Майя Родейл - Татуировка герцога
Экспедиция в Тимбукту, признание и уважение его собственных талантов, а не происхождения — вот чего он действительно хотел. Годами его сердце билось ради этого. Кораблекрушение, тюремное заключение, голодная ночь под широкими черными небесами, каждое пойманное животное, каждая стычка и схватка с чужеземными племенами… Он стойко переносил все это ради своей цели — Тимбукту. Ради признания. Во имя гордости и чести, черт побери.
Спустившись по главной лестнице, он вошел в холл, стуча каблуками по мрамору. Сколько раз он заставал здесь Элизу, когда она скребла эти плиты, и насиловал ее взглядом.
Все его планы, все его мечты едва не сгубила особа с пером и пыльной тряпкой. И с похожими на океан глазами, которые смотрели ему прямо в душу. С розовым ртом, который давал несказанное наслаждение. С живым умом, который облекал в слова его, Уиклиффа, чувства.
И все же он раскроет ее секрет, заберет деньги и сбежит. Он должен это сделать. Или — Харлан прав — его свяжут путы, те самые, которые приковывают мужчину к суше, к заранее известному будущему, к женщине.
Уиклифф толкнул тяжелую дубовую дверь в библиотеку. Последние тлеющие угольки догорали в камине, он зажег от них свечу и сел за письменный стол. Томик стихов раскрыт на заветной странице, искушая тех, кто мог бы оказаться в библиотеке. Уиклифф не знал, каким образом Элванли сумел назвать строчку, которая так точно и мучительно описывала данный момент его жизни.
Вытащив лист бумаги и письменные принадлежности, он принялся целиком переписывать стихотворение Байрона.
Не бродить нам вечер целый
Под луной вдвоем,
Хоть любовь не оскудела
И в полях светло, как днем.
Переживет ножны клинок,
Душа живая — грудь.
Самой любви приходит срок
От счастья отдохнуть.
Пусть для радости и боли
Ночь дана тебе и мне —
Не бродить нам больше в поле
В полночь при луне[3].
Небрежным почерком он добавил: «Элизе». И подписался: «Уиклифф».
Сложив лист, он запечатал его воском и приложил свое кольцо-печатку, чтобы Элиза точно знала, что послание от него.
Он недавно начал носить это кольцо как напоминание себе самому о том, что он оставляет — свое наследство, репутацию, свое прошлое и искушающее видение того, каким могло быть его будущее. Элизу!
Смешно, но его сердце по-прежнему гулко стучит от желания обладать этой женщиной, несмотря на открывшуюся ему правду.
Ступив на опасную тропу, Уиклифф вернулся на чердак и подсунул стихотворение ей под дверь.
Глава 45. Обольщение Найтли
Редакция «Лондон уикли»
Элиза держала в руке листок бумаги — последнюю часть «Татуированного герцога». Еще один сложенный листок у нее в корсаже — стихотворение Байрона, переписанное герцогом и подсунутое ей под дверь.
Стихотворение, которое могло тронуть сердце Уиклиффа и — абсолютно точно — разбило ее сердце.
«Не бродить нам вечер целый под луной вдвоем»? Элиза поняла намек. «Самой любви приходит срок от счастья отдохнуть»? Отдых, окончание… Этот намек она тоже поняла. Уиклифф, возможно, любил ее. Может быть. Но это прошло. Больше никакой романтики. Никакой любви. Ничего.
Это жалило как оса. Или как укус змеи, который однажды описывал ей Уиклифф. Или как удар дубиной.
В довершение всего это было, очевидно, последнее собрание «Лондон уикли», на котором она присутствует. Найтли довольно скоро узнает о ее визите к Элванли. И тогда он ее выгонит.
Похоже, у нее вошло в привычку предавать мужчин, которые ее больше всего волновали. Как смешно.
Совсем не это было у нее на уме, когда она затеяла свой маскарад и нанялась горничной в дом герцога. Ее целью было остаться Великосветской корреспонденткой, чего бы это ни потребовало. А теперь она уходит…
— Ну? — спросила Софи, когда Элиза проскользнула на стул рядом с ней.
— Да, что… Я хотела сказать, как… О Господи… с чего начать? — смущенно частила Аннабелл.
— Леди, ради Бога, ведите себя прилично, — прошипела Джулиана, и Элиза была ей благодарна.
— Не могу. Столько всего произошло! Очень хотелось бы узнать обо всем! — не унималась Аннабелл.
— Здесь кое-что есть. — Элиза потянулась к корсажу и взглянула на одного из корреспондентов, заметив, что он жадно смотрит на нее, точнее, на ее руку. — Я потеряла его доверие, это несомненно.
— Стихи… — захлопала ресницами Аннабелл, увидев бумагу в руках Элизы.
Джулиана выхватила у нее листок и быстро прочитала.
— Нет больше любви. И прогулок под луной. Надеюсь, ты в своей колонке будешь беспощадна, — заметила Джулиана.
— Думаю, все изменится, когда ты получишь деньги, — тихо произнесла Софи.
— Нужно пригласить его на твой день рождения, Софи, — сказала Джулиана.
— Он уже в списке приглашенных, — ответила Софи.
— Он дал ответ? — спросила Элиза.
— Не знаю. Я отправлю записку завтра. — Софи повернулась к Элизе: — Но ведь ты будешь у нас, верно? Это мой день рождения.
— Если смогу улизнуть из дома, — ответила Элиза.
— Почему бы тебе просто не уволиться? — напрямик спросила Джулиана.
— Потому что она ближе к нему, пока она там, — ответила за Элизу Аннабелл. — А если уйдет, то может больше никогда его не увидеть. Когда ты влюблена… просто быть рядом с человеком — это своего рода сердечные отношения, от которых трудно отказаться.
— Да, именно так, Аннабелл права, — подтвердила Элиза. — Теперь он в любую минуту может выставить меня за дверь. Пока этого не случилось, я дорожу каждой минутой, проведенной рядом с ним, даже если я просто наливаю ему кофе.
— И все-таки я думаю, что тебе нужно прийти на вечер, — сказала Джулиана. — Я одолжу тебе платье, — предложила она.
Его придется подшить на добрых семь дюймов, подумала Элиза. Впрочем, она сможет сделать это, пока занимается шитьем и пьет чай с миссис Баксби и Дженни.
— Приходи, — сказала Аннабелл. — Мне нужна компания, чтобы не скучать одной у стены.
— Чепуха! — улыбнулась Софи. — Элиза будет танцевать с герцогом, а Найтли, возможно, пригласит на танец тебя, Аннабелл.
Аннабелл отчаянно покраснела.
— Роксбери будет танцевать с вами обеими и бессовестно флиртовать, — добавила Джулиана.
— Заигрывания повесы не так уж волнуют, если знаешь, что этот повеса безумно влюблен в свою жену, — возразила Элиза.
— Тем не менее, ты должна прийти, — настаивала Софи. — И если ты сможешь вызвать какой-нибудь скандал, связанный с герцогом… скажем, вас застанут вместе, вы будете вальсировать и тому подобное… Я как хозяйка дома буду премного благодарна.
