Джойс Брендон - Изгнание из рая
— Тише! — сконфуженно прошептал Стив, — она услышит тебя!
— Тебе она даже нравится! Предатель. Я-то думала, что ты будешь на моей стороне!
Андреа подошла к своей двери и проскользнула в комнату, но потом быстро и решительно спустилась в гостиную.
Когда она появилась на пороге, Стив, нахмурившись, сделал знак Джуди замолчать. Было совершенно очевидно, что брат и сестра ссорятся.
— Доброе утро, — осторожно проговорила Андреа. Теперь, оказавшись рядом с ними, она не понимала, зачем решила вмешаться.
— Себе будешь говорить доброе утро! — огрызнулась Джуди, пробегая мимо нее.
— Девчонка! — бросил Стив, с трудом переводя дыхание. Через несколько секунд они услышали, как Джуди с силой захлопнула дверь своей комнаты.
— Неприятности? — спросила Андреа.
— Что бы ты, черт возьми, сделала, если бы твоя сестра вернулась домой в шесть часов утра, да еще вся растрепанная? — спросил он, по всей видимости, забыв, что Джуди была и ее сестрой.
— Это от многого зависит, — ответила Андреа.
— От чего, например?
— Например, люблю я ее или нет.
Стив растерялся и нахмурился.
— А если любишь?
— Я бы приготовила ей завтрак, если она, конечно, голодна.
Стив посмотрел на нее так, как будто никогда в жизни не слышал ничего более глупого.
— Замечательно! Она бы приготовила ей завтрак. Как, черт возьми, внушить ей, что можно делать, а что нет?
Андреа удивленно приподняла одну бровь.
— Джуди — двадцатилетняя женщина. Она делает то, что считает нужным, а вовсе не потому, что не может отличить приличного поведения от непристойного.
Стив в растерянности покачал головой. Андреа вслух произнесла то, в чем он боялся себе признаться. Джуди всю жизнь делала то, что хотела, а не то, что ей надо было делать.
— Да, Джуди готова путаться с любым псом, если только пес на это согласен, — с горечью проговорил он.
— Весьма серьезное и жестокое обвинение. — Андреа пристально посмотрела ему в глаза. Стив утомленно покачал головой.
— Черт возьми, если ты ходишь, как утка, и крякаешь, как утка, то тебя в конце концов прозовут уткой и обращаться с тобой будут, как с уткой.
— Ты, конечно, прав, но я не вижу никакого проку в твоем крике. Зачем кричать на весь мир о том, что хочешь сохранить в тайне?
— А тебе не кажется, что незамужняя женщина должна быть наказана за то, что ведет себя как проститутка.
— Но не тебе ее наказывать.
— А кому же еще?
Андреа вдруг почувствовала беспомощность. Она вспомнила о своей матери и о том, что во все времена люди осуждали женщин, которые не хотели жить по их законам и правилам.
— Но ты ведь не собираешься ее серьезно наказывать, правда?
Стив, нахмурившись, обдумывал ее вопрос.
— Нет, я просто стараюсь спасти то, что еще осталось от ее репутации. Меня совершенно не интересует личная жизнь Джуди, но она должна раз и навсегда понять, что если женщина ведет себя недостойно, то из этого могут быть крупные неприятности.
— То, что ты на нее кричишь, не сможет ее уберечь от них. Ты только разрушаешь ту близость, которая существует между вами. — Андреа немного помедлила. — А Джуди всегда была такой своенравной?
— Да.
— Тогда ты ее уже не исправишь. Ты, наоборот, должен быть на ее стороне, чтобы она знала, что при серьезных неприятностях у нее есть человек, к которому она может обратиться за помощью.
— Она и так знает, что может обратиться ко мне.
— Она не станет к тебе обращаться, если ты все время будешь кричать на нее. На свете полно людей, которые в любой момент готовы причинить ей зло. Неужели ты хочешь быть одним из них? Ведь Джуди тебя любит. У нее кроме тебя никого нет. И ведет она так себя не со зла.
Стив был слишком возбужден. Он не знал, что ответить. Руки у него сжались в кулаки, но потом бессильно повисли.
Андреа чувствовала, что поступает глупо, защищая Джуди, но она уже не могла остановиться.
— И ты ее любишь.
— Я просто не хочу, чтобы ее кто-нибудь обидел… — Стив замолчал и посмотрел на Андреа более внимательно. — А у тебя, похоже, есть опыт обращения с сестрами легкого поведения. У тебя что, есть сестра?
— Нет, у меня мать легкого поведения.
— Вообще-то я мог бы и догадаться. Ты, наверное, ее очень любишь, раз так хорошо понимаешь. Какая она?
— Очень похожа на Джуди. Симпатичная и рискованная. Она каждый день живет так, как будто он у нее последний. Но, несмотря ни на что, она очень хорошая мать. Она нас любит и всю жизнь о нас заботилась.
— У тебя есть братья и сестры?
Андреа чуть не проговорилась.
— У меня есть одна сводная сестра, а братьев нет…
— А где сейчас твоя мать?
— Не знаю… Она оставила меня в Олбани. А потом пришло письмо от мистера Фанетта… Мне больше некуда было поехать, и вот я здесь.
— А где твоя сестра?
Андреа вздохнула.
— Точно не знаю. — Это была правда, ведь Тиа могла быть где угодно: в доме, в конюшне, в саду…
Стив неуклюже переступил с ноги на ногу.
— Странно, что такая красивая и умная женщина до сих пор не замужем.
— Это звучит как вежливое обвинение в том, что я старая дева, — поддразнила она его.
Стив для храбрости засунул руки в карманы брюк. Андреа улыбнулась.
— Но я не обиделась. К тому же ты прав. В моем возрасте девушки обычно не бывают одинокими. Но я всю жизнь прожила в маленьком городке. Те мужчины, которых я знала, меня просто не интересовали, а может быть, я их. Мужчины, которые могли бы меня заинтересовать, всегда избегали меня.
— Почему, из-за матери?
— Это тоже играло свою роль… — Стив, казалось, забыл, что она полукровка. Ему, наверное, было лет семнадцать-восемнадцать, когда они с мамой были на ранчо ла Рейна. Она тогда его не видела. Где он был, что делал?
— И ты советуешь мне позволять Джуди…
— Нет! Джуди в любом случае будет вести такой образ жизни… Все, что я советую тебе делать — поменьше кричать на нее. Моя мать — хорошая женщина. И если бы она жила с нормальным мужчиной, то и наша жизнь была бы вполне нормальной. И чем больше я смотрю на Джуди, тем больше убеждаюсь, что она и моя мама — одного поля ягоды. И зачем заставлять ее думать о себе плохо?
Стив нахмурился. То, что ему сейчас сказала Андреа, привело его в чувство. Интересно, причиной этому была ссора с Джуди, или близость этой разумной спокойной женщины, которая так яростно встала на защиту его сестры? Она оказалась на удивление настойчивой и очень привлекательной. Чистое белое льняное платье плотно облегало ее фигуру, на какое-то мгновение ему вдруг представилось, что она стоит перед ним нагая. Он вспомнил ее грудь с маленькими темно-розовыми сосками. Тело тут же предательски заныло.
