Данелла Хармон - Убежденный холостяк
Эндрю снял шляпу и запрокинул голову, подставляя лицо дождю.
Челси не стала заводить разговор. Он сам заговорит, когда почувствует себя лучше и будет готов к этому. За время их непродолжительного знакомства она поняла, что давить на него нельзя, что это вызовет только злость и сопротивление. Поэтому она просто шла рядом с ним и молчала.
Скоро дождь начал утихать, и между быстро несущимися тучами появился просвет. Плохая погода никак не подействовала на уличное движение: заляпанные грязью экипажи то и дело проносились по улице, обрызгивая прохожих водой из луж, дамы в портшезах спешили навестить своих приятельниц, дабы обменяться последними сплетнями и обсудить скандалы.
Эндрю, казалось, не замечал, что происходит вокруг. Так, молча, они дошли до Черинг-Кросс. Найдя уютную кофейню, они решили выпить кофе.
— Ты правильно сделала, что вытащила меня из дома, — признался Эндрю, усаживаясь за маленький столик и сжимая ладонями чашку с крепким черным кофе. — Я избавился от ощущения, будто брожу в тумане.
Челси потянулась через стол и положила руку ему на запястье. Эндрю секунду смотрел на ее пальцы — она так и не поняла, что значит его взгляд, — а потом накрыл ее руку своей.
— Прости, — проговорил он, стараясь не глядеть на жену. — Ты заслуживаешь лучшего мужа, чем я.
— Шейх вел себя с тобой нормально? — поинтересовалась Челси, решив сменить тему.
— Он замечательный конь.
— Я едва в обморок не упала, когда услышала, что ты взял его и еще не вернулся.
— Мне следовало спросить у тебя.
— Нет, дело не в этом, — покачала головой Челси. — Он всегда был готов убить любого, кто к нему приблизится. С ним жестоко обращались, и он ненавидит людей.
— Ко мне это не относится.
— Верно. — Челси заглянула ему в глаза. — Наверное, ты очаровал его.
Эндрю пожал плечами:
— Мы, де Монфоры, всегда умели находить общий язык с лошадьми. Его отношение ко мне никак не связано с моим умением или неумением очаровывать.
Эндрю склонился над чашкой, и каштановая прядь упала ему на лицо. Он почему-то не посчитал нужным убрать волосы, и Челси вдруг захотелось ^сделать это самой. Но нет… покарано.
«Не торопись, и, возможно, тебе удастся заслужить его доверие. И тогда ты получишь значительно больше, чем возможность касаться его волос».
Не убирая ладони с его руки, она отпила кофе.
— Итак, почему ты не спал? — Она улыбнулась, пытаясь избавить Эндрю от напряжения и разговорить. — Неужели ты так увлечен своим удивительным открытием или каким-то невероятным изобретением, что не можешь найти времени для сна?
— Нет. — Эндрю поднял голову и устремил на Челси пристальный взгляд. — Дело не в этом.
— Понимаю.
— Не понимаешь.
— Хорошо, не понимаю.
— Прости. Я раздражен. Я устал. Я неважный собеседник.
— Эндрю, давай вернемся домой. Я зря вытащила тебя в город, тебе действительно следовало бы выспаться.
— Не извиняйся, свежий воздух пошел мне на пользу. Ты поступила правильно, хотя в большинстве случаев я этого не понимаю и тем более не проявляю благодарности. — Он допил свой кофе, бросил на стол несколько монет и встал. — Пошли. Обещаю, что постараюсь исправиться.
Эндрю подставил Челси согнутый локоть, кивнул знакомому, читавшему газету за соседним столиком, и пошел к выходу.
— Проклятие! — вдруг чертыхнулся он, когда они оказались на улице.
Челси застонала:
— Леди Брукхэмптон!
— О, здравствуйте, леди де Монфор. Милорд! — Графиня была в башмаках на толстой деревянной подошве с металлическим ободом, который защищал ее ноги от грязи. Приподняв юбку, она бросилась к ним навстречу. — А я все думала, как у вас складывается супружеская жизнь. Эндрю, вы выглядите осунувшимся. — Она лукаво улыбнулась. — Молодая жена утомила вас?
Взгляд Эндрю стал пустым — так происходило всегда, когда он пытался сдержать гнев.
— Прошу простить нас, мадам…
— И все же я считаю, что герцог поступил отвратительно, хитростью вынудив вас пожениться! Весь Лондон только и говорит об этом. Какой, наверное, ужас — притворяться любезными, когда между людьми нет любви.
Челси улыбнулась и, прижавшись к Эндрю, обняла его за талию.
— А почему вы решили, что между нами нет любви? — с наигранной приветливостью осведомилась она.
— Да ладно вам, Челси, все на вашем собачьем балу видели, как вы испепеляли друг друга взглядами. Кстати, недавно я слышала нечто невероятное, касающееся вашего брата! Все говорят о том, что он внезапно увлекся мисс Сарой Мэдден. Ее отец — боюсь, он самый настоящий мещанин — мечтает пролезть в аристократическое общество и готов заплатить за это любые деньги. — Ее глаза блестели от возбуждения. Она поближе придвинулась к Челси и Эндрю и заговорщически прошептала: — Она, знаете ли, наследница. Причем на ее приданое можно купить весь Лондон. Я осмелюсь предсказать звон свадебных колоколов в скором будущем! Ой, что с вашим мужем? Челси повернула голову:
— Эндрю?
Эндрю смотрел на что-то на противоположной стороне улицы. Озадаченная, Челси проследила за его взглядом и не увидела ничего особенного, только здания и прохожих, спешащих в магазины и по делам. Она дернула Эндрю за руку, но тот не шевельнулся.
Леди Брукхэмптон попятилась.
— Думаю, вам стоит показать его врачу, — нахмурясь, посоветовала она. — Он белый как снег.
— Эндрю! — уже громче позвала Челси.
Но он продолжал смотреть в одну точку, не замечая ни Челси, ни леди Брукхэмптон, изумленно уставившуюся на него, ни группу изысканно одетых молодых джентльменов, которые перестали любезничать со своими дамами и с любопытством наблюдали за ним. Вокруг постепенно собиралась небольшая толпа, люди начали перешептываться.
Однако Эндрю не слышал их.
— Боже… индейцы. Челси, видишь их? Смотри, они вышли из магазина… там. — Он схватил ее за руку. — Видишь?
Челси оглянулась и обнаружила совершенно обычного вида старушку, сгорбленную, опирающуюся на клюку. Она только что показалась из дверей ломбарда, сжимая в скрюченных пальцах холщовую сумку. Опять посмотрев на Эндрю, Челси поняла, что его взгляд направлен не на старушку, а в какую-то точку рядом с ней. Ее охватила паника.
«О нет. Не надо! Не здесь!»
— Эндрю, — встревоженно позвала она и потянула его за руку, пытаясь сдвинуть с места. — Там никого нет. Это все результат недосыпания. Пошли домой.
Однако Эндрю знал, что страдает от чего-то более серьезного, чем недосыпание. Он чувствовал себя как человек, который видит сон, понимает, что это сон, но никак не может вернуться к реальности. Хотя Эндрю знал, что у него случился очередной приступ, то, что он видел, было для него ужасающей реальностью.
