Бренда Джойс - Невероятное влечение
— Это — все. Новое приданое для Оливии и Кори.
— Вы не желаете, чтобы я обеспечил приданое и для вас?
— Нет. — Она в смущении уставилась в пол. Щеки горели так, что наверняка уже были пунцовыми.
— Сколько именно потребуется вашим сестрам, Александра?
Она медленно подняла взор, дрожа всем телом.
— Одна тысяча фунтов, ваша светлость, — если, конечно, вы не считаете подобную сумму непомерно высокой.
Глаза герцога сузились.
— Напротив, я считаю эту цену слишком низкой. — Он пожал плечами. — Договорились.
Александра получила тысячу фунтов на нужды сестер, но не чувствовала на сей счет ни капли восторга. Что ж, теперь то Клервуд явно потерял к ней все остатки уважения. Глубоко униженная, терзающая себя вопросом, не следует ли прямо сейчас аннулировать их устное соглашение, она опять обернулась к камину. Горькие слезы подступили к глазам.
Клервуд снова подошел к Александре сзади и обнял за плечи, теперь его теплое дыхание щекотало ее шею и подбородок.
— Нет, — твердо сказал он. — Я не позволю вам отказаться от намеченного.
Александра застыла на месте, потрясенная ощущением близости его тела, твердого и жаркого. Сердце отчаянно колотилось, кожа горела огнем. Мощная волна вожделения пронзила ее тело.
Он прижался к ее шее и прошептал:
— Это недопустимо для вас с нравственной точки зрения.
— Да, — еле слышно выдохнула Александра.
Герцог медленно развернул ее к себе.
— Но почему? Я ведь знаю, что не вызываю у вас отвращения.
— Нет, конечно нет, — отозвалась она. Если и был подходящий момент для того, чтобы сказать ему всю правду, то только сейчас.
Он легонько потер ее плечи и сказал:
— Я с самого начала предположил, что вы — опытная в любовных делах женщина.
Александра в тревоге застыла на месте. Если она признается в своей девственности, не захочет ли герцог отказаться от их договоренности? Она взглянула в его тлеющие огнем страсти глаза, и сердце едва не вырвалось из груди от неодолимого страстного желания и волнения.
Герцог многозначительно посмотрел на нее:
— Я ведь прав, не так ли?
Паника накрыла Александру с головой. Если она признается, что сохранила невинность, Клервуд прекратит отношения, которые даже еще не начались, — в этом она была абсолютно уверена.
— У меня кое кто был. Я любила его.
Глаза Клервуда от удивления стали круглыми, он перестал нежно поглаживать плечи Александры, а она продолжила:
— Я не стыжусь своей страсти, потому что все произошло по любви. И что еще более важно, мы планировали пожениться.
Сгорая от стыда, бедняжка снова прикусила губу и пристально взглянула на герцога. Тот ничего не ответил, и она добавила:
— Наше соглашение — сознательное, расчетливое дело, ваша светлость. Именно в этом и заключается причина моей нерешительности.
— Да, так и есть. И кто же был вашим возлюбленным?
— Какое это имеет значение? С тех пор много воды утекло, он давно женат. А я нахожусь здесь, заключая недопустимое и безнравственное соглашение, которое сулит мне денежное вознаграждение.
— Эта договоренность несет нам обоюдное удовольствие, — резко бросил Клервуд. — Мы оба окажемся в выигрыше, Александра. Точно так же, как и ваши сестры.
Когда он смотрел так откровенно, как теперь, отвести взгляд было невозможно.
— Да, они будут в выигрыше, — прошептала Александра.
Он выпустил ее из своих объятий.
— Мне очень жаль, что вы так боретесь со своей совестью. Возможно, принять нашу договоренность вам поможет мое предложение. Если я не смогу доставить вам удовольствия — достаточного для того, чтобы вы наслаждались нашими отношениями и чувствовали себя в них свободно, — я сам разорву наш контракт, вознаградив вас сполна.
Потребовалось некоторое время, чтобы Александра смогла уловить смысл его слов. Новое предложение Клервуда потрясло ее.
— Я не лгал, когда говорил, что я — щедрый мужчина, Александра. Возможно, вам следует начать ловить меня на слове.
Глава 9
На следующий день Александра постаралась отвлечься на приготовление ужина с сестрами, но ей никак не удавалось выкинуть из головы мысли о своих странных отношениях с Клервудом.
Чистя картошку, она в деталях вспоминала их необычный разговор, смакуя притягательность герцога, ставшую столь очевидной, когда он подошел к ней сзади. Даже сейчас Александра чувствовала силу его рук на своих плечах, тепло его дыхания на своей шее. Она вздрогнула и бросила взгляд на кухонные часы.
Стрелки показывали лишь половину первого.
Клервуд наказал ей вернуться к обеду в пятницу. Завтра. Во время их разговора Александра тревожилась, ожидая, что Клервуд тотчас же, не откладывая, начнет ее соблазнять. Но в течение часа к нему должна была приехать вдовствующая герцогиня, и, очевидно, претворение в жизнь самого важного пункта их странного соглашения пришлось отложить.
Александра потянулась за очередным клубнем и поняла, что миска уже пуста: в раздумьях она и не заметила, как перечистила всю картошку.
«Я потребую вашего присутствия в этом доме почти каждую ночь», — вспомнились ей слова Клервуда.
Александру сковало необъяснимым напряжением, ее тело было охвачено лихорадочным возбуждением еще с момента начала переговоров с герцогом. Как же ей было стыдно! Она не могла понять, что происходит, что с ней не так. Быть в его объятиях казалось позорным, неправильным, и все же ей было так хорошо…
Александра снова взглянула на кухонные часы. Прошло всего пять минут.
— Почему ты все время смотришь на часы? — спросила Кори.
«Стрелки почти не движутся!» — подумала Александра с таким отчаянием, словно томительно ожидала возвращения к Клервуду и начала их романа, будто считала минуты до того момента, когда снова сможет его увидеть.
— Я смотрю на часы? Разве?
— Каждые пять минут, — ответила Кори, держа на весу запорошенные мукой руки.
В этот момент застучал дверной молоток.
У них обычно не было визитеров, в гости никогда не заезжали даже соседи, которых едва ли интересовало общение с постыдным семейством Болтон. Александра встревожилась. Вчера, по пути домой, она заезжала к сквайру Денни, чтобы разорвать помолвку. Он был потрясен и опечален — эта реакция оказалась вполне предсказуемой. Александра приложила все усилия, чтобы отказать как можно более вежливо: объяснила, что после давнего разрыва с женихом уже не сможет полюбить никого снова и с ее стороны было бы нечестно соглашаться на брак, не питая нежных чувств к будущему супругу. Денни отчаянно спорил с ней, настаивая на том, что она обязательно его полюбит, что он сделает ее счастливой. Объяснение получилось в высшей степени неловким, неудобным.
