Джо-Энн Пауэр - Ангел страсти
— Роджера.
— Да, Роджера, сидящего сейчас внизу, как божество на троне. Роджера, чувствующего себя в Свонсдоне так, словно он родился там.
— Но ведь вы сын владельца графства.
— В этом-то вся и загвоздка. Я не мог доказать, что являюсь истинным наследником.
— Не понимаю. А отец? Он мог бы…
— Через два месяца после женитьбы на кузине он умер.
Анжела замерла.
— Хотя отец написал завещание, в котором объявил наследником меня, Иоанн пренебрег волей покойного.
— Но почему?
Николас сокрушенно покачал головой.
— Говорят разное. Аллен Гейнсбридж утверждает, а ему говорил отец, будто бы леди Бартлет являлась любовницей Иоанна, и Роджер, фактически, его незаконнорожденный сын. Еще говорят, Иоанн таким образом отомстил моему отцу за исключительную преданность Ричарду, брата Иоанн ненавидел. Еще Иоанн хотел объединить земли Бартлета и Свонсдон воедино из политических соображений.
— А вы как считаете?
— Все версии правдоподобны. Каковы бы ни были мотивы, Иоанн не по праву захватил мои наследные владения. Публично перед судом в большом зале моего замка назвал меня ублюдком, заявив, что не существует английских документов о браке моих родителей. Когда он это сказал, я понял — он собирался убить меня. С помощью верного слуги мне удалось сбежать из подземелья, куда меня бросили. Я взял спрятанные в комнате отца золотые монеты и бежал. Я хотел вернуться в Венецию. Там я надеялся взять брачное свидетельство родителей и предъявить его Иоанну. Глупец, мне казалось, если я это сделаю, мне вернут мои земли. Но когда я прибыл в Венецию, дож, ненавидевший семью ди Моро, сделал свое дело. Он арестовал их, обвинив в посягательстве на его власть, конфисковал имущество семьи, включая корабли. Застав меня в их доме, он приказал продать и меня вместе с кузенами торговцу-мусульманину, чьи караваны шли из Иерусалима в Азию и дальше на Восток.
— Так вы кочевали по дорогам Востока.
— Да, пока на меня не обратил внимание Чингис-хан, стремившийся завладеть миром. Он купил меня, но обращался со мной хорошо. Первый человек, который относился ко мне по справедливости. Он пользовался моими знаниями, но в то же время не унижал, вернул мне чувство достоинства. Мы уважали друг друга. Со временем его привязанность ко мне росла, он позаботился, чтобы я собрал достаточно богатства, и однажды согласился отпустить на волю. Он позволил мне выкупить собственную свободу, но взял за это ничтожную сумму.
— Я вернулся в Венецию богатым человеком, чем вызвал зависть дожа. Деньгами мне удалось получить подпись кардинала под брачным свидетельством родителей. Так же я выкупил из плена двух оставшихся в живых кузенов, они провели долгие годы в застенках дожа. У меня оказалась возможность предложить дожу нужные ему контакты для обеспечения безопасности торговых путей к монголам. Поэтому он помог мне снарядить два корабля и подобрать команду.
В Англию я вернулся с брачным свидетельством родителей, изрядным состоянием и старым другом Ибн Саидом, его вы уже видели. И горячим желанием бороться с Иоанном. После всех этих лет Роджер Бартлет, конечно, укрепился в роли графа Свонсдона. Бумаги, которые так тяжело мне достались, потеряли силу.
— Тогда вы удалились в леса и начали преследовать Иоанна и его сторонников, — почти простонала Анжела.
— Я не одинок в своей борьбе. Аллен, мой друг детства, объединил мятежных баронов. Однажды ночью я явился в замок Гейнсбриджа, открылся ему, и он меня принял. Ко мне присоединились многие из недовольных. Сила Полуночного Дьявола росла. В прошлом году нам удалось поумерить самодурство Иоанна, свидетельством тому — подписанная им Хартия Вольностей.
— Все же он пытается обложить всех налогами, бросает в тюрьму всех, кто осмеливается сказать «нет» и…
— И принуждает вдов выходить замуж против воли. Хотя в документах он обещал этого не делать. Да. Иоанн — сущий дьявол, — Николас присел рядом с Анжелой, прижал ее к себе. — У меня и раньше имелись причины ненавидеть этого человека, но теперь-то я доведу борьбу до конца. Иоанну не удастся использовать вас в корыстных целях. Бартлет вас не получит. Слишком большая честь для него.
Анжела замерла, ожидая, когда он скажет: «Вы принадлежите мне». Но он не облек в слова мелькавшую в каждом взгляде, каждом прикосновении любовь и нежность.
Анжела крепко обняла его, заглянула в глаза.
— Вы моя любовь, — произнесла она, вложив в признание всю душу, всю жизнь.
Николас протестовал, но не очень уверенно.
— Я не разрешаю вам этого говорить! Подумайте, на что вы себя обрекаете!
— Но я люблю вас, счастье мое, и согласна отвечать за свои слова. Люблю всем сердцем.
— О, Господи! Вы моя агония, моя трагедия. — Он оторвал ее от себя, нервно заходил по комнате. — Я не тот мужчина, который вам нужен. Мне нечего дать вам. Что за жизнь я могу предложить? Вы графиня, владелица земель и богатств. Перед вами спокойная жизнь, больше никто не осмелится нарушить ваш мир. А я никто. У меня ничего нет.
— Неужели вы думаете, для меня это имеет какое-либо значение?
— Должно иметь! — Он подошел снова, взял ее за руки, прижал к стене. — Вы сами выбрали одинокую жизнь, без мужчин. И совершенно правильно сделали.
— Я думала так до встречи с вами, любовь моя. — Анжела освободила руку, погладила его по щеке. — Позвольте мне помочь вам.
— Это не в ваших силах. Никто не может изменить мою жизнь. Только после смерти короля. Но он еще жив! И похоже, собирается прожить еще несколько десятилетий, черт его побери! Ко времени его смерти мы состаримся, очерствеем от жизни, лишенной любви…
Анжела подалась к нему.
— Не обязательно лишать себя земных радостей.
— Нет! У нас нет будущего!
— Тогда пусть останется настоящее. Пусть наша любовь всегда остается в настоящем.
— Это невозможно.
— Вы обещали никогда не говорить мне неправду. А теперь лжете, я чувствую, вы говорите не то, что думаете. Изредка мы можем видеться и наслаждаться друг другом. Я хочу вас. Я люблю вас.
Анжела придвинула губы к его лицу.
— Однажды вы уверяли дать мне все, что я пожелаю. Я желаю вас, дорогой. Сможете отказать мне и себе в том удовольствии, которое мы можем подарить друг другу? — Она запечатлела на его губах самый нежный поцелуй.
Николас не отвечал, и Анжела молила Бога, чтобы он нашел в себе силы согласиться, прежде чем она потеряет надежду.
Бог услышал ее молитвы. Николас жадно прильнул к ее губам, крепко обнял, у Анжелы даже перехватило дыхание.
— Будь по-вашему. Бог послал мне моего Ангела за годы страданий. Не могу отказать вам! И себе.
![Аллэин Флаер - Веревки и цепи. Часть первая - Веревки. [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
