Конни Мейсон - Викинг
Способна ли Бретта хоть в чем-то не солгать?
— Не хочешь съесть что-нибудь? — спросила Фиона, не сводя глаз с бледного лица Торна. — Я поддерживала тебя травяными настоями, но разве это еда для такого богатыря, как ты.
— Сейчас я бы съел быка, — сказал Торн.
— Ну, быка, пожалуй, рановато, а вот немного хлеба и бульона — попробуем.
Она встала и направилась к двери.
— Подожди, Фиона.
— Да? — обернулась она.
Торн испытующе посмотрел ей в лицо: бледная, синева под глазами.
— Бретта сказала, что ты больна.
Фиона покраснела и опустила глаза.
— Пустяки.
Ей очень хотелось сказать Торну, что у нее будет ребенок, но она решила немного подождать. Не все сразу. Пусть Торн немного окрепнет.
Глаза Торна скользнули по фигуре Фионы, задержались на ее животе.
— Ты носишь ребенка?
Фиона онемела. Так, значит, Бретта не удержалась! Конечно, это она: кроме нее, об этом никто не знает.
Фиона высоко подняла голову и ответила:
— Да.
— И это действительно ребенок Роло?
Фиона ахнула. Эта Бретта ядовитее любой гадюки. Но как Торн может верить ей?
Ответить или нет? Ведь все равно он не поверит!
— Сейчас принесу бульон, — сказала она.
— Сначала ответь на мой вопрос. Чей ребенок у тебя под сердцем?
— Твой.
— Она лжет! — Это Бретта вошла в спальню и успела услышать ответ Фионы. — Она была любовницей Роло! Это ребенок от моего брата. Роло сам рассказывал мне, что спал с Фионой, — он-то врать не будет!
Слова Бретты больно ударили Торна. Он застонал и прикрыл глаза. Он понимал, что Фиона не виновата, что ее согласия никто не спрашивал и, конечно, Роло взял ее силой. Но какое это имеет значение?
Больнее всего было знать, что Фиона солгала ему. Зачем она отрицает очевидную вещь? Она была любовницей Роло!
Торн представил себе, как Роло разводит в стороны ноги Фионы, как входит в нее… и понял, что все равно, все равно хочет ее. Знай он, что она спала с последним его рабом и по доброй воле, он все равно будет ее хотеть и не прогонит ее, и не убьет.
Да, это самое настоящее колдовство. Какими же сетями она опутала его сердце?!
— У Бретты не язык, а змеиное жало, — огрызнулась Фиона. — Впрочем, можешь верить ей, если тебе так хочется, викинг. Меня это больше не заботит. Позволь мне только одно — вернуться домой и родить ребенка.
— Я слишком слаб, чтобы плыть куда-либо, — буркнул Торн. — А за то, что ты спасла мне жизнь, — спасибо.
— Я была рада помочь тебе, — пожала плечами Фиона.
Торн посмотрел на ее усталое, осунувшееся лицо, и ему стало стыдно.
— Пусть еду принесет кто-нибудь другой, — сказал он. — А ты иди и ложись. Вот-вот с ног свалишься. А я пока что ничего не понимаю. Наверное, слишком долго лежал без памяти.
— Хорошо, — ответила Фиона, сдержав вздох. — Бренн говорил, что это будет нелегко, но я даже не подозревала, насколько это будет трудно.
— Что — трудно? — неприязненно спросила Бретта.
— Заставить Торна понять, что он любит меня, — ответила Фиона и вышла из спальни.
— Вот ведьма! — прошипела ей вслед Бретта. — Совсем околдовала тебя своей любовью.
— Да, — согласился Торн. — Именно это она и сделала.
13
С того дня, как Торн пришел в себя, выздоровление двигалось быстро. Викинг набирал былую силу прямо на глазах. Все это время Фиона держалась с ним отстраненно и почти не разговаривала. Она знала, что Торн по-прежнему не может поверить в то, что она никогда не была любовницей Роло. Впрочем, ее нежелание говорить с Торном только ухудшало дело. Но что ей оставалось? Лгать она не умела, уверять Торна она устала. Значит, надо ждать, покуда этот упрямый викинг не дойдет до всего своим собственным умом.
Настроение у Фионы было хуже некуда. Отец ее будущего ребенка вел себя словно упрямый осел. Его бывшая невеста не упускала ни малейшей возможности посыпать соли на его раненую гордость. Дня не проходило, чтобы Бретта не напомнила Торну о том, что Роло спал с Фионой, а потому никто не может с уверенностью назвать отца будущего ребенка.
Помимо всего прочего, Фиону частенько тошнило, а начавший наливаться живот постоянно требовал еды.
В одно прекрасное утро Фиона зашла в спальню Торна и была поражена, увидев его стоящим возле кровати. Он переминался с ноги на ногу, словно прислушиваясь к своему организму.
— Тебе еще рано вставать, — заметила Фиона.
Торн яростно сверкнул на нее глазами.
— Я не неженка. Я — викинг. Пора упражняться с мечом и топориком.
— Мужчины, — понимающе протянула Фиона. — Разве они способны думать о чем-нибудь, кроме войны?
— Неправда, — возразил Торн. — Мы умеем думать и о других вещах. Впрочем, ты хорошо знаешь, о чем думают мужчины и как женщина должна удовлетворять их желания.
— Да, — подумав, согласилась Фиона. — Ты сумел научить меня этому, викинг.
Его глаза скользнули по лицу Фионы, опустились вниз, к ее животу.
— Как себя чувствует ребенок?
— Тебя это заботит?
— Ну, ты же знаешь, это может быть и мой ребенок.
— Да, конечно, он может быть и твоим, — ласково улыбнулась в ответ Фиона.
— Ты что-то бледная. Ты хорошо питаешься? Бретта не обижает тебя? Пока что ты выглядишь слишком хрупкой для женщины, которая ждет ребенка.
Фиона с трудом подавила улыбку. Торн, конечно, волен думать все, что ему заблагорассудится, но он и в самом деле заботится о ней. Жаль только, что из его упрямой башки никак не выходит мысль о том, что Роло мог спать с ней.
— Все в порядке, только тошнит все время. Что же касается Бретты, то я просто стараюсь не подпускать ее близко к себе.
— К сожалению, мы должны будем застрять здесь еще на какое-то время. Я все-таки еще не совсем оправился, чтобы выйти в море. Скоро зима, и тогда отправляться в плавание вовсе неразумно. Сейчас нам просто некуда больше деться. Торольф, возможно, отстроит наш дом заново, но ведь он не желает видеть тебя под своей крышей.
— Ты уверен, что мы не успеем выйти в плавание до прихода зимы? Мне так хотелось бы родить своего ребенка на родине.
— Не так-то просто набрать экипаж в это время года. Немного найдешь желающих выйти в море на пороге зимы, — ответил Торн. — Штормы. Легко можно пойти ко дну. Нет, это было бы неразумно.
Губы Торна дрогнули, и он с обидой добавил:
— Впрочем, ты можешь спросить Роло. Может быть, он согласится рискнуть жизнью своего ребенка?
Фиона побледнела еще сильнее. Слова Торна ударили ее словно хлыстом. Она зажала рот ладонью и опрометью бросилась прочь из спальни. Бегом пробежала через зад, в туалетную комнату, и там ее вырвало. Когда Фиона разогнулась, рядом с нею стоял Торн с кружкой воды в руке. Фиона удивилась, но с благодарностью взяла кружку и прополоскала рот.
