Стефани Лоуренс - Избранница
— Бог мне свидетель, я и здесь поступаю не как все. Единственное, что держит меня здесь, — ваше присутствие.
Леонора промолчала. Трентем взял с подноса два бокала с шампанским и подал один девушке. Они устроились около окна — здесь народу было меньше. Тристан продолжал вполголоса:
— Вы можете играть со мной как угодно долго, но если у вас есть инстинкт самосохранения, послушайтесь моего совета — не вмешивайте в наши отношения третье лицо. Ни мужчину, ни женщину.
— Это что, угроза? — Леонора насмешливо вздернула брови и пригубила шампанское.
Трентем смотрел внимательно, но не заметил ни малейшего волнения. Она была уверена в себе. Тогда лорд коснулся своим бокалом ее и, пока плыл нежный звон, ответил:
— Это обещание.
Глаза девушки вспыхнули от негодования, но Леонора сдержалась. Она пила шампанское, разглядывала фланирующую толпу и, наконец, сказала:
— Вы не сможете взять надо мной верх.
— Я не хочу брать над вами верх. Я хочу спать с вами.
Леонора быстро посмотрела вокруг, но рядом не было никого, кто мог бы услышать это высказывание. Тогда, твердо взглянув мужчине в глаза, она заявила:
— Этого не будет.
Тристан тянул паузу довольно долго, потом насмешливо ответил:
— Поживем — увидим.
— Мисс Карлинг! Глазам своим не верю! Я счастлив видеть вас вновь…
Леонора улыбнулась и протянула руку:
— Лорд Монтакьют! Вы правы, мы не виделись слишком давно. И хочу сказать совершенно искренне — я очень рада этой встрече. Позвольте представить вам лорда Трентема.
— О да! Рад, действительно душевно рад! Знавал вашего батюшку… да и дядю тоже.
Мужчины обменялись рукопожатиями. — А леди Монтакьют здесь? — спросила Леонора.
— Да, где-то тут, — неопределенно махнул рукой лорд.
Некоторое время они оживленно беседовали, и даже Трентему не удавалось вставить слова — лорд Монтакьют отличался невероятной разговорчивостью.
Леонора осматривала толпу, выбирая следующего собеседника. Было приятно сознавать, что ей попрежнему достаточно улыбнуться кому-то, и джентльмен спешил оказаться рядом. Вскоре Леонора собрала вокруг себя весьма представительный кружок. Вечера леди Холланд славились тем, что здесь собирались интеллектуалы и ценители тонкого юмора. Хозяйка переходила от одной группы гостей к другой, добавляя фразу там, шутку здесь, но в целом все ее гости могли поддерживать беседы на любые темы.
Вскоре Трентем, помимо своей воли, оказался втянутым в дискуссию о свободе печати с мистером Хантом. Леонора стояла подле, злорадствовала и время от времени добавляла слово-другое, не давая дискуссии угаснуть.
Леди Холланд, присоединившаяся к ним, через некоторое время дружески потрепала Леонору по руке и, улыбаясь, сказала:
— У вас просто талант, дорогая. И поспешила на чей-то зов.
Леонора задумчиво проводила ее взглядом. Услышать комплимент из уст леди Холланд было приятно, но вот только какой талант имелся в виду?
Вечер близился к завершению. Ряды гостей поредели. Мужчины искали глазами своих жен.
Когда лорд Трентем и Леонора остались вдвоем, девушка улыбнулась и сказала:
— Не изображайте буку — вечер прошел чудесно.
И направилась к Милдред и Герти, которые уже поджидали ее. Ей послышалось сзади сдавленное рычание, но она не обернулась, точно зная, что Тристан идет следом. Будучи джентльменом, лорд проводил дам до экипажа, усадил тетушек и повернулся к Леоноре. Лицо его окаменело, и он сказал, глядя ей в глаза без тени улыбки:
— Не вздумайте повторить этот номер завтра.
Изломив бровь, Леонора изобразила насмешку и высокомерие.
Тогда он добавил:
— Вы выбрали место дуэли. Выбор оружия за мной.
Она склонила голову, принимая вызов.
Глава 11
На следующий день за завтраком Леонора листала свой календарь. Теперь ее вечера, еще недавно столь спокойные, были расписаны едва ли не по минутам. Милдред предоставила ей выбор, на какие приглашения ответить в первую очередь. Сегодня давали два бала — и это сейчас, когда до фактического начала сезона еще несколько недель! Наиболее пышным и громким событием станет бал в особняке леди Колчестер в Мейфэре. Второе — гораздо менее формальное и камерное мероприятие — бал в доме Мэсси в Челси.
Наверняка Трентем решит, что она пойдет на большой бал леди Колчестер, и будет поджидать ее там. Леонора подошла к бюро и написала записочку тетушкам, уведомляя их, что она остановила свой выбор на Челси. Надписала конверт и позвонила. Возможно, если она не увидит его сегодня, то начнет отвыкать… и он тоже. На балу у Колчестеров будут сливки общества и соответственно выбор невест на все вкусы. Вдруг ему кто-нибудь понравится? Явился лакей, и девушка отдала письмо с наказом отнести немедленно.
Леонора вдруг подумала, что все эти игры в кошки-мышки отвлекли ее от расследования. И, раз она отказала Трентему, не потеряет ли он интерес к их совместному предприятию? Поразмыслив, девушка поняла, что, каковы бы ни были их отношения, он никогда не оставит ее без защиты и не позволит иметь дело с Маунтфордом один на один. Через минуту ей стало неловко — как она вообще могла так о нем подумать!
С другой стороны, пока загадка не разрешится, они волей-неволей будут общаться, что открывает перед лордом Трентемом новые просторы для всякого рода манипуляций. Так что хорошо бы найти разгадку поскорее.
Леонора задумалась. Ответы на письма начнут приходить только через несколько дней. Может ли она сделать что-то еще, чтобы хоть как-то сдвинуть расследование с мертвой точки?
Предположение Трентема, что взломщик охотится за неким открытием, принадлежащим Седрику, казалось ей вполне вероятным. Помимо писем, в лаборатории осталась куча научных дневников, исписанных ровным почерком кузена. Леонора притащила их в гостиную и сложила в углу. Потом заглянула в спальню Седрика и быстро ретировалась: комната была полна пыли и паутины. Она отправила горничных наводить там порядок, сказав себе, что осмотрит комнату завтра. Сегодня придется ограничиться изучением журналов.
Так прошел день. Она перелистала множество страниц, но единственным ценным открытием был рецепт состава для чистки фарфора. Вряд ли Маунтфорд охотится за этим. Вздохнув, Леонора отложила пыльный том и пошла переодеваться.
Старый — построенный более века назад — дом располагался на берегу реки. Потолки были низкие, по моде того времени. В отделке господствовало темное дерево. И при этом кругом было очень уютно и светло — комнаты и залы были буквально заставлены всякого рода лампами и канделябрами, что придавало окружающему пространству схожесть с волшебным замком. Столовая превратилась в бальный зал, а на террасе, выходящей на реку, играл небольшой оркестр.
