Патриция Пелликейн - Очарованный красотой
– А вы уже нашли мышьяк? Откуда он взялся?
Джаред отметил про себя, что она не удивилась, как в свое время Фелисити, тому, что отравился один Томас, и, вместо того чтобы поинтересоваться, как же яд мог попасть именно в его пищу, стала спрашивать, не нашли ли они, где он хранился.
– Ну мало ли откуда. Например, некоторые модницы пользуются пудрой, в которую добавляют порошок мышьяка. И потом, его можно купить в аптеке, чтобы травить грызунов.
– И что же, яд попал в пищу? Теперь мы все, наверное, заболеем? – Бесс мысленно похвалила себя за это последнее замечание. Кажется, оно было особенно удачным.
– Не волнуйся. Если до сих пор с нами ничего не случилось, то уже не случится впредь, – успокоила ее сестра. – А завтра с утра я обязательно сама хорошенько обыщу кухню.
Вот оно что! Какая прекрасная идея! Ведь флакон мышьяка мог запросто опрокинуться в мешок с мукой. Бесс чуть не улыбнулась – так здорово подсказала ей выход сама Фелисити. Просто-таки вложила ей в руки спасительную нить.
Только-только встало солнце. Джаред и Фелисити всю ночь не сомкнули глаз, внимательно следя за тем, чтобы Томас допивал до последнего глотка каждый поданный ему стакан воды. Постепенно к нему возвращался прежний цвет лица, а рези в животе, мучившие его последнее время, мало-помалу утихали. Сознание существенно прояснилось, и после долгих часов непрерывного промывания организма Джаред наконец позволил тестю уснуть. Теперь он уже был уверен в выздоровлении пациента.
Уложив отца в постель, Фелисити сама с удовольствием предвкушала возможность сомкнуть глаза. Устало прислонясь к Джареду, она зевнула.
– Ты так измучилась, дорогая, отправляйся-ка спать.
– А ты?
Джаред кивнул:
– Сейчас тоже приду. Только сначала загляну на кухню.
– Но, Джаред, ты ведь не спал не меньше, чем я. Разве нельзя немного позже…
– А вдруг еще кто-нибудь проглотит отраву?
– Но ведь до сих пор никто не пострадал.
– А как насчет ребятишек Мэри? Ведь они запросто…
– Господи, а я и не подумала! – вдруг встрепенулась Фелисити. – Все, я иду с тобой.
– Нет, я хочу, чтобы ты легла. И немедленно.
– Джаред, хватит мне приказывать. Мне это совсем не нравится.
– Тогда делай то, о чем тебя просят, чтобы не приходилось приказывать.
– Ты порой бываешь безжалостен.
– Никогда не говорил, что я само совершенство.
– Еще бы ты попробовал! Ведь это бессовестная ложь.
Джаред усмехнулся и крепко обнял ее.
– Мы с тобой спорим на пустом месте. Что ж, если тебе так хочется тоже обследовать кухню, давай пойдем вместе.
Он увидел это почти сразу же, как только переступил порог. Вдоль всей кухни тянулась стенная полка, на которой хранились коробочки с чаем, бутылки с маслом и тому подобные вещи. Прямо над раскрытыми мешками с сахаром и мукой лежал на боку маленький флакончик. Белый порошок просыпался из него, и все выглядело так, как будто часть содержимого нечаянно попала в продукты. Возможно, так оно и могло бы быть, но Джаред точно знал, что это не просто несчастный случай.
За последние восемь часов он раз десять, а то и больше, заглядывал в кухню. Мешки с сахаром и мукой все это время оставались крепко завязанными. Да и опрокинутого пузырька над ними не было. Джаред мог бы поклясться в этом. Должно быть, именно от того, что он действительно ожидал обнаружить тут нечто в этом роде, он удивился и не удержался от замечания:
– Что ж, она просто молодчина. Но все же кое-чего не предусмотрела.
– Кто молодчина?
– Твоя сестрица.
– Ты это к чему?
– А вот к этому. – Джаред достал с полки флакон. Он был уверен, что иа бутылочке будет этикетка с надписью «Мышьяк». Ну, так и есть. Бесс прекрасно тут все подготовила. Она не учла одного – того, что он видел, как выглядела кухня вечером.
– Ты нашел его! Слава Богу, теперь я немного успокоилась.
– А я опасаюсь, что лишь начинаю тревожиться по-настоящему.
– Но почему?
– Потому что это она положила сюда эту бутылочку.
– Кто? Маргарет?
Джаред кивнул.
– Но для чего? Господи, да объясни же!
– Она – единственная, кто, кроме нас с тобой, знает о мышьяке, и сделала это для того, чтобы мы больше не думали, будто отца отравили нарочно.
– Джаред, ты говоришь ужасные вещи.
– Возможно. – Он пожал плечами. – Только я боюсь, что это так и есть.
– Но ты ведь не можешь знать наверняка!
– Раньше тут не было этого флакона.
– Ты просто его не заметил.
– Да как я, черт возьми, мог не заметить его? Ведь он прямо-таки на глаза лезет!
– Не верю. И никогда не поверю. Маргарет может быть кем угодно, но только не убийцей. И потом, для чего ей идти на такое, если…
– Деньги, – прервал ее муж, – вот самая главная причина.
– Однако…
– Твой отец включил ее в завещание?
– Я думаю… – Фелисити припомнила последний визит к ним в дом адвоката. – Да, включил. Но она об этом не знает.
– А как ты можешь быть в этом уверена? Ведь Томас мог упоминать об этом при Маргарет.
– Но все это лишь предположения. Ты же не можешь ничего доказать.
– О да, и она прекрасно знает об этом. – Джаред снова крепко обнял Фелисити, потом взял ее лицо в ладони, запустил пальцы в густые волосы… – Прошу тебя, будь особенно осторожна с ней. Ведь ты можешь оказаться следуюшей.
– Но почему? Разве она получит что-нибудь в результате моей смерти?
Джаред подумал, что тут его жена, наверное, права. Ведь если с ней что-то случилось бы, то ее наследство перешло бы к нему. И все же он не мог верить такой женщине, как Маргарет.
– Прошу тебя, послушайся хоть раз.
Фелисити даже улыбнулась – так приятна была его забота.
– Хорошо. Обещаю тебе.
После вмешательства Джареда Томас уверенно пошел на поправку. Уже через три дня он был достаточно крепок и бодр, чтобы покинуть постель и подолгу гулять в саду. Правда, время от времени ему приходилось отдыхать, но теперь он уже мало чем отличался от себя прежнего.
– Папа, нельзя так долго работать!
Томас только вздохнул. Ну что за командирский тон у его доченьки?
– Фелисити, я отдыхал совсем недавно, – не оглядываясь на нее, ответил старик, – будь добра, оставь меня в покое.
– Ты ползаешь тут уже тридцать три минуты. Этого вполне достаточно.
Томас еще раз вздохнул и поднялся на ноги, отряхивая колени.
– Мне нравится возиться с землей.
– Знаю. Но мне хочется, чтобы ты мог наслаждаться этим занятием еще много-много лет. Вот почему сейчас надо чуточку поберечься.
– Если я буду так беречься, то даже жалкий остаток моей жизни покажется мне целой вечностью.
– Ваша дочь совершенно права, – сказал Джаред, приблизившись к жене сзади и обняв ее за талию. – Просто отдохните немного, а потом можете возвращаться к своим любимым грядкам.
