Каролин Лэмпмен - От счастья не убежишь
– Честно говоря, я как-то не подумал. Я считал, что здесь нам будет легко договориться о встрече.
Коул окинул его недоброжелательным взглядом.
– Странного вы выбрали посредника. Салли – не лучший помощник в таком деле.
– Миссис Лангтон сама вызвалась помочь.
– Думаю, вы можете удостоверить свою личность? – На самом деле Коула беспокоило не это: он не хотел слишком быстро избавляться от денег, чтобы не вызвать подозрений.
– Конечно. У меня при себе удостоверение и телеграммы – ваша и миссис Лангтон.
Коул мельком взглянул на бумаги, затем прочел телеграмму Салли и помрачнел.
– Вроде все в порядке. – Он отдал бумаги и бросил на столик кожаную сумку. – Вот ваши деньги. Забирайте и возвращайтесь в Сент-Луис.
– А Стефани? – удивленно заморгал Орсон.
– Вы получили деньги. Пересчитайте, если хотите: все здесь.
– Мистер Кентрелл, вы, кажется, не понимаете. Я не собираюсь уезжать без Стефани.
– Салли уже объяснила вам, что Стефани потеряла память. Какой смысл наказывать ее за то, чего она даже не помнит?
– Я хочу отвезти ее домой.
Несколько минут Коул молчал и, прищурившись, что-то соображал. Наконец он понимающе кивнул.
– У вас свой интерес, верно? Я сначала не понял. – Секунду он молчал, затем кивнул на окно. – Выгляньте во двор, мистер Пикетт. Вы увидите одного из лучших в стране жеребцов. На его жеребят огромный спрос. Если вы заберете деньги и забудете о Стеф, вы получите половину прав на Сумрака и пятнадцать процентов от продажи потомства.
– Мистер Кентрелл, у меня нет ни малейшего желания заниматься разведением лошадей.
Что он, сгорает от жажды мести или не понимает, сколько стоят жеребята Сумрака? Коул вздохнул. Похоже, есть единственный способ решить дело. Когда однажды покупатель с Востока предложил за Вороного и Сумрака баснословную сумму в две тысячи долларов, Коул, не колеблясь, отказался. Но теперь иного выхода нет. Это отбросит его дело на десять лет назад – ничего, они со Стефани справятся. Пока она рядом, ему не страшны никакие трудности.
– Две тысячи долларов помогут вам передумать? Это потребует нескольких недель, мне придется кое-что продать, но это покроет обиду, которую Стефани нанесла вам, забрав ваши деньги.
Орсон потер лоб. Салли Лангтон была права. Этот угрюмый великан не подпустит его к Стефани и на милю. Орсон подошел к окну и увидел на привязи великолепного черного жеребца.
– Это не мои деньги, – тихо ответил он. – Они принадлежат Стефани.
Наступило молчание.
– Что значит «принадлежат Стефани»? Орсон повернулся лицом к противнику и нервно сглотнул – Коул был мрачнее тучи.
– Отец Стефани создал процветающую компанию и получал с нее огромный доход. Год назад он умер, и Стефани унаследовала все его состояние.
– Сколько?
– Пропажа пяти тысяч – это сущий пустяк, – усмехнулся Орсон.
Коул внезапно изменился в лице.
– Тогда почему она здесь? – угрожающе тихо спросил он.
Орсон был немало изумлен реакцией Кентрелла, и мозг его лихорадочно работал. Похоже, правду стоит слегка приукрасить. Орсон улыбнулся.
– Стефани с первого выхода в свет стала украшением светского общества, но, как вы, вероятно, заметили, она очень... э... предприимчивая юная особа. – Глубокое мрачное молчание было ему ответом. Орсон откашлялся. – Да, так вот. Иногда ей становится скучно, и она на несколько дней исчезает. Она считает, что общаться с отбросами общества очень увлекательно. Гм... Конечно, нам это никогда не нравилось. Однажды она не вернулась, и я начал ее искать. – Это была ложь, но Орсону не хотелось объяснять этому непредсказуемому и, похоже, вспыльчивому человеку истинную причину поспешного отъезда Стефани.
– Вы хотите сказать, что Стеф – просто богачка? Пустоголовая светская вертихвостка, ищущая приключений?
Орсон пожал плечами.
– Ну, я бы выразился немного по-другому, но, в общем, да.
Коул подозрительно прищурился.
– Вы говорите, отец Стефани умер год назад. Но она здесь почти год.
– Она уехала вскоре после его смерти.
– Как скоро?
– Через неделю.
– Так, так... – сказал Коул. Этот тип врет и не краснеет. Стефани не могла шутки ради сбежать из дому через неделю после смерти отца. – А вы-то кто и что делаете в этой истории?
– Отец Стефани был моим компаньоном. Последние несколько лет он был тяжело болен и отдал управление компанией в мои руки. После его смерти у Стефани не осталось родных, и я чувствую за нее ответственность. Поэтому я здесь и намерен отвезти ее домой.
– Кто теперь владеет компанией?
– В основном Стефани и я. Нам принадлежат почти все акции, а контрольный пакет у Стефани.
– Вы соглашались друг с другом в деловых вопросах?
– Нет, она вечно со мной спорит, – помрачнел Орсон.
– Тогда я не понимаю, почему вы потратили столько времени и сил, чтобы ее найти. По-моему, вы должны быть рады от нее избавиться.
– Мистер Кентрелл, мы со Стефани не только деловые партнеры.
– Как так?
– Она моя невеста.
– Что?! – вскинулся Коул.
– Разумеется, свадьба была отложена, но я женюсь, как только привезу ее домой.
– Черта с два! Она же не помнит ни вас, ни... никого! – Вдруг Коул о чем-то вспомнил. – Стеф не давала вам никакого прозвища?
– Нет, а что? – удивился Орсон.
– Вы хорошо знаете ее друзей?
– Конечно, мы вращаемся в одном кругу. Но я не понимаю...
– Среди них нет Джеймса?
Орсон секунду подумал.
– Нет. Разве что Джим Хейзен, но он еще ребенок.
– И сколько лет этому ребенку?
– Около восемнадцати. Но он приехал в город всего за несколько месяцев до побега Стефани. Она его мало знает.
У Коула мелькнула мысль, что, может быть, они знакомы ближе, чем полагает Орсон.
– Что-то в вашей истории, Пикетт, концы с концами не сходятся. Трудно поверить, что такая юная девушка получила на руки огромное состояние и никто за ним не присматривает.
Орсон выдавил что-то вроде смешка.
– Стефани несколько лет управляла домом отца и даже распоряжалась их личными средствами. Поверьте, она вполне способна вести дела.
– И все же никак не могу вам поверить, – ответил Коул. – Стеф ушла из дому через неделю после смерти отца, одетая в обноски, с деньгами в подкладке пальто. Кто-то или что-то ее страшно напугало. Поскольку она не пошла за помощью к вам, простите, не могу отделаться от мысли, что бежала она именно от вас. – Его голос был убийственно холоден. – Стеф здесь хорошо, уезжать она не хочет. Пока я рядом, она в безопасности. Если память к ней вернется, она сама решит свою судьбу, не опасаясь ни вас, ни кого другого.
Орсон не верил своим ушам.
