюсь, ты тоже понимаешь, что другая моя часть по-прежнему считает себя обманутой.
Харриган с тяжелым вздохом кивнул:
— Элла, клянусь тебе, я не собираюсь ставить на этом точку. Я во всем разберусь и, если ты сказала правду, заберу тебя от этого человека.
— Ас какой целью ты будешь во всем разбираться — для себя или для полиции?
— Не имея доказательств, я ничего не могу предпринять против Гарольда, — уклончиво ответил Харриган и внутренне содрогнулся, встретив ее полный презрения взгляд.
— Полагаю, Гарольд уже осведомлен о нашем прибытии. — Элла усмехнулась, глядя на его виноватое лицо. — Я же не глупышка, Харриган. Ты отлично знаешь, что моя тетя сделает все возможное и невозможное, чтобы встретить нас в Филадельфии и не позволить тебе довести это дело до конца. Самым разумным поэтому было заранее предупредить Гарольда и обезопасить себя от Луизы. Так вот, я в конце концов могу не только понять, почему ты так поступаешь со мной, но даже простить тебя. Но имей в виду, если что-нибудь случится с Луизой, этого я никогда тебе не прощу и не забуду.
Харриган молча кивнул и, пришпорив коня, двинулся вниз по дороге, таща кобылу Эллы за собой. С того дня, когда он тайком отправил Гарольду телеграмму об их скором приезде, Махони продолжал сожалеть о своем поступке, которым сам же лишил себя выбора. Конечно, их будут ждать. Может быть, их уже высматривают на этой дороге, чтобы как можно скорее известить Гарольда.
Теперь они ехали по городским улицам, и Харриган оглядывался по сторонам в поисках вокзала. Правда, он не знал, каким поездом может приехать Луиза. Он столько раз сбегал от этой женщины, из-за нее они столько дней тащились по диким местам, что сейчас поражался своему желанию увидеться с ней. Если Луиза заявится в Филадельфию и выкрадет Эллу прямо из-под носа у дядюшки, то все проблемы Харригана решатся сами собой. В этом случае его обязательства по сделке будут выполнены, он заставит Гарольда заплатить причитающиеся ему деньги, а Элла не попадет в руки своего опекуна.
Через минуту он в сомнении покачал головой. Ничего не выйдет. Луизу никогда не выпустят из города. На ее поимку будет брошена не только полиция, но и все городские мошенники и проходимцы, которых только сможет нанять Гарольд. Теперь, когда они в Филадельфии, возможно, безопаснее всего спокойно передать девушку Гарольду. План спасения — хорошо продуманный, неожиданный для Карсона — может сработать позднее. Махони лишь надеялся, что у Луизы хватит здравого смысла подумать об этом. Отдавать Эллу в руки дядюшки, которого она до смерти боялась и ненавидела, будет очень тяжело, и Харригану вовсе не хотелось, чтобы в это вмешивалась Луиза, поскольку она наверняка проиграет и будет задержана полицией.
— Луиза, этого нельзя делать, — снова повторил Джошуа, когда они прокрались в темный проулок и, затаившись, стали поджидать Харригана и Эллу.
— Это еще почему? — недовольно спросила Луиза. — Он же один!
— Он всегда был один, когда ты пыталась до него добраться, только воз и ныне там.
— На этот раз я или возьму верх, или потерплю еще одно позорное поражение. Только вот Эллу жалко.
