Патриция Райс - Грезы любви
Завершение наступило слишком быстро, ослепив ее яркой вспышкой. Рори застонал и прижал ее к себе, содрогаясь всем телом. Глубоко потрясенная тем, что произошло, Элисон могла лишь гладить его спутанные волосы, пытаясь запомнить ощущение его влажной кожи, тяжесть его обессилевшего тела и прикосновение мягких завитков к ее обнаженной груди. Ничто не могло отвлечь ее от того места, где они лежали, сплетясь в объятиях. Даже если бы она постаралась, ей не удалось бы унестись в мечтах от мужчины, находившегося внутри ее. Отныне она принадлежит ему.
Чувствуя, что кровь снова прилила к чреслам, и зная, что он еще не скоро насытится Элисон, Рори перекатился на бок, увлекая ее за собой. Натянув шелковое покрывало, он подложил ей под голову подушку и прижал ее к себе так, чтобы ему не пришлось покидать ее тугие ножны, еще непривычные к занятиям любовью.
С губ Элисон слетел тихий вздох, и Рори коснулся их легким поцелуем.
– Я не хотел причинять тебе боль, милая, – прошептал он, убирая с ее разрумянившейся щеки влажные пряди.
– Я не помню боли, только наслаждение. Так будет всегда?
Лежа на боку, Рори расслабился и слегка шевельнулся в ней.
– Нет, милая, будет лучше. Позволь мне показать тебе.
Элисон охотно откликнулась на эти новые ласки. Полусонная, она едва сознавала, что делает, повинуясь направляющим рукам Рори. На этот раз он не спешил, давая ей время приспособиться, и, только почувствовав ее отклик, начал двигаться быстрее, пока Элисон не перестала сознавать, где кончается он и где начинается она. Она чувствовала себя, как поющая струна, не представляя, что будет, когда музыка достигнет самой высокой ноты.
Внезапно внутри у нее что-то произошло. Что-то настолько потрясающее, что Элисон больше не могла контролировать свои движения и отдалась волнам наслаждения, накатывавшим на нее одна за другой. Нашептывая успокаивающие слова, Рори продолжал двигаться, унося ее все выше в неведомый мир, пока она не исторгла изумленный возглас. Тела их содрогнулись в одновременном высвобождении, сблизившем их, как никогда раньше.
Элисон, утомленная физически и эмоционально, заснула прежде, чем он вышел из нее. Прижимая к себе ее нежное тело, Рори прислушивался к ровному дыханию; но сон не шел к нему. Чувство вины, угнетавшее его и раньше, резко обострилось от сознания, что он не только лишил ее невинности, но и нарушил свое обещание.
В своем стремлении научить Элисон страсти и сделать ее своей он забыл защитить ее от возможных последствий любовного акта. И вполне вероятно, уже сейчас ребенок зарождается в ее чреве.
Глава 17
Не открывая глаз, Элисон сладко потянулась на скользкой простыне, пока пальцы ее ног не уперлись в волосатую и явно мужскую ногу. Распахнув глаза, она увидела склонившегося над ней Рори. Он усмехнулся, глядя в ее заспанное лицо.
– Доброе утро, милая. Как ты себя чувствуешь?
Глаза Элисон снова закрылись, запечатлев образ нависшего над ней мускулистого тела. Она ощутила уже знакомый трепет и пробормотала что-то очень похожее на «лунные грезы».
Тем не менее, когда Рори провел по ее щеке тыльной стороной ладони, она блаженно вздохнула и прижалась к нему. Он поцеловал ее в лоб и поинтересовался:
– Лунные грезы? Надеюсь, это лучше, чем витать в облаках средь бела дня?
Элисон лениво улыбнулась, когда он придвинулся ближе. Теперь она знала, что означает упершийся в ее бедро твердый ствол, и, приподняв ресницы, с любопытством посмотрела на него.
– Намного лучше. – В карих глазах Рори вспыхнул золотистый огонь, и Элисон почувствовала, что в ней снова разгорается желание. – И намного опаснее. Потому что они неосуществимы. Моя бабушка говорила, что нужно опасаться несбыточных мечтаний, иначе никогда не будешь счастливой.
На лицо Рори набежала тень, когда он осознал справедливость этого предупреждения. В сущности, он хотел лишь удовлетворить свою страсть к этому мечтательному ангелу и доставить ей наслаждение, стараясь не задумываться об осложнениях, которые могут последовать. Но причинить вред Элисон – это последнее, чего он хотел. Ладно, он позаботится о том, чтобы несбыточные мечтания не разрушили ее жизнь.
Но не сейчас. Худшее уже произошло. Ничего страшного не случится, если они еще немного насладятся друг другом. Расплата придет, но не сегодня.
– Уже день, милая. Хватит грезить. Разве нам нечем заняться? – поинтересовался он, склонившись ниже и прикусив зубами мочку ее уха.
Элисон пронзила дрожь удовольствия. Зачем спрашивать, когда он чувствует отклик ее тела и без всяких слов?
Между ногами у нее все еще саднило, но она не сделала ни малейшей попытки отстраниться. Ее рука, скользнув по тугим мышцам его груди, двинулась вниз, к бедру.
Рори воспринял этот жест как согласие, однако не спешил воспользоваться приглашением. Перекатившись через Элисон, он встал и протянул ей руку, чтобы помочь подняться со смятой постели.
Приоткрыв глаза, она с опаской посмотрела на него. Одного вида возвышающейся над ней обнаженной фигуры оказалось достаточно, чтобы ее охватил трепет, а сердце учащенно забилось. Что он задумал теперь?
– Пойдем, лентяйка. У нас осталось только одно это утро, прежде чем мы отплывем. Позволь мне научить тебя плавать.
Судя по его лукавому виду, на уме у него было совсем не плавание, но Элисон не возражала. Искупаться было бы очень приятно. Вспомнив о лагуне, она огляделась в поисках своей одежды.
Но Рори схватил ее рубашку, прежде чем она успела дотянуться до нее. Он прихватил также свою рубаху и бриджи, а затем выдернул из-под Элисон шелковое покрывало, в которое она пыталась завернуться.
Заметив на белом шелке красноречивое пятно, он ухмыльнулся и развернул полотнище, демонстрируя свидетельство ее утраченной невинности.
– Надо будет сделать из этого флаг. Чтобы он всегда напоминал мне о тебе.
Элисон вскочила на ноги и попыталась вырвать у него ткань.
– Я слышала, будто пираты предпочитают флаги с окровавленными черепами, но даже они не додумались до такого. Мне стыдно за тебя, Рори Дуглас.
Вместо того чтобы отстаивать свое знамя, Рори бодро завернул в него девушку и подхватил ее на руки.
– Знаю, милая, но тебе придется смириться с моим скверным поведением, У пленниц пиратов просто нет выбора.
Затем голый, как в день своего появления на свет, он вынес ее из-под сени деревьев на яркое солнце. Спеленатая по рукам и ногам, Элисон могла лишь извиваться в знак протеста. Она начала сопротивляться по-настоящему, только когда Рори прямиком направился в воду. Накануне она оставалась на мелководье и не имела ни малейшего желания осваивать глубины.
