Патриция Мэтьюз - Укротить беспокойное сердце
– Ой, да он узнал тебя! – поразилась Милли. Лора радостно кивнула. По непонятной причине она очень привязалась к этому великолепному животному. Может быть, потому, что он выглядел таким добрым и умным, как сказал дрессировщик, несмотря на внушительные размеры и силу.
Лора протянула ему большое красное яблоко.
– Вот смотрите, – обратился дрессировщик к зрителям, – это друг нашего Джумбо. Она принесла ему угощение. Обратите внимание, как осторожно он возьмет яблоко!
Толпа затаила дыхание, когда хобот Джумбо коснулся протянутой ладони Лоры, яблоко было тихонько сметено, зажато концом хобота, и слон потянул его прямо в открытый рот. При этом он смотрел на Лору с любовью и благодарностью. Интересно, что там происходит в его голове? Какие мысли бывают у слонов? Ведь взгляд у него умный, почти человеческий, и в глазах такая печаль.
Попрощавшись с Джумбо, молодые женщины направились прямиком в павильон музея. Кивнув билетеру у входа, который, конечно, их узнал, они направились прямо к подиуму, на котором находились все чудо-люди.
Лора давно подметила, что здесь, на публике, все уродцы выглядят иначе, чем обычно. Они одеты в костюмы, и все их уродства выставлены напоказ, чтобы публика могла их получше разглядеть.
Например, Белл Тэйлор, четырехногая девушка. В простом платье ее не отличить от обычной девочки – две ее другие недоразвитые ножки не видны из-под длинной юбки. Походка у нее слегка неуклюжая. А здесь на Белл надета короткая юбочка, открывающая на всеобщее обозрение четыре нижние конечности в чулках и туфельках. Две маленькие ноги похожи на детские, словно у Белл под юбкой спрятался ребенок.
Лора успела привыкнуть к собранным в цирке уродцам с разными физическими недостатками, но, глядя на Белл, всегда испытывала какое-то неопределенное чувство. Поговаривали, что у Белл, кроме второй пары ног, имелись еще одни половые органы. Словно в утробе матери начинали развиваться близнецы, но потом что-то случилось, и выжил только один плод, а от второго осталась только нижняя половина. Эта мысль занимала Лору, она удивлялась, какие странности происходят в природе.
Кроме тех людей, с которыми Лора познакомилась в первый вечер в столовой и которые стали ее друзьями, здесь были еще многие другие, кого Барнум собрал в своей чудной коллекции: мальчик-слон – семнадцатилетний паренек с толстенными ногами; женщина-черепаха – негритянка с крохотными недоразвитыми руками и ногами; татуированный мужчина, на теле которого не было ни одного чистого промежутка – все в замысловатых рисунках; полчеловека, который вынужден был передвигаться на руках.
А еще в коллекции выставлялись прославленные дикари с Борнео – Плутан и Ваино, которых будто бы захватили в плен моряки с одного судна, причалившие к острову в поисках питьевой воды. А по-настоящему – и Лора знала об этом – они были братья Хайрам и Барни Дэвис, оба маленького роста, но невероятно сильные – каждый мог схватить и бросить наземь взрослого мужчину.
Лора и Милли подошли к мадам Зенобии и полюбовались ее новым нарядом, на ней было широкое декольтированное платье из розового шелка, лиф которого был расшит разноцветными камешками, имитирующими драгоценности. Выразив свое восхищение, девушки направились проведать того, ради которого Милли и пришла, – Лайонела Жермена. Он прохаживался из стороны в сторону в развевающейся черной накидке, иногда оскаливая зубы, дабы показать толпе, насколько он дик и свиреп.
Он действительно хорош, и имя ему под стать – ведь Лайонел означает «лев». Да, он определенно красив и так величествен. Вон как его шерсть переливается при ярком свете электричества!
Лора взглянула на Милли, на лице подруги появилось такое выражение, что не оставалось сомнений – она влюблена.
Сердце Лоры наполнилось печалью. Ох уж эти мужчины! Проблема Милли не в том, что Лайонел – урод. Девушка любит цирк и прониклась его духом, в котором совсем иные принципы. Она собирается тут остаться и, если бы у них с Лайонелом сладилось, для круга цирковых артистов их брак не стал бы ничем из ряда вон выходящим. Но проблема их взаимоотношений в другом – Лайонел просто сохнет по Дайане Сальери, которой на него наплевать. Получается какой-то ужасный любовный треугольник, в котором все несчастны. От всех этих мыслей Лора чуть не расплакалась. Надо же! И у нее самой несчастная любовь.
– Смотри! – воскликнула Милли, дернув подругу за руку.
Лора посмотрела в ту сторону, куда указывала Милли, и увидела Дайану Сальери, которая шла по широкому проходу под руку со старшим братом, Сантьяго. Оба в шелковых пелеринах, накинутых на блестящие трико, в которых гимнасты обычно выступали. Дайана время от времени указывала пальцем на чудо-людей и что-то говорила брату.
– Что им тут понадобилось – среди низшего сословия? – угрожающим тоном спросила Милли.
– Может, нам с тобой лучше уйти? – предложила Лора, испугавшись за подругу.
– Еще чего не хватало!
Дайана и Сантьяго приблизились к ним. Красавица даже не удостоила их обеих вниманием, а направилась прямо к Лайонелу, который не сводил с нее восхищенного взгляда.
Дайана сказала что-то брату по-итальянски, и тот громко расхохотался.
Милли напряглась как пружина.
– Ты поняла, что она сказала? – спросила Лора.
– Конечно! – гневно воскликнула Милли. – Она сказала, что Лайонел похож на большую собаку, но у него больше шерсти, чем у Пуччи. Я выдеру у этой суки все волосы!
– Нет! – ужаснулась Лора и схватила Милли за руку. – Она тебя уволит! А вот мне она вряд ли что-нибудь сделает. Дай-ка я с ней потолкую.
Лора шагнула в сторону Дайаны.
– Мисс Сальери!
Та удивленно подняла брови.
– Да?
– Я слышала, что вы сказали о Лайонеле. Это гадко и оскорбительно, и вам нужно извиниться.
– Извиниться? – удивилась Дайана. – Сальери никогда не извиняются.
Лора пришла от этих слов в ярость, но старалась сдержаться.
– Ну тогда пора это сделать, – сказала она. – Вы уже не в первый раз грубо отзываетесь об этих людях.
– Людях? – презрительно переспросила Дайана. – Да разве это люди? Это же…
– Хватит! – перебила ее Лора.
Заносчивая гимнастка подбоченилась и двинулась на Лору.
– Да кто ты такая, чтобы указывать мне? – выкрикнула она.
– Кто я, совсем не важно. Но вот если вы не извинитесь, я отправлюсь к мистеру Бэйли и доложу ему о вашем поведении. А как вам известно, мистер Бэйли не любит скандалов между подчиненными.
– Ах, да я тебя узнала! Ты же эта… как его? Бухгалтер, кажется. – Дайана ухмыльнулась. – Да ты можешь делать все что угодно. Мне плевать. Я – Сальери, а Сальери не подчиняются ни твоему мистеру Бэйли, ни вообще кому бы то ни было. Пошли, Сантьяго!
