Джо Беверли - Любовь игрока
Глава 14
— Успокойтесь, Ипполита, — произнес Брайт тихо, — со мной вам ничто не угрожает.
Порция резко повернулась, готовая дать ему достойный отпор, но какая-то нежность в его взгляде удержала ее.
— Итак, — сказал он, воспользовавшись моментом, — Нерисса взяла вас под свое покровительство. Вам очень повезло.
— После моего позора. Вы на это намекаете? — ответила Порция, ускоряя шаг.
— Я ни на что не намекаю, — заметил Брайт, улыбаясь. — Просто ее положение в обществе и уважение, которым она пользуется, — это именно то, что вам сейчас так необходимо.
— Если вам нужны слова благодарности за то, что вы меня ей представили, считайте, что вы их уже получили, милорд.
— Ваше счастье для меня выше всякой благодарности, уверяю вас, — заметил Брайт, легко нагоняя Порцию.
Порция знала, что правила хорошего тона требуют от нее вести сейчас с ним непринужденную беседу, но не могла себя заставить это сделать. Как она может болтать с этим человеком о погоде и других пустяках после их отвратительной вчерашней близости.
— Надеюсь, вас не очень огорчило наше маленькое приключение?
— Прошу вас, забудьте о нем, милорд.
— Вы всегда просите меня забыть о наших встречах, — сказал он с печалью в голосе, — а мне так трудно
Это сделать.
— Пожалуйста, милорд…
— Как хотите, — легко согласился он. — Тогда, может быть, вы позволите преподать вам несколько уроков? Давайте начнем с пресловутого флирта.
Порция совершенно растерялась, находясь под обаянием этого человека и опасаясь общения с ним. Она прибавила шаг, стараясь догнать пару, идущую впереди.
— Думаю, это ни к чему, милорд.
— Это приказ Нериссы, а мы должны повиноваться королеве нашего общества.
— Мне кажется, повиновение не в вашем характере Брайт догнал ее и, взяв за руку, заставил остановиться.
— Знаете, вы не должны отталкивать меня. Вспомните условия нашего пари.
— Милорд, прошу вас, не вспоминайте об этом! — взмолилась Порция, чувствуя, как запылали ее щеки.
— Тогда вы должны всячески ублажать меня. Я предлагаю вам заняться флиртом, чтобы получше узнать друг друга.
— Не вижу в этом смысла.
— Почему?
— У нас слишком разные вкусы.
— Неужели?
Брайт взял Порцию под руку.
— Я не очень хорошо знаю ваши вкусы, мисс Сент-Клер. Вы любите жареного барашка?
Порция бросила на него быстрый взгляд и увидела на его лице невинную улыбку.
— Вы же знаете, что я желаю вам только добра, продолжал Брайт.
— Нет! — закричала Порция, отмахиваясь разом и от него самого, и от его слов, а главное, от его притягательной силы.
Брайт слегка нахмурился:
— Тогда, может быть, вы любите цыпленка?
— Милорд, прекратите! — попросила Порция, едва сдерживая смех,
— Вас что, еда вообще не интересует?
— Естественно, интересует!
— И я так думаю. Я помню, что вы едите, как лошадь.
— Я отказываюсь говорить с вами на эту тему, — процедила Порция сквозь зубы.
— Тогда давайте поговорим о любви.
Открыв от удивления рот. Порция застыла на месте.
— Еда или любовь? — спросил он с вежливой улыбкой. — Так что мы выбираем?
— Что за тон? Что за разговоры? Вы пытаетесь ставить мне какие-то условия?
— Естественно, нет. Просто я стараюсь быть благоразумным и пытаюсь найти точку соприкосновения наших интересов.
— Вы ведете себя отвратительно! — закричала Порция, отнимая руку.
— Совсем нет. Ничуть. Я ищу общую тему разговора, которая была бы интересна для нас обоих.
— Библия, — отрезала Порция, ускоряя шаг в надежде догнать Нериссу и лорда Эндовера.
Она надеялась, что Брайт наконец отстанет от нее, но не тут-то было. Нагнав ее, он процитировал:
— «О, как прекрасны ноги твои в сандалиях, дщерь именитая!» — И тихо добавил:
— Или без оных.
— Это из Библии, милорд? Не помню, чтобы там были такие слова.
— Возможно, ваша Библия сокращена для молодых невинных девиц.
— Что за глупости! Мои ноги совершенно обычные, и я вовсе не дщерь именитая.
— Да, но вы носите сандалии?
— Этого, милорд, я не могу отрицать, — ответила Порция, все больше раздражаясь.
— Могу я продолжить?
Голос Брайта был глубоким и прекрасным, когда он продолжил:
— Округление бедр твоих как ожерелье, дело рук искусного художника. Живот твой — круглая чаша…
— Прекратите! — пришла в негодование Порция и остановилась. — Это не Библия, и меня пугает, что вы связываете такие непристойности со Священным писанием!
Громкий голос Порции привлек внимание не только Нериссы, но и других проходящих мимо пар.
— Ты все сопротивляешься, — весело заметила Нерисса. — А я-то думала, что ты учишься флиртовать.
Взгляд Нериссы перебегал с одного лица на другое, пытаясь понять, что произошло между Брайтом и Порцией.
Порция пристально смотрела в зеленые с крапинками глаза своего мучителя.
— Я не выношу лжи? — сказала она. Наступила тишина, и затем Нерисса промолвила;
— Порция, как невежливо обвинять джентльмена во лжи.
Порция понимала, что зашла слишком далеко, но не собиралась сдаваться.
— Если я не права, то принесу милорду свои извинения, — заявила она, гордо вскинув подбородок.
— Если вы не правы, мисс Сент-Клер, то вам придется принести больше, чем извинения. Вы заплатите мне штраф. Я прав, миссис Трелин?
— Абсолютно правы, милорд, — ответила Нерисса, наслаждаясь каждой минутой этого разговора.
— Порция была чертовски зла на них.
— Это несправедливо, милорд, — уже более кротко заявила она.
— Несправедливо обвинять джентльмена во лжи. Итак, вы снимаете свои обвинения?
Порция начала нервничать: вспыльчивая натура опять подвела ее, и она снова попала в затруднительное положение. Однако она хорошо знала Библию и была уверена, что там нет подобных непристойностей.
— Я не снимаю своих обвинений, милорд, — сказала она, решив не поддаваться ему. — А какой штраф заплатите мне вы, чтобы искупить вину?
Глаза Брайта смеялись, и она внезапно вспомнила их последнее пари. Он предупреждал ее, что ничего нельзя принимать на веру. Но если она и не разбирается в тонкостях любовных отношений, то зато очень хорошо знает Библию.
— А какой штраф вы бы хотели получить, дорогая леди? — спросил Брайт. — Поцелуй?
Порция чуть не задохнулась от возмущения.
— Я хочу получить свободу от вас, милорд. Навсегда. Чтобы никогда не видеть вас снова, не слышать ваш голос, чтобы вы никогда не дотрагивались до меня.
Глаза Брайта расширились, а Нерисса от изумления открыла рот.
— Как вы опрометчивы, — сказал Брайт очень тихо. — Вы еще услышите обо мне, мисс Сент-Клер, и относительно ваших слов, и относительно долга.
