Мэй Макголдрик - Обретенная мечта
– Мисс, вы идете?
Опомнившись, Порция поспешила за провожатым.
– Как вы обычно обращаетесь к капитану? – поинтересовалась Порция у матроса. Ей хотелось, чтобы знакомство с самым главным человеком на корабле состоялось на должном уровне.
Матрос между тем опустился по трапу, ведущему в кормовую часть судна.
– Так как мне к нему обращаться? – вновь спросила девушка.
– Думаю, «сэр», – пожал плечами матрос и постучал в дверь.
– Войдите! – донеслось из каюты.
Распахнув дверь, матрос быстро удалился. Порция заглянула внутрь и была поражена. Каюта протянулась от одного борта корабля до другого. Внезапно возникший силуэт почти полностью закрыл собой дверной проем.
Черные сапоги, замшевые бриджи, белая рубашка… Жилет отсутствует…
– О нет!.. – воскликнула Порция, прикрыв лицо рукой.
– Н-да, мисс Эдвардс… Со стороны можно подумать, что вы совсем не рады меня видеть.
Должно быть, он слышал, как стучит у нее в груди сердце. Порция постаралась взять себя в руки.
– Что вы здесь делаете? Разве вы не должны быть сейчас в Бостоне, заниматься своими коммерческими делами? Или досаждать адмиралу Миддлтону и его соратникам? – Пирс, видимо, не знает о Елене, думала между тем Порция, охваченная волнением. – В Бостоне наверняка осталось немало людей, которым вы просто необходимы, – продолжила девушка.
– Но только не вам, насколько я могу судить. – Обхватив девушку за талию, Пирс втащил ее в каюту. Сопротивление было бессмысленно.
И когда за ее спиной со стуком захлопнулась дверь, она невольно втянула голову в плечи. Скорее всего ему уже доложили о Елене. Но против ее ожиданий Пирс сказал:
– Я с нетерпением ждал этой встречи. Порция не сразу поверила собственным ушам.
– Я бы тоже ее ждала, если бы знала, что вы будете здесь, – произнесла она, не поднимая глаз.
– Значит, вам без каких-либо затруднений удалось покинуть особняк адмирала Миддлтона? – Тон Пирса не предвещал ничего хорошего, и у Порции по спине побежали мурашки.
– Именно так. За исключением случившегося там пожара. Небольшого. Его быстро затушили, огонь не успел распространиться. Зато он отвлек внимание.
– А когда Джек доставлял вас к условленному месту, тоже не возникло сложностей?
– Нет. Если не считать того, что пришлось стукнуть капитана Тернера камнем по голове и оставить на берегу. Он потерял сознание и истекал кровью.
– Вы привезли с собой капитана Тернера?!
– Разумеется, нет! Он появился весьма некстати, и другого выхода не было. Проблему я решила, и ее больше не существует.
Пирс перестал ходить взад-вперед.
– Вы хотите сказать, что запланированный отъезд превратился в кошмар? И только потому… – Он замолчал, очевидно, предоставляя ей возможность закончить фразу.
– Потому что я привлекаю к себе внимание опасных людей? – Порция украдкой взглянула на Пирса и тотчас же пожалела об этом: выражение его лица было холодным, как лед, покрывающий в феврале пристань Лонг-Уорф.
– Вы, насколько я понимаю, считаете все случившееся своего рода шуткой. – Пирс повысил голос, на щеках у него проступил румянец, что делало его еще более привлекательным. – Думаете, я позвал вас сюда, чтобы мы вместе посмеялись?
– Я сказала правду. Все произошло именно так. Ни прибавить, ни убавить. Это чудо, что я нахожусь сейчас здесь. Нельзя, конечно, отрицать заслуги вашего преданного грума, а также матросов, которые доставили нас, то есть меня на корабль. Как бы то ни было, мне удалось добраться сюда, никому не причинив вреда, разве что капитану Тернеру.
– «Преданного грума» и матросов придется сурово наказать за невыполнение приказа.
– Они неукоснительно выполняли ваши указания, – заявила Порция. – Если кто и виноват, так это я. Вы же знаете, я могу быть очень убедительной, когда необходимо слегка изменить первоначальный план. Если и нужно кого-то наказать…
– Вот именно – наказать!.. Что касается наказания для вас, мисс Эдвардс, то я решил посадить вас в ту же самую лодку и спустить ее на воду. И можете грести обратно к берегу.
Потрясенная услышанным, Порция вскинула глаза:
– Это уже слишком, вам не кажется?
– Ничуть… По-моему, я даже великодушен. Поначалу я собирался просто выбросить вас с вашей матерью за борт, предоставив вам возможность добираться до берега вплавь.
– Значит, вы знаете… – тихо произнесла Порция, попятившись к двери.
– Еще бы мне не знать! А думали, что провезете Елену Миддлтон до самой Шотландии тайком? Что никто ее не заметит?
Порция с обреченным видом кивнула.
– Джек и матросы наверняка приняли ее за мою служанку. Эту же версию я могла бы изложить и капитану, не окажись вы здесь.
– Значит, я еще и виноват?! – рявкнул Пирс. – В том, что ваши планы рухнули! – Он двинулся к девушке, и она сделала еще шаг назад. – Выходит, я злодей, помешавший одурачить наивных простаков! Бесчувственное чудовище… поскольку недоволен тем, что вы втянули меня и моего партнера в похищение дочери британского адмирала! Я бессердечная скотина, не желающая ради вас подвергать опасности себя и своих людей! Да ведь Миддлтон запросто отправит в погоню за нами половину королевского флота, чтобы вернуть свою дочь!
– Нет, мистер Пеннингтон, вы не злодей. И бессердечным вас не назовешь. Я полагала, вы догадывались о моих намерениях, когда я попросила вас переправить меня через океан.
– Хватит, Порция! – воскликнул Пирс. – У тебя есть последний шанс. Скажи хоть что-нибудь, во что я смог бы поверить. Что убедило бы меня в том, что ты не такая лживая и эгоистичная, какой кажешься.
– Чтобы ты мог поверить?.. – Порция едва сдерживала слезы. – Да она единственная, кто есть у меня на этом свете! А на что пошел бы ты ради спасения самого близкого тебе человека? В мире нет ничего важнее семьи. Ничего! Я не раскаиваюсь в том, что сделала. И никогда не раскаюсь, что бы ни ждало меня впереди.
Порция отвернулась, слезы хлынули из глаз. Она знала, что Пирс не выполнит своих угроз. Не отправит ее с матерью обратно. Но ей было больно от того, что он считал ее коварной, подлой, лживой.
– Возвращайтесь в свою каюту, мисс Эдвардс, – сказал Пирс, уже не глядя на нее. – Я сообщу вам о своем решении.
Он совершил почти невозможное, поборов побуждение броситься к Порции, обнять ее и утешить. Стиснув кулаки, он молча смотрел, как девушка безуспешно пытается открыть дверь.
Наконец она рывком распахнула ее и, выскочив в коридор, взбежала по трапу.
Пирс закрыл дверь и, прислонившись к ней спиной, задумался. А ведь действия Порции, в сущности, безобидны по сравнению с тем, в чем замешан он сам! Она всего-то и сделала, что предоставила собственной матери возможность ощутить вкус свободы. У них с Порцией сходные мотивы. Разве ее бунтарский поступок менее обоснован, чем его нелегальная деятельность? То, что она сделала, оправдано бесспорным правом дочери быть вместе с матерью. А являются ли его порывы столь же благородными?
