Анна Бартон - Дерзкая и желанная
– Нет. – Он запрыгнул на поросший травой берег и протянул ей кольцо. – Давай посмотрим, подойдет ли оно.
Теперь блестевшее у него на ладони кольцо выглядело так, словно было куплено у какого-нибудь модного ювелира на Бонд-стрит. Оливия на мгновение заколебалась, затем сглотнула и протянула правую руку, поскольку носить кольцо на левой до свадьбы – плохая примета. И все равно ее пальцы предательски дрожали.
Рука же Джеймса была твердой, а улыбка широкой, когда он надевал ей кольцо.
– Идеально! – Он с облегчением выдохнул. Большие пальцы поглаживали тыльную сторону ее ладони, пока они вместе любовались кольцом. – Оно твое, Оливия. Я хочу, чтобы оно принадлежало тебе.
– А разве ты не должен отдать его дяде Хэмфри? Это же его земля.
– Он захочет, чтобы оно было твоим. Я уверен.
– Но… но ты даже еще не изучил его как следует. Мы не имеем представления, кому оно принадлежало. Может, кто-нибудь потерял кольцо во время пикника и вернется искать его.
Джеймс рассмеялся.
– С опозданием лет этак на семьсот.
Она ахнула, изумленно воззрившись на кольцо. Как странно носить что-то, изготовленное еще в Средние века.
– Оно такое старое?
– Вполне возможно. Хэмфри рассказывал мне много всяких историй, и он убежден, что когда-то на реке была то ли церковь, то ли монастырь, сооруженный еще в двенадцатом веке.
Святые угодники!..
– Тем более я не могу взять его. – Оливия попыталась снять кольцо, но оно никак не снималось.
Джеймс зажал ее руку в ладони.
– Если б ты его не заметила, то во время следующего сильного дождя его смыло бы в реку и никто не увидел бы это кольцо еще лет семьсот… или вообще никогда. – Она открыла рот, чтобы возразить, но Джеймс покачал головой, поднес ее руку к своим губам и поцеловал нежно, почти благоговейно. – Из всех людей, ступающих по земле, именно тебе было предначертано найти его. Тебе. И не когда-нибудь, а именно сегодня, в день, который, по крайней мере на мой взгляд, является совершенно особенным.
От этих слов в животе у нее растеклось какое-то приятное тепло. Неужели ее практичный, ученый, любящий цифры жених верит в судьбу?
– Он и есть особенный.
– Стало быть, решено. Кольцо твое. Я, разумеется, куплю тебе обручальное, но мы с тобой будем знать, что это кольцо символизирует наш чудесный день у реки.
– И в реке, – добавила она лукаво. – Не забывай об этом.
Его рот изогнулся в озорной улыбке.
– Как будто я могу забыть.
Джеймс обхватил ее лицо ладонями и поцеловал так, словно они стояли перед алтарем.
Это мгновение могло бы быть лучшим в ее жизни… если бы она не знала, что счастье ее резко оборвется, когда через несколько коротких недель он уедет в Египет.
* * *– Дядя Хэмфри, познакомься с моей невестой леди Оливией. – Джеймс перешагнул через кота, который опрометью кинулся из комнаты, а Оливия врезалась в какую-то странную скульптуру на низком столике, но вовремя успела придержать ее, не дав опрокинуться.
– Наконец-то. – Хэмфри ухватился за подлокотники кресла, чтобы поднять себя из него, но Оливия его остановила:
– Пожалуйста, не вставайте. Приятно познакомиться с вами, мистер Кромптон.
– Мы же семья. Вы должны называть меня «дядя Хэмфри». – Слезящиеся, но добрые глаза старика сосредоточились на Оливии, сморщившись в уголках. – Я уже давно просил Джеймса привести вас. Знаю, что наш дом не совсем Карлтон-Хаус, но я еще не забыл, как играть роль хозяина. Думаю, мы сможем организовать чаю. Э, ведь сможем, Джеймс?
Прежде чем он ответил, Оливия аккуратно сняла с оттоманки стопку книг, положила их на пол и села напротив Хэмфри.
– Спасибо, но я пришла не на чай, а просто поговорить. И хоть мне не доводилось бывать в Карлтон-Хаусе, подозреваю, что в любом случае я бы предпочла ваш коттедж с книгами и всякими редкостями в каждом углу.
Старик одобрительно кивнул.
– Как ваша нога? Что случилось с вашими костылями?
Джеймс фыркнул.
– Отличный вопрос, дядя. Ей следовало бы…
– Я решила использовать их на дрова, – прервала его Оливия. – И моя нога уже гораздо лучше, благодарю вас.
– Рад это слышать. Негоже невесте идти по церковному проходу на костылях, если можно обойтись без этого.
– Согласна, – сказала она, радуясь, что нашла союзника в дяде Джеймса. – А как вы себя чувствуете?
Он отмахнулся от ее вопроса рукой с шишковатыми пальцами.
– Быстро устаю. Да и чего еще ждать человеку в моем возрасте? Но я буду в церкви в день вашей с Джеймсом свадьбы. Не пропущу ни за что.
– Рада это слышать.
Джеймс продемонстрировал букет полевых цветов, которые Оливия собрала по дороге к коттеджу.
– Дядя, это от Оливии. Пойду гляну, удастся ли мне найти для них вазу.
– Ступай, только не бери африканскую глиняную, она пятнадцатого века и с трещинами. О, и не используй греческую с изображением Орфея. Кошки уже разбили парную ей.
Джеймс закатил глаза и отправился в заднюю часть коттеджа.
– Что-нибудь найду.
– Отлично, – провозгласил Хэмфри, провожая его взглядом. – Теперь мы можем поговорить свободно. Я должен взглянуть на это кольцо. Можно? – Он протянул руку.
– Конечно. Это ваше право.
Он усмехнулся.
– Оно мне без надобности, и вы нашли его.
Оливия попыталась стянуть кольцо, но оно не сдвинулось с места.
– Должно быть, палец распух, – проговорила Оливия извиняющимся тоном.
– Неважно, дайте мне вашу руку.
Она встала перед ним и протянула руку, чувствуя себя довольно неловко, когда он схватил лупу со стола и стал разглядывать кольцо.
– Оно очень простое.
– Но прекрасное в своей простоте. – Оливия ощутила потребность защитить подарок.
– О, вполне. – Хэмфри не сводил глаз с золотого ободка. – Оно имеет легкий скос по краям. Есть какая-нибудь гравировка?
Оливия нахмурилась. Она не снимала кольцо с того дня, как они нашли его почти неделю назад.
– Не знаю. Возможно, есть что-то внутри.
Брови старика приподнялись на морщинистом лбу.
– Я удивлен, что Джеймс не проверил.
– Кстати, о Джеймсе. – Оливия бросила взгляд в сторону двери. – Я знаю, что он унаследовал свою любовь к старине и археологии от вас. Можно задать вам вопрос личного характера?
Хэмфри отложил лупу и сплел пальцы.
– Конечно, моя дорогая. Спрашивайте.
– Вам когда-нибудь приходилось участвовать в большой археологической экспедиции?
– Нет. – Его морщинистое лицо приняло тоскливое выражение. – Я хотел, разумеется. Жаждал испытать приключения, восторг открытия тайн прошлого.
– Что помешало вам поехать?
– Обязанности удерживали меня здесь много лет. А потом уже здоровье не позволяло. Поэтому приходится довольствоваться книгами и рассказами других людей об их открытиях. Я жалею, что не поехал, когда был молодым и здоровым, но это ведь не трагедия. – Вот только страдальческое выражение лица опровергало его слова.
