Бертрис Смолл - Запретные наслаждения
– Йо-хоооо! – крикнула Рина Зелигман, выходя на крыльцо.
– Я не слышала, как ты подъехала, – удивилась Эмили, встав и обнимая пожилую женщину.
– Хотела убедиться, что ты благополучно добралась домой. Привет, Мик. Ты звонила Эрону? Он волнуется, как древняя старуха, – хмыкнула Рина, садясь в плетеное кресло-качалку. – Я просила Эсси принести чай со льдом. На улице вовсе не так холодно.
– Сейчас же позвоню ему, – ответила Эмили. – Потом мы с Девлином собрались гулять. Хочешь пойти с нами?
Рина Зелигман уставилась на Эмили так, словно та пригласила ее прогуляться по горящим угольям.
– Нет. Предоставляю надрываться вам обоим, – отмахнулась она.
Эмили с улыбкой поспешила в дом. Эсси принесла Рине чай и ушла на кухню. Рина уставилась на Майкла.
– Итак? – спросила она.
– Если что-то произойдет, не сомневайтесь, Рина, вы узнаете первой, – пообещал он.
– «Если»? Значит, вы об этом подумываете? – настаивала она.
– Рина, мне сорок лет, – вздохнул Девлин.
– Мик, вы просто смертельно напуганы.
– Полагаю, вы правы, – согласился он.
– Только посмейте обидеть ее! – воскликнула Рина.
– Но как мне избежать этого?
– Может, вам не стоило заходить так далеко. А может, и стоило. Я вижу, что вы ее любите, и знаю, что она любит вас.
– Она не сказала этого, – возразил Мик.
Рина беспомощно рассмеялась:
– Мик, женщины обычно не признаются в любви первыми. Они ждут, пока мужчина скажет о своих чувствах. Не хотят, чтобы их отвергли. Боятся действовать слишком поспешно и показаться навязчивыми дурочками. Полагаю, то же самое можно сказать о мужчинах. Что же, чему бывать, того не миновать. Только помните, что любите ее и что она любит вас. Как будет жаль принести такую любовь в жертву гордости!
На веранду вернулась Эмили, так и бурлившая радостью.
– Я говорила с Эроном, и – ура! – Джей-Пи Вудз считает, что «Строптивая герцогиня» может иметь успех. Она сделала нам великолепное предложение. Но хочет прочитать рукопись, прежде чем контракт будет подписан.
– Это справедливо, – согласился Майкл. – Может, распечатаешь все, что успела написать, а я захвачу рукопись с собой?
– Нет, – отказалась Эмили. – Мне осталось дописать две главы, и я никогда не позволяю читать рукопись частями. У большинства людей просто не хватает воображения представить, что будет дальше. Но какие-то идеи у них появляются. И если эти идеи не совпадают с моими, им не понравится книга. Нет. Рукопись целиком – или ничего. Я могу сдать ее ко Дню благодарения. Надеюсь, ты приедешь на обед?
– А я приглашен? – с деланным недоумением спросил Девлин.
– Естественно, – хихикнула Эмили.
– Если вы собираетесь на прогулку, не задерживайтесь, – заметила Рина. – В это время года солнце заходит рано. Да и мне пора домой.
Она поднялась.
– Я отнесу стакан Эсси. А вы идите.
Рука об руку они пошли по тропинке вдоль заднего газона Эмили и через рощицу вышли на берег. Деревья над их головами пылали красным и желтым, но в отличие от ярких красок Новой Англии напоминали, скорее, приглушенные оттенки холстов Дега: красный цвет казался ярко-розовым, а золотистый – табачным. По земле прыгали белки в поисках орехов. Они даже заметили рыжую лису, пробиравшуюся куда-то по своим делам.
Добравшись до берега, они пошли по кромке воды. Волны с тихим шуршанием набегали на песок. Мик и Эмили почти не разговаривали, наслаждаясь красотой осеннего дня и обществом друг друга. Наконец они повернули назад и, добравшись до дома, застали Эсси уже на пороге. Помахав им рукой, она засеменила по дорожке. В комнате, примыкавшей к кухне, горел камин. Отбивные были разморожены и лежали на сковороде. Судя по запаху, в духовке уже запекался картофель. Остаток яблочного пудинга был накрыт салфеткой и стоял на рабочем столе. Эмили открыла холодильник и увидела миску с салатом.
– Когда картофель будет почти готов, я поджарю отбивные, – пообещала Эмили.
– Иди сюда и садись, – позвал он, и она тут же забралась к нему на колени и нежно поцеловала. Он обнял ее, и она со счастливым вздохом положила голову ему на плечо. Именно здесь ее место. В этом доме. В Эгрет-Пойнт. В объятиях Девлина. Какое счастье, что они вместе! Подумать только, еще вчера они с Саванной пили чай в «Клариджез»!
– Сегодняшний день мне нравится больше вчерашнего, – призналась она.
Его сердце забилось сильнее.
– Правда? Что ты делала вчера?
Эмили рассказала обо всех событиях, включая и встречу с Реджем и Джиллиан Брекнок, и выходку Саванны.
– Могу сказать, что эта Джиллиан – настоящая стерва! Не находишь, что ее биография вполне укладывается в книгу? Родилась в ливерпульских трущобах, когтями и зубами пробивает путь на сцену и в киностудии, а позже становится госпожой для богатых мазохистов.
– Возможно, – хмыкнул он. – Я залезу в «Гугл», посмотрю, что там о ней есть и стоит ли игра свеч. Возможно, придется вылететь в Лондон и навестить эту самую Джиллиан. Как по-твоему, она согласится выпороть меня, если вежливо попросить?
Эмили боднула его головой в плечо:
– Злодей! Если так уж напрашиваешься на порку, буду счастлива взять в руки розгу!
– Неужели ты отважишься на такое? – рассмеялся Мик. – Или мечтаешь сделать меня своим секс-рабом с кожаным ошейником и поводком?
Неожиданно Эмили вспомнила бордель, сэра Уильяма и почувствовала, как стало горячо щекам.
– Нет, – пробормотала она. – Думаю, что покорю тебя, не прибегая к столь отчаянным мерам.
Господи! Неужели только три ночи назад она и Сава были хорошенькими проститутками, мисс Молли и мисс Полли? Саванна обязательно вставит историю той ночи в одну из своих книг!
Эмили не удержалась и хихикнула, уткнувшись ему в плечо.
Он повернул ее к себе, поцеловал… один поцелуй сменялся другим, а Мик нежно укачивал ее в объятиях. О, как она истосковалась по нему! И хочет, чтобы он был рядом каждую ночь!
Конечно, сейчас, когда в воздухе разливался аромат печеного картофеля, о романтике следует забыть, но последнее время мысли о жизни под одной крышей с Майклом Девлином не давали ей покоя. Почему он ни разу не признался ей в любви? Рина убеждена, что Мик ее любит, да и сама Эмили это чувствует.
Но все же Рина слишком увлекается «мыльными операми» и сентиментальными романами. А интуиция может подвести Эмили.
Она не хотела портить добрые отношения со своим редактором и получить взамен двадцатилетнюю дурочку, с энтузиазмом коверкающую выстраданные ею строки. Теперь она начинала понимать, почему подобные отношения считаются недопустимыми.
Эмили отстранилась и встала.
– Картофель почти готов. Сейчас поджарю отбивные. Не возражаешь, если поедим здесь, перед огнем?
