Лесия Корнуолл - Цена обольщения
— Я не играю в карты.
Сэм склонил голову набок и улыбнулся, отчего по телу Эвелин прокатилась мощная волна желания.
— Даже в вист? Обычно леди играют в вист.
Сэм стоял вне пределов досягаемости, а Эвелин не собиралась с ним драться, чтобы заполучить в постель. Она горделиво вздернула подбородок.
— Прекрасно! Признаюсь: я играла в вист. Именно этим ты хочешь сейчас заняться? — Эвелин драматично осмотрелась по сторонам. — Но нам потребуется еще пара игроков. Как думаешь, может, нам пригласить миссис Купер и Старлинга? — Эвелин провела кончиком пальца по своему обнаженному плечу. — Хотя они будут немного сконфужены, увидев, какая форма одежды требуется для игры.
Сэм не обратил внимания на шутку. Может быть, потому, что он-то был полностью одет. Лишь сорочка немного расстегнута, являя взору Эвелин треугольник загорелой кожи. А она сама была обнажена под тонкой простыней. Понимал ли это Сэм? Эвелин позволила простыне упасть, обнажив одну грудь.
Эвелин наблюдала за тем, как на нее упал взгляд Сэма и как его горло дернулось. Дрожь пробежала по телу Эвелин. Всего несколько недель назад она ни за что не осмелилась бы на столь смелую выходку. Но за последнее время она стала настоящим знатоком в том, что касалось искусства соблазнения. Эвелин выгнулась, предлагая себя Сэму. Он прерывисто задышал и так сильно сжал в руке карты, что едва не смял их. Эвелин уже подумала, что сейчас он бросит их на пол и забудет о них.
Но Сэм закрыл глаза и заметно расслабился. Эвелин охватило разочарование.
— Ты сильна в этом? — спросил он. — Я имею в виду вист.
Голос Сэма охрип от желания, и он избегал смотреть на любовницу. Эвелин улыбнулась. Не хочет, чтобы его соблазнили? Она приняла вызов и позволила простыне упасть с другой груди. Затем подняла руки над головой, приподняла тяжелую копну волос и уронила ее на спину. Сэм едва сдержал стон.
— Мы ставили на кон мелочь, — произнесла Эвелин и, подхватив локон, провела его кончиком по ключице, а потом начала играть им с соском. — Однажды я выиграла целых три фунта.
Теперь Сэм смотрел на нее. По его лбу струился пот, а глаза потемнели от желания.
— Иди сюда, — позвала Эвелин, — и я отдам тебе всю сумму.
Сэма не нужно было просить дважды. Он со стоном опустился на колени, притянул Эвелин к себе и накрыл ее губы своими в неистовом поцелуе. Эвелин охнула, когда он взял ее восхитительные груди в ладони и ласкал до тех пор, пока соски не превратились в тугие бусины. Так-то лучше. Эвелин сладко вздохнула и принялась расстегивать пуговицы рубашки Сэма, желая поскорее дотронуться до его обнаженной кожи.
— Эвелин, — предостерегающе пробормотал Сэм, но она не обратила внимания и наклонила голову, подставляя шею для поцелуя.
Эвелин просунула руку под рубашку и принялась чувственно гладить мускулистую грудь мужчины. Его сердце отчаянно билось под ее ладонью, и она испытывала настоящее наслаждение от того, что могла свести его с ума, заставить его испытывать такое же сильное желание, какое испытывала сама. Эвелин потянулась к поясу брюк, но Сэм перехватил ее руку.
— Эвелин, — пробормотал он и отстранился.
— Да? — резко спросила она.
— А как насчет фараона[8]?
Итак, Сэм начал учить Эвелин игре в фараон, и она выиграла три первых кона. Они играли на поцелуи и ласки, поэтому Эвелин как никто другой была заинтересована в выигрыше.
Затем игра усложнилась. Синджон бросал ей вызов, жульничал, боролся за каждое очко. Вскоре обычная игра в карты превратилась в захватывающее сражение, в котором игроки не соблюдали правил.
Эвелин отчаянно жульничала. Например, прятала карты под одеяло, когда Сэм на мгновение отворачивался. Нет, она не одобряла такой стиль игры, просто ей очень хотелось обладать Сэмом, а тот обожал игры. Неужели он действительно не замечал ее неуклюжих попыток обмануть его или же позволял ей это намеренно, так как знал, что независимо от того, кто проиграет, удовольствие получат оба? Эвелин довольно быстро превратилась в завзятую картежницу, что доставило Сэму огромное удовольствие.
Спустя две ночи он уже учил Эвелин играть в пикет, и ставки возросли. Только легкий поцелуй в щеку до тех пор, пока она не выиграет три кона подряд, В том, что касалось карт, Сэму не было равных. Если бы они играли на деньги, он давно бы выиграл у Эвелин дом, ее саму, экипаж, запряженный четверкой лошадей, и все остальное.
Прошло три дня, и Эвелин вошла в спальню в предвкушении очередного сражения. Жаркие споры лишь придавали остроты их занятиям любовью.
— Я хочу ввести новое правило, — сказала Эвелин, пока Сэм зажигал свечи.
Сэм лениво вскинул бровь.
— Да? И какое же?
Эвелин улыбнулась:
— Если ты выиграешь, я раскрою тебе свою тайну. Если выиграю я — на вопросы будешь отвечать ты.
Сэм поджал губы.
— Думаю, это будет очень опасная игра.
— А… Стало быть, у тебя есть темные тайны, которых ты не можешь поведать никому? — поддразнила Эвелин. — И что же это? Может, у тебя есть еще одна любовница или жена и пятеро детей? Или же ты скрываешь еще более страшные грехи?
Эвелин подалась вперед и шутливо прошлась пальцами по груди Сэма.
Она не верила, что он вообще способен грешить. Просто хотела услышать рассказы о его детстве, истории о том, как он воевал в Испании. Она впустила Сэма в свою жизнь. Он стал ее частью, и ей хотелось стать его частью тоже.
Однако Сэм схватил ее руку, оторвал от своей груди и с силой сжал.
— Перестань, — произнес он.
Странный огонь вспыхнул в глубине его серых глаз, и Эвелин нахмурилась. Что это было? Мука? Чувство вины? Сэм отвернулся, прежде чем Эвелин смогла разглядеть что-либо.
Сомнения вонзились в ее сердце подобно острым зубам.
— Ты действительно скрываешь что-то такое, о чем не можешь мне рассказать?
— У всех есть тайны, которые нельзя поведать другим, Эвелин.
Она взяла со стола колоду карт и протянула ее Сэму. Ее рука слегка дрожала, но ей очень хотелось выведать тайны Сэма.
— Ты боишься? — спросила она. — Сдавай!
Сэм отшатнулся. Эвелин видела, что он хочет отказаться, но решительно смотрела ему в глаза. Они сломали все моральные и физические барьеры, изучили тела друг друга, как свои собственные, но Эвелин было этого мало.
Она ждала. Сэм наверняка сдастся, заключит ее в объятия и прогонит прочь неуверенность.
Сэм мгновение смотрел на Эвелин и, казалось, собирался заговорить. Она затаила дыхание в ожидании признания, но Сэм покачал головой и еле слышно выругался. Потом он поднялся с постели и начал одеваться.
