Джоан Вулф - Мой принц
Эмиль негромко выругался.
Чарити крепко сжала руку мужа и проговорила:
— Август, он наверняка участвовал и в заговоре Рупника. Он убьет тебя, Август. Он сам хочет занять престол.
Принц понял, что пора действовать. Взглянув на Стивена и Эмиля, он заявил:
— Я не собираюсь ждать, чтобы узнать о намерениях Франца. Мы едем в Наймек.
Стивен сЭмилем тотчас же вскочили. Август же, повернувшись к Карку, приказал:
— Оседлайте лошадей для меня, лорда Эмиля, лорда Стивена, а также для Гарри и для принцессы. Немедленно!
— Да, ваше высочество. — Карк повернулся и выбежал из комнаты.
Чарити еще крепче сжала руку мужа. Стивен сделал шаг вперед и заявил:
— Гаст, тебе лучше не брать с собой принцессу. Наймек — высоко в горах. Нам потребуется часов пять, чтобы добраться туда. А погода ухудшается.
— Нет, она поедет с нами, — ответил принц.
— Гаст, она будет здесь в полной безопасности! — воскликнул Эмиль. — Ведь Франц женат на ее сестре!
Тут Чарити вновь заговорила:
— Он прав, Август. Я буду только мешать вам. Ты должен спасать себя.
Он пристально посмотрел в ее огромные карие глаза:
— Нет, я не оставлю тебя здесь, на милость врагов.
— Господи, снова пошел снег! — закричал Эмиль. — Поверь мне, Гаст, ей лучше остаться здесь.
— Я только буду помехой вам, — повторила Чарити. — Ты должен спасаться.
Принц обвел взглядом комнату и сказал:
— Оставьте нас.
Стивен с Эмилем еще больше нахмурились. Гарри с беспокойством поглядывал на сестру. Однако никто не посмел возразить.
Оставшись наедине с женой, Август сказал:
— Чарити, я должен задать тебе очень важный вопрос. Скажи, ты уже носишь ребенка?
Ее карие глаза вспыхнули золотом.
— Я… возможно… Я не уверена…
Страх, парализовавший его раньше, вновь пронзил, словно острый нож. Он на мгновение прикрыл глаза, потом решительно заявил:
— Я не могу оставить тебя здесь. Пойми, не могу. Франц должен знать: единственный способ сместить меня с престола — это убить. Неужели ты думаешь, он оставит тебя в живых, если узнает, что ты носишь моего ребенка, моего наследника?
У нее перехватило дыхание, когда он пристально взглянул ей в лицо.
— Чарити, ты меня понимаешь?
Она вскинула подбородок:
— Я все прекрасно понимаю, Август. Я знаю свой долг перед Юрой так же хорошо, как и ты. Я поеду с тобой.
Принц вздохнул с облегчением:
— Слава Богу. — Нежно поцеловав жену, он проговорил: — Надень бриджи и самую теплую куртку. Сейчас очень холодно.
Она молча кивнула. Затем поднялась и выбежала из комнаты.
Спустя четверть часа они выехали из Зоей и направились на север, в безопасное укрытие юрских Альп.
Через полчаса после их отъезда к вилле подъехал кавалерийский полк, и полковник Луска, к своей великой ярости, не обнаружил здесь принца.
Чарити никогда еще не было так холодно. Впрочем, поначалу было не так плохо; они скакали галопом, и напряжение от быстрого движения немного согревало. Когда же они повернули к востоку и начали подниматься в горы по узким тропкам, пришлось ехать медленнее.
Чарити почувствовала, что замерзает. И чем выше они поднимались, тем холоднее становилось.
Хуже всего было с ногами; они так замерзли, что болели. Вскоре боль стала такой острой, что по щекам Чарити покатились слезы. И все же она не жаловалась и продолжала подъем, хотя Август сказал ей, что они смогут остановиться в какой-нибудь хижине и обогреться, если ей станет очень холодно.
Август ехал рядом с женой, пока тропка не стала слишком узкой для двух лошадей, шедших бок о бок. Они уже поднялись высоко в горы и очутились поблизости от горы Эйзен, высочайшего пика юрских Альп. Теперь им уже негде было остановиться, и оставалось лишь надеяться, что вскоре они доберутся до маленькой деревушки Наймек, где во время войны располагался штаб Августа.
Лошади шли, утопая в снегу, и Чарити мысленно твердила: «Поскорее бы, поскорее бы добраться…»
Внезапно Август обернулся и закричал:
— Еще десять минут, и мы будем на месте. Чарити молча кивнула; она так замерзла, что не могла вымолвить ни слова.
Вскоре принц снова обернулся и прокричал:
— Вот мы и приехали!
Чарити вздохнула с облегчением. Осмотревшись, она увидела с десяток домиков, почти занесенных снегом, — вероятно, это и была деревушка Наймек. Тут к ней подъехал Август, Спешившись, он снял ее с лошади и, держа на руках, направился к одной из хижин.
— Эмиль приехал чуть раньше и сообщил им, что мы едем, — прошептал он ей на ухо. — Натали уже развела большой огонь. Сейчас мы согреем тебя.
Распахнув дверь, Август внес жену в хижину — здесь, в огромном, сложенном из камней очаге действительно полыхал огонь.
Посреди комнаты стояла женщина средних лет. Увидев принца, она покачала головой и проговорила:
— Сейчас, мой милый, самое лучшее — переодеть вашу жену в сухую одежду.
— Я знаю, Натали, — ответил Август. — Пусть принесут ее седельный мешок. У тебя есть что-нибудь горячее? Например, суп…
— Конечно, — кивнула женщина, выходя из комнаты. Когда они остались одни, Август поставил Чарити перед очагом и пробормотал:
— Ты выглядишь… точно мумия.
Он принялся раздевать ее. Чарити же по-прежнему не могла произнести ни слова. Август улыбнулся и поцеловал ее холодный нос.
— Ты почувствуешь себя лучше, когда выберешься из этой одежды. — Он отбросил в сторону шарф и снял с нее шляпу — ее волосы тотчас же рассыпались по плечам.
Стащив с замерзших пальцев жены кожаные перчатки, принц спросил:
— Сможешь вытянуть руки?
Она молча кивнула и вытянула руки. Август снял с нее меховую куртку, затем подтащил к очагу и сказал:
— Садись. Сможешь сесть?
Она снова кивнула.
Стащив с Чарити сапожки, он немного помедлил. Затем стащил с нее и чулки и принялся обследовать пальцы на ногах.
— Они не побелели, они — красные. — Принц улыбнулся и начал растирать ее ступни. — Ты не обморозила ноги, все будет хорошо.
Движения его рук вызвали прилив крови к пальцам — это ощущение было одновременно восхитительным и болезненным.
— Я т-так р-рада, — проговорила Чарити, стуча зубами.
Он все еще растирал ее ноги, когда раздался стук в дверь.
— Входите! — крикнул Август.
— Я принес седельный мешок Чарити, — раздался голос Гарри. — А это ваш, Гаст.
Август подошел к двери и взял мешки. Тотчас же Гарри ушел, а Август вернулся к очагу.
— Здесь твоя запасная одежда, — сказал он. — Сейчас ты наденешь ночную сорочку, и тебе сразу станет лучше. А потом я заверну тебя в одеяло.
Чарити встала, и муж помог ей раздеться. Затем он надел на нее белую ночную сорочку, завернул ее в одеяло и снова усадил на стул перед огнем. Из своего седельного мешка он извлек вязаные шерстяные чулки и начал надевать их ей на ноги.
