Джуд Деверо - Пленница любви
Единственным признаком того, что Дайсен расслышал его слова, была дрогнувшая рука с сигарой.
Дайсен довольно долго внимательно разглядывал Тайнана.
— Кажется, я тебя недооценил. Я думал, что ты специализируешься только на шлюхах.
— Так и есть. Я не желаю иметь дело с такими, как она. От нее одни неприятности, поэтому у тебя нет причин завидовать мне.
Дайсен провел рукой по шее Крис.
— Мне проверить твои слова? Давай посмотрим, действительно ли она так тебе безразлична?
— Вряд ли Мэтисону понравится, если с его дочерью будут плохо обращаться. Сомневаюсь, что у тебя хватит сил противостоять такому, как он.
Судя по всему, Дайсен задумался над его словами. Но думал он недолго. Подойдя к двери, он выглянул в коридор, и через мгновение в библиотеке возникли двое мужчин.
— Бросьте их в подвал и заприте.
Тайнан молча наблюдал, как развязывают Крис. Когда ее освободили от пут, она упала лицом вперед. Один из мужчин схватил ее за руку и, грубо дернув, заставил встать. Крис поволокли к двери, и она в ужасе оглянулась на Тайнана, но тот не шевельнулся.
Когда другой мужчина, державший в руке ружье, подтолкнул его к выходу, он без возражений пошел впереди него.
Их отвели в подвал, расположенный глубоко под домом. В подвал вела дверь. Один из мужчин отпер ее и втолкнул Крис в темное помещение. Тайнан сам, без понуканий, вошел вслед за ней. Остановившись у двери, он дождался, когда их запрут.
Как только шаги мужчин стихли, он в два прыжка преодолел расстояние, отделявшее его от Крис.
— Крис, Крис, — шептал он, ощупывая ее руки и ноги. — Ты не ранена?
Крис ухватилась за него, как утопающий за соломинку.
— Это страшный человек, — проговорила она и разрыдалась. — Он рассказал мне о трех женщинах, что были здесь. Он рассказал, как кнутовищем…
— Ш-ш-ш, — оборвал ее Тайнан, прижимая к себе и гладя по спине. — Все уже позади.
Крис икнула.
— Женщина умерла. Он убил ее. Он во всех подробностях рассказал мне, что делал с ней и как заставлял других женщин наблюдать за этим. Женщина истекла кровью и умерла.
— Крис, перестань плакать. Он тебе ничего не сделает.
— Но почему один человек может так терзать другого человека? Он рассказывал мне об этом, и его не мучило сожаление. Почему его не наказали?
— Не знаю, для меня главное, чтобы ты была цела и невредима.
Крис долго не могла успокоиться.
— Да тебе-то что до этого? — воскликнула она, отпихивая Тайнана и садясь прямо. — Если тебя волнует, в каком состоянии ты предъявишь меня моему отцу, то не беспокойся, с этой точки зрения со мной все в порядке. — Она возмущенно фыркнула.
Тайнан не стал с ней спорить.
— Сейчас проверю, есть ли здесь свет.
Крис привалилась к стене и слушала, как Тайнан шарит по помещению. У нее безумно болела голова, запястья и щиколотки саднило, а в ушах еще звучали рассказ Дайсена и заявление Тайнана о том, что она для него ничего не значит.
Тайнан чиркнул спичкой и зажег свечу. Крис огляделась. Подвал представлял собой крохотное помещение с грязными стенами и тяжелой деревянной дверью. У одной стены стоял грубо сколоченный буфет. За открытой дверцей, висевшей на кожаных петлях, были видны банки с вареньем и несколько свечных огарков.
— Дай я осмотрю тебя, — ледяным тоном проговорил Тайнан и наклонился к Крис. Его лицо приобрело бесстрастное выражение.
Крис отпрянула от него.
— Не прикасайся ко мне, я в полном порядке, — прошипела она. — Тебе нечего беспокоиться за меня.
— Наши дела пойдут значительно лучше, если мы станем сотрудничать, — холодно сказал Тайнан, выпрямившись. — Если же ты и дальше будешь противодействовать мне, у нас ничего не получится.
— Тебе нужно мое сотрудничество, чтобы доставить меня к отцу и получить свои деньги? Вероятно, теперь, когда ты рассказал Дайсену, кто я такая, он отпустит тебя. Не удивлюсь, если вы с ним поделите деньги, которые ты получишь от моего отца.
— Какая вопиющая неблагодарность… мне следовало бы бросить тебя здесь.
— Вперед. Вон дверь.
Тайнан хотел что-то сказать, однако промолчал, встал, подошел к двери и стал осматривать ее.
— На тебе опять новый наряд, — съязвила Крис.
Тайнан, занятый дверью, никак не отреагировал на ее замечание.
Крис попыталась встать, опираясь о стену.
— Полагаю, Пилар ты освободил без всяких проблем.
— Если бы ты осталась в комнате, то тоже уже была бы на свободе.
— Дайсен знал, когда ты проник в дом, так почему ты считаешь, будто он не знал, когда добрался до верхнего этажа?
Тайнан даже не обернулся, он продолжал исследовать помещение и изучать земляной пол и потолок, с которого, судя по всему, постоянно сочилась вода.
— Дайсен сказал, что выслал сотню человек для патрулирования окрестностей. Как же тебе удалось пробраться сюда?
— Деньги твоего отца обладают несокрушимой силой. Они помогли мне пробраться через заградительный огонь.
Крис привалилась спиной к влажной стене и потерла саднящие щиколотки.
— Ладно, может, я была излишне груба и прошу прощения. Я благодарю тебя за попытку спасти меня и сожалею о том, что втянула тебя… за то, что втянула тебя в то, что может случиться.
Тайнан наконец повернулся к ней.
— Думаю, новость о том, что ты дочь Мэтисона, заставит Дайсена изменить свои планы. А теперь советую тебе сесть и хорошенько отдохнуть, потому что утром, по моим прикидкам, он нас отсюда выведет.
Крис села на пол и довольно долго молчала.
— Ты мог бы запросто выбраться отсюда. Ты мог бы без труда справиться с теми двумя. Почему ты этого не сделал?
Тайнан сел, привалившись к двери, и закрыл глаза.
— Наверное, мог бы, не знаю. Почему бы тебе не поспать? Завтра утром придется много бегать.
Сон все не шел к Крис. Она тихо сидела и наблюдала за Тайнаном. С той ночи в избушке она изо всех сил старалась не думать о нем, не вспоминать, как он ласкал ее, как дарил ей наслаждение, но сейчас, когда он оказался так близко, в памяти против ее воли всплыли все мельчайшие подробности.
А вслед за приятными воспоминаниями в ее голове зазвучали его слова о том, что она нужна ему только для того, чтобы доставить ее к отцу, что она для него — одна из сотен женщин, побывавших в его постели, ни больше и ни меньше, и нужна ему, только чтобы получить амнистию. Крис стало стыдно, когда она подумала о том, как уговаривала его жениться на ней. Она почувствовала, как запылали щеки. До чего же по-детски она себя вела!
«И сейчас я веду себя по-детски, — подумала она. — Продолжаю считать, будто он предал меня, хотя на самом деле он был честен со мой, никогда даже не намекал на то, что ждет от меня чего-то большего, чем приятного времяпрепровождения, всегда прямо говорил, что я для него — всего лишь работа».
