Джорджетт Хейер - Доминика и Бовалле
В день, выбранный сэром Николасом для попытки к бегству, два его тюремщика немного запоздали с ужином. Один из них, старший, хранил ключи от комнаты и всегда неукоснительно запирал дверь изнутри, держа ключ в руках, пока его товарищ снимал крышки с блюд и зажигал свечи.
У сэра Николаса было кресло с высокой спинкой, подлокотниками и бархатным сиденьем, но он не сидел в нем, когда вошли двое солдат, а стоял у окна, прислонившись к стене, и насвистывал веселый мотив.
— Я думал, что меня хотят уморить голодом, — заметил Бовалле и, ленивой походкой подойдя к столу, уселся на ручку кресла и стал болтать ногой.
Главный тюремщик снисходительно улыбнулся.
— Нет-нет, сеньор. Дело в том, что повар испортил одно из блюд — точнее, поваренок, которому было поручено его помешать, зазевался, и оно слегка пригорело, так что пришлось готовить все снова.
Второй солдат встряхнул скатерть и постелил на стол. Сэр Николас потянул носом.
— Ну что же, пахнет очень вкусно, — сказал он. — Посмотрим-ка на этот шедевр.
Был положен нож, бутылка вина поставлена возле кубка под рукой Бовалле, и сверкающая крышка торжественно снята с блюда.
— Превосходно! — сказал сэр Николас. Он все еще небрежно сидел на подлокотнике кресла, боком к столу. — Передайте повару мой поклон.
Бовалле протянул руку за бутылкой, в то время как солдат снимал с подноса соль и перец и ставил на стол. Налив полный кубок вина, сэр Николас с усмешкой поднял его.
— Передайте повару, что я пью за его здоровье! — сказал он и приготовился осушить кубок. Однако он застыл в этой позе, слегка пригубив вино, и, отставив кубок, скорчил гримасу. — Друзья! Что это такое? Вы хотите меня отравить? Что вы мне принесли?
Солдаты уставились на него.
— Пресвятая Дева, сеньор, у нас и в мыслях не было вас отравить! — сказал один из них, явно шокированный.
Сэр Николас улыбнулся:
— Я пошутил. Но вы принесли мне какую-то омерзительную отраву. Сходите за другой бутылкой, а эту заберите.
Старший тюремщик, нахмурившись, взглянул на своего подчиненного, перекладывая на него вину.
— Болван! Унеси эту бутылку! Как, ты принес сеньору плохое вино? Извините, сеньор! Это недоразумение. Кубок, дуралей! Забери этот и принеси чистый! — Он подталкивал своего протестовавшего товарища к дверям.
— Это вы выбирали вино, — ворчал несчастный.
— Ты перепутал бутылки, — торопливо возразил второй. — Ступай, ну ступай же! Ты хочешь, чтобы остыл ужин сеньора?
— Ключ у вас, — заметил подчиненный. — Я не путал бутылки, говорю вам. Вы сами…
— Ради Бога, хватит! — нетерпеливо вмешался сэр Николас. — Меня не волнует, кто допустил ошибку, если мне принесут новую бутылку.
— Сию минуту, сеньор! — заверил его тюремщик, инстинктивно подчиняясь властному голосу. Он отпер дверь, вытолкнул товарища в коридор и, захлопнув за ним дверь, снова запер.
Ресницы сэра Николаса опустились, скрывая внезапный блеск в глазах. Ушедший солдат не взял с собой ключ.
— Прикройте крышкой это изысканное блюдо, друг мой, — попросил сэр Николас.
— Конечно, сеньор! — Солдат взял крышку и, ничего не подозревая, подошел к столу.
Рука сэра Николаса перестала играть с ароматическим шариком, а нога, прекратив покачиваться, твердо встала на пол. Солдат наклонился над столом, чтобы прикрыть крышкой блюдо.
Как только его рука оторвалась от крышки и он собрался отступить назад, сэр Николас прыгнул. Это был точно рассчитанный прыжок, бесшумный и ловкий. Не успел солдат понять, что случилось, как железные руки сжали ему горло, и его, почти потерявшего сознание, швырнули на кровать. Сэр Николас прижал коленом его кинжал, и он не мог до него дотянуться. Стражник был не в силах произнести ни звука и только тщетно пытался оторвать от своего горла безжалостные пальцы. Его глаза, не отрывавшиеся от лица сэра Николаса, вылезли из орбит, и последнее, что он увидел, были ясные синие глаза и мрачная улыбка, кривившая губы сэра Николаса.
Бовалле отошел к столу, взял салфетку и быстро завязал рот солдату, потерявшему сознание. Он вытащил кинжал из ножен и подобрал ключи, лежавшие на полу. С кинжалом в правой руке сэр Николас твердой походкой подошел к дверям и, вставив ключ в скважину, повернул его и отпер дверь.
За дверями стоял часовой, опершись на алебарду. Должно быть, инстинкт предупредил его об опасности, так как в тот момент, когда дверь отворилась, он повернул голову, чтобы посмотреть, кто выходит. Он только успел испуганно вскрикнуть, и Бовалле выругался от такого невезения. Кинжал вошел между шеей и плечом, и часовой повалился, не сходя с места.
Но этот единственный пронзительный крик мог все погубить. Прозвучал ответный возглас, и кто-то уже бежал сюда от главной лестницы.
Сэр Николас рывком выдернул кинжал и помчался к южной стороне здания. Он собирался добежать по этой стороне коридора до покоев коменданта, но теперь, когда была объявлена тревога и солдаты бросились в погоню, это было невозможно. Бовалле понесся вверх по винтовой лестнице, находившейся на стыке коридоров, и очутился в таком же коридоре, как на втором этаже. Здесь не было арок, и по всей стене шли окна с тяжелыми портьерами, выходившие во двор, видневшийся внизу. Наверху на лестнице висел фонарь, отбрасывавший слабый свет, еще один находился посередине коридора.
Снизу слышался топот бегущих ног, крики и бряцание пик. Быстро оглядевшись, сэр Николас заметил тяжелый дубовый сундук, стоявший у стены. Он шагнул к сундуку и сбросил его с лестницы. Сундук загремел по ступеням, рухнув на первого из бежавших людей, и застрял на повороте. Послышалась яростная ругань, грохот и крики. Первый из преследователей опрокинулся на руки бежавшего за ним, а тот в свою очередь потерял равновесие и упал.
Сэр Николас рассмеялся при виде этого зрелища и, убедившись, что сундук перегородил путь преследователям, обернулся. Он не имел ни малейшего представления, что делать дальше, и полагал, что находится в ловушке, но глаза его радостно сияли оттого, что настало время действовать, и на губах играла веселая улыбка.
Шаги и голоса доносились с главной лестницы, находившейся на другом конце прямоугольника. Сэр Николас остановился, приподнявшись на носках, чтобы посмотреть, каким путем направятся эти преследователи. Они обогнули дальний угол восточного коридора, в котором он стоял. Это были трое или четверо солдат, бежавших с алебардами наперевес. Сэр Николас прыгнул влево и понесся по южному коридору к покоям коменданта, помещавшимся на западной стороне.
Он уже почти достиг угла, как вдруг остановился и обвел все вокруг быстрым взглядом, размышляя, каким путем бежать. Впереди, в западном коридоре, на опасно близком расстоянии слышался тяжелый топот бегущих ног. Его действительно загнали в угол.
