Эванджелина Коллинз - Компаньон её сиятельства
Он взглянул на Дентона и выжидающе вскинул брови.
— Молодой человек, судя по, акценту — из Шотландии.
— Я приму его. — Подавив усталый вздох, Филипп закрыл гроссбух и только успел отвернуть рукава рубашки, когда дверь снова открылась.
Коренастый парень с дикой шевелюрой всклокоченных рыжих волос вошел в кабинет. Молодой человек выглядел еще более измотанным, чем Филипп себя чувствовал. Бриджи и сапоги были заляпаны грязью. Легкая куртка поверх такой же грязной рубашки была пыльной и помятой. Парень остановился сразу за дверью и, комкая шляпу в руках, нервно кивнул Филиппу.
— Добрый вечер, милорд.
— Проходите. Садитесь. — Филипп указал на два темно-бордовых кожаных кресла, повернутых к столу.
Молодой человек заколебался, прежде чем пересечь комнату и опуститься в кресло.
— Благодарствуйте, милорд.
— Чем могу быть полезен вам?
— Меня просили передать вам вот это. — Парень пошарил в кармане куртки и вытащил что-то, что, по-видимому, когда-то было письмом.
Филипп взял протянутое послание. «Графу Мейбурну, Мейбурн-Хаус, Лондон» было аккуратно выведено на бумаге незнакомым почерком. Он вынул нож для разрезания писем из верхнего ящика стола и воспользовался им, чтобы сломать печать. Глаза его быстро пробежали написанное. Напряжение в затылке усилилось.
— Кто вас послал?
— Миссис Кули, домоправительница леди Стирлинг.
— Ваше имя?
— Шеймус Маккензи, милорд, — ответил парень, почтительно кивнув.
Потянувшись за спину, Филипп схватился за сонетку. Секунду спустя дворецкий снова появился в дверях.
— Отведите мистера Маккензи на кухню и проследите, чтобы его как следует накормили. Если он пожелает, может остаться на ночь в служебном крыле. Затем упакуйте мою сумку. Сегодня вечером я уезжаю в Шотландию.
Дентон кивнул.
— Спасибо вам за спешку, мистер Маккензи. Если вам что-нибудь нужно, Дентон позаботится об этом.
— Благодарствуйте, милорд, — пробормотал Шеймус, снова кивнул и направился к двери.
Сосредоточенный мыслями на письме экономки Изабеллы, Филипп встал и обошел стол. Он резко остановился рядом с креслом, в котором сидел молодой человек. Наклонившись, поднял с пола помятый листок бумаги.
— Мистер Маккензи.
Парень обернулся в дверях. Глаза его расширились при виде бумаги в протянутой руке Филиппа.
— Ох, простите, милорд. — Он поспешил назад.
За секунду до того, как грязные пальцы Шеймуса коснулись записки, Филипп отдернул ее.
— Кто такой мистер Роуздейл?
Шеймус застыл с протянутой рукой, затем дернул головой.
— Как вы можете не знать? Разве вы не должны доставить это послание?
— Больше не должен.
От внимания Филиппа не ускользнуло, что парень не ответил на первый вопрос.
— Почему?
— Я должен был доставить его лишь в том случае, если не застану вас дома.
Филипп снова взглянул на письмо. Адреса нет. Только имя: «Мистеру Роуздейлу», — написанное тем же почерком, что и на письме, адресованном ему.
— Кто такой мистер Роуздейл? — снова спросил он. Гримаса неловкости Шеймуса послужила достаточным ответом для Филиппа.
Черт бы побрал Изабеллу! Неужели девчонка никогда не изменится?
— Куда вы должны были это отвезти?
Шеймус быстро попятился на несколько шагов при виде краски гнева, залившей лицо Филиппа.
— Куда? — грозно повторил он.
— Не помню точный адрес, — пробормотал Шеймус. Филипп сверлил Шеймуса гневным взглядом, обращая себе на пользу свой рост, ширину плеч и вес титула.
Запугивающая тактика сработала. Парень судорожно сглотнул и опустил взгляд на свои заляпанные грязью сапоги.
— В дом с двумя красными дверьми на Керзон-стрит. Сердце Филиппа болезненно сжалось.
— Дентон отведет вас на кухню, — помолчав, сказал Филипп.
Парень облегченно кивнул и быстро покинул кабинет. Филипп сломал печать и прочел письмо. Оно было похожим на его письмо — с просьбой немедленно приехать в Боухилл.
Размышляя над посланием, Филипп услышал стук двери, затем шаги по мраморному полу переднего холла. Он вскинул глаза и увидел Джулиана, направлявшегося к нему.
— Вечер добрый, старик, — сказал младший брат с кривой улыбкой. — Не стоит смотреть так угрюмо. Китти и ее муженек вернулись в Лондон и сошли на берег сегодня днем. Эти двое явно по уши влюблены друг в друга. Можешь как следует поблагодарить меня за стаканом французского бренди. Целый ящик этого чудесного напитка выгружают из моей кареты. Подарок графу, — с поклоном добавил Джулиан.
— Рад слышать, что ты вернулся с нашей сестрой и лордом Темплтоном, — сказал Филипп. — Вдовствующая виконтесса была крайне удручена неожиданным исчезновением своего сына и молодой невестки. Пришлось успокоить ее сказкой о свадебном путешествии, которое я якобы оплатил молодым в качестве подарка.
— Свадебное путешествие? Весьма необычная точка зрения. Надо сообщить Темплтону, когда заеду к Китти. Это его наверняка позабавит.
Филипп покачал головой, не в настроении спрашивать брата, что это значит. Ибо вопросы предполагают ответы, а он уже давно понял, что лучше оставаться в неведении, когда дело касается Джулиана и его драгоценного фрегата «Владычица».
Джулиан плюхнулся на коричневый кожаный диван и скрестил ноги в лодыжках. Проведя рукой по волосам, он склонил голову набок.
— Боже, я люблю Лондон, — произнес он с улыбкой. Филипп закатил глаза.
— Это первое, что ты делаешь, как только сходишь со своего корабля?
— Разумеется, — фыркнул Джулиан. — Я отсутствовал почти два месяца.
Два месяца — немыслимо долгий срок для его брата, если рядом нет женщины. Но для Филиппа два месяца — все равно что день и все равно что год. Промежуток времени не имеет значения, когда мысли постоянно сосредоточены на семейных долгах.
— Я думал, у тебя есть по одной в каждом порту.
— Есть, но времени не было, — ответил Джулиан, небрежно пожав плечами. Он сделал глубокий вдох и рявкнул:
— Дентон!
Дворецкий появился не сразу.
— Где твой дворецкий? — раздраженно спросил Джулиан. — Этот тип всегда торчит поблизости, но исчезает, когда он очень нужен. Бренди скиснет, пока он удосужится его разгрузить.
— Джулиан, я тоже очень рад тебя видеть, но у меня нет времени на выпивку, да и у тебя тоже. Мне нужна твоя помощь.
Тон, которым это было сказан, встревожил Джулиана.
Те, кто жил в Лондоне, возможно, считали Джулиана прожигателем жизни, ленивым и праздным вторым сыном, который наезжает в город, когда ему заблагорассудится, и проводит вечера за карточным столом, а ночи с самым желанными пташками сезона. Они не способны видеть дальше этого обмана, или, скорее, дальше высмеивания их всех Джулианом, который весело проводит время, набивая свои карманы их звонкой монетой и отбивая у них женщин. Но Филипп-то знает своего брата. Стержень у Джулиана тверд как скала, его преданность непоколебима. Он знает: что бы ни случилось, Джулиан всегда будет рядом, когда понадобится ему, и мальчик уже неоднократно доказывал это. Братья не поворачиваются спиной друг к другу.
