Стрела в сердце - Блейк Дженнифер

— Много, — спокойно ответила она. — Он был со мной почти весь вечер и всю ночь.

Алан в недоумении смотрел на озеро, Перри сдвинул брови. Мюзетта стояла заинтригованная и цинично улыбалась. Доктор, казалось, не слышал их, он занялся тщательным осмотром тела.

Жоржетта повернулась к Кэтрин.

— Вы также виновны в том, что умерла Шарлотта. Ей бы никогда раньше не пришли в голову какие-то полуночные свидания, если бы не вы и не ваши нелепые «Дворцы любви». Она верила всей этой чепухе о рыцарях и прекрасных леди, жертвах и смертях во имя любви. Для нее это была вовсе не игра. Может быть, поэтому она пришла сюда, надеясь встретить Рована, и наткнулась вместо этого на какого-нибудь речного пирата. Вы всему виной, вы и ваш прекрасный чемпион.

От всех обвинений, брошенных в лицо, у Рована захватило дыхание, и не столько от того, что они были такими уничтожающими, сколько потому, что часть из них была абсолютной правдой. Посмотрев на Кэтрин, он понял, что она тоже думала об этом. В его душу закрался страх, не за себя, за женщину, стоявшую рядом с ним.

Тишину нарушил Брэнтли.

— Я думаю, что этим должен заняться шериф.

— Вне сомнения, — согласился доктор Мерсье, поднимаясь с колен и вытирая руки носовым платком. — Некоторые вопросы непременно привлекут внимание властей.

Доктор попросил оставить его одного, чтобы заняться дальнейшим осмотром тела, дабы обсудить в дальнейшем все с шерифом. Все в молчании поплелись к дому.

Шериф приехал к полудню. К этому времени все общество беспорядочно позавтракало, стол для них был накрыт поздно. Исключение составляла только Жоржетта, которая заперлась у себя в комнате после споров с остальными, считавшими, что нужно послать грума к матери Шарлотты с сообщением о трагедии.

Напряжение висело в воздухе. Было такое чувство, что один следит за другим, по углам шепчутся и в доме есть места и лица, которых хорошо бы избегать.

Речь шла, естественно, о Роване и Кэтрин. Что касается его самого, мнения остальных были для него безразличны, но Кэтрин…

Шериф был толстым, страдающим несварением желудка и богохульником. Никто еще никогда в жизни не усомнился в его интеллигентности и важности его работы, поэтому он был высокого мнения о себе. Случаи убийства в районе Св. Фрэнсисвилля были редкими. Шерифу приходилось сталкиваться лишь с ножевыми ранениями среди речных пиратов, мелкими кражами и карточными шулерами.

А уже убийства среди высшего общества были не по его линии, хотя он, конечно, знал, как вести эти дела. Все, что ему необходимо предпринять, — просто использовать власть своего положения, и он все узнает. Но в течение целого часа он так и не пришел ни к какому выводу, допрашивая хозяев и гостей Аркадии. К тому же уже было поздно.

— Вы убили женщину? — потребовал шериф ответа у Рована.

Взгляд Рована от усталости и презрения был тяжелым. Шериф, по-видимому, оставил его напоследок, поскольку подозревал его больше всех.

— Был ли я переполнен дикой похотью, которая заставила меня изнасиловать бедное дитя, затем свернуть ей шею и бросить, как кожуру от апельсина, в озеро? Да, конечно. Я бы и раньше признался в этом, если бы знал, что задержка признания заставит леди лжесвидетельствовать против себя, пытаясь меня защитить.

— Рован, что такое вы говорите? — воскликнул Алан. — Ведь убийство уже было совершено.

— Какое убийство? Леди и я несколько часов сидели с ее мужем. Вот и все. Я бы очень удивился, если бы кто-то, кто ее хорошо знает, думал иначе. Я только пытаюсь вернуть леди ее доброе имя.

— Через повешение? — необыкновенно кратко уточнил Алан.

— Смотрите мне! — сказал шериф, покраснев, как турецкий петух. — Я задаю вам вопросы. Или нам позовут леди, чтобы выяснить, как все это было на самом деле.

— Вы сомневаетесь в моих словах? — спокойно спросил Рован, заложив руки за спину и прислонившись к стене.

Льюис, взглянув на Рована и его побелевшие ногти, что явно намекало на ярость, удалился.

Шериф оказался не таким уж дураком. Он шумно вздохнул и нахмурился.

— Я пытаюсь докопаться до сути самого ужасного случая, который я когда-либо встречал. А сейчас отвечайте прямо — вы виделись с девушкой вчера поздно вечером?

— Мне что, крикнуть еще раз с крыши? — Взгляд Рована был непроницаем. — Я же сказал, что да.

— Откуда? И, пожалуйста, не рассказывайте мне сказки про ваши похотливые дела. Ей не было причинено насилие таким путем.

— Она хотела, чтобы я женился. А я — нет.

Шериф прищурил глаза.

— Многие женщины хотят, чтобы на них женились, но где бы мы сейчас все оказались, если бы мужчины бросились убивать их за это?

— Хороший вопрос. Общество бы совсем пропало.

Вдруг Перри резко встал с дивана.

— Вы не виделись с Шарлоттой.

— Вы утверждаете, что виделись вы?

Тон Рована нельзя было назвать признательным.

— Конечно, нет, — с жаром ответил Перри. — У меня было другое свидание.

— Я был в холле, — продолжал Перри, — когда видел де Блана входящим в спальню другой леди.

— Разрази вас гром! — сказал шериф. — Хоть кто-нибудь из вас спал прошлой ночью в собственной постели?

Брэнтли злобно, словно бульдог на цепи, переводил взгляд с Перри на Мюзетту, но ничего не сказал. Мюзетта покраснела, но продолжала вызывающе смотреть на шерифа.

— Кажется, здесь происходит обмен алиби?

Перри повернулся к Ровану.

— Вы думаете, что я наговариваю на себя, чтобы придти вам на помощь? Вы такой человек, что вам трудно помочь.

— Помощи не требуется, — язвительно ответил Рован.

— Вас беспокоит, что принимаете помощь от мошенника, ранившего вас? — спросил молодой человек, сжимая кулаки. — Сожалею, но у вас нет выбора. Состязания в сторону. Но все происходит как-то вразрез с моей совестью — допустить, чтобы человека арестовали за убийство, которого он не совершал.

Молодой человек пытался, делая себе плохо, поступить честно. Может быть, его слова направить в нужное русло?

— Компенсируете ранение? Хорошо, я принимаю от вас это, но тогда вы подводите леди.

Перри буквально взвился после последних слов.

— Я не думал…

Тогда в спор вступила Мюзетта.

— Не вижу причин ставить под сомнение честь моей невестки. Между спальней Кэтрин и комнатой моего брата есть дверь. Вне сомнения, монсеньор де Блан прошел через ее дверь, так как доктор Мерсье приказал запереть дверь в комнату Жиля. Я сама пыталась проникнуть к нему из холла, но безуспешно.

— Зачем? — уже более спокойно спросил Рован.

— Я же его сестра, — ответила Мюзетта и смело посмотрела ему в глаза, чтобы ее не смогли заподозрить в большем.

— Я хочу узнать одну вещь, — вступила Жоржетта, по просьбе шерифа спустившаяся вниз. — Если у вас не было намерения встретиться с Шарлоттой, почему вы, наконец, не послали записку с отказом? Тогда бы она не спустилась к озеру и всего этого не случилось бы.

— У меня не было ее письма, — тупо повторил Рован. Именно этот пункт очень вредил ему.

— Но я видела, как она его писала, — настаивала рыжеволосая девушка.

— И кто же его должен был отдать?

Жоржетта, казалось, размышляла.

— Полагаю, она должна была отдать его своей служанке, а та — передать вашему Омару.

— Омар письма не получал, — коротко бросил Рован.

— Насколько я смог добиться от служанки девушки, то она утверждает, что просунула записку под дверь вашей комнаты. — Алан прокашлялся. — Если она не была спрятана, кто-нибудь мог, возможно, поднять ее, проходя по коридору.

— Все это «если», — сказал шериф.

Рован мог только согласиться. Еще одна возможность, которая, правда, нуждается в расследовании.

Он попытался изобразить приятный тон.

— Можем ли мы пока списать все па речных пиратов, пока более подходящий кандидат представит себя и признается?

— Не пытайтесь вложить слова в мои уста, — отрезал шериф. — Вы думаете, что можете сами защитить себя и к черту справедливость. Ну а я, запомните, я — закон. Если что-то случается, вы отвечаете передо мной. Еще ничего не закончено.