Рексанна Бекнел - Вспышка молнии
Путешествие вниз головой казалось бесконечным. Кода Таннер наконец остановил Мака и рывком поставил Эбби на землю, она каким-то странным образом догадалась, что они недалеко отъехали от каравана. Небо едва посветлело.
Таннер поддерживал ее одной рукой, и Эбби подумала, что должна быть ему благодарна и за это. Голова у нее кружилась, горизонт кренился. Тем не менее Эбби не переставала высматривать кого-нибудь, кто мог бы оказать ей помощь. Но даже намека на присутствие человека не было. Спустившись вниз с холма, они оказались совершенно одни посреди узкой лощины.
Таннер спешился и, взглянув на девушку, усмехнулся. На ногах она держалась нетвердо, покачиваясь. Он посадил ее на землю.
Отойдя на некоторое расстояние от девушки, Макнайт стал пристально вглядываться куда-то вдаль.
Эбби угрюмо следила за своим спутником, призывая несчастья на его голову. Она заметила, что Таннер очень напряжен. Это выражалось в скованности его движений. «Что теперь?» — спрашивала Эбби сама себя с щемящей болью в сердце. Он все еще вглядывался вдаль, но она времени не теряла. Когда головокружение и дурнота прекратились, девушка сообразила, что теперь может легко дотянуться до платка, которым были перевязаны ее колени. Шаль больше никуда не годилась. Шерсть вытянулась и потеряла форму. Эбби прилагала титанические усилия, чтобы развязать узел, и, когда это почти удалось ей ценой сломанного ногтя, Таннер напялил шляпу на голову, обернулся и уставился на нее.
На секунду Эбби почувствовала себя мышью под пристальным взором огромного кота-хищника. Но Таннер не сделал ни одного движения к ней, и тогда девушка сделала последнее усилие. Разорвав шаль, она высвободила сперва левую ногу, затем правую.
Кровь побежала через перетянутые платком сосуды, и ноги закололо миллиардом острых иголочек. Эбби принялась растирать ноги, но при этом не спускала глаз с Таннера. Неожиданно он улыбнулся. Раньше эта улыбка казалась ей легкой и доверчивой, потом — злобной и порочной, но сердце девушки, как и раньше, ответило на нее частыми ударами. Эбби поднялась на ноги, перекинула растрепанные волосы за спину и вскинула перед собой связанные руки будто для защиты или нападения. Бесполезный жест!
— Не заблуждайтесь на мой счет, — сказал Макнайт так рассудительно, что Эбби захотелось рассмеяться из-за комизма всей ситуации. — Вы сняли шаль, — заметил молодой человек, делая шаг при каждом слове. — Теперь снимайте все остальное.
— Нет, — отрезала она, отступая и внимательно следя за Таннером. — Не подходи ко мне, Таннер Макнайт, — предупредила Эбби дрожащим голосом. — Убирайся прежде чем…
— Прежде чем — что? — перебил ее Таннер. Но вдруг он остановился, и усмешка сползла с его лица. Что, черт возьми, пытается он доказать, мучая девушку? Она была именно той, за кем он охотился. Все подтверждения у него были. К чему это безумное желание доказать ей свое превосходство?!
Таннер пристально посмотрел на Эбби и был неприятно удивлен, заметив страх в ее глазах. К тому же он заметил, что волосы у нее спутаны, а дождевик сползает с плеч, открывая мокрую ночную рубашку, прилипающую к грудям и бедрам. Макнайт глубоко вздохнул, кровь бросилась ему в голову. Эбби была похожа на язычницу, совершающую жертвоприношение какому-то древнему богу. Или богине. Вся такая мягкая и женственная, она выглядела до смерти напуганной. На него она смотрела совсем не так, как бы ему хотелось, чтобы на него смотрела женщина. Особенно Эбигэйл Блисс.
Таннер отступил на шаг.
— Ты вся мокрая. Я просто имел в виду, что тебе надо переодеться в сухое, — с этими словами молодой человек направился к Чине и открыл саквояж, набитый вещами девушки. Нужно найти блузку, юбку и нижнее белье.
Не успел он разыскать нужные вещи, как кобылка резко отпрянула в сторону. Увесистый ком твердой глины, без сомнения, предназначавшийся ему, попал лошади в круп. Следующий ком угодил в спину Таннеру.
— Чертова женщина! — он оглянулся и тут же шарахнулся в сторону — в него летел камень. Было смешно смотреть, как девушка со связанными руками пуляет в него комьями земли. На этот раз она чуть не упала. Если бы лицо ее не было таким кровожадным, он бы просто рассмеялся. Но это только ущемило бы ее гордость. По каким-то странным причинам Таннеру не хотелось обижать Эбби.
Но и быть побитому камнями ему тоже не хотелось, поэтому Таннер пригнулся, рванулся к девушке, схватил ее за талию и повалил на мокрую от росы землю. Он не хотел причинять ей боль, и ее крик вызвал в нем чувство вины. Таннер перевернулся, чтобы не давить на нее весом своего тела и был вознагражден парой ударов грязными кулаками по голове. Господи! Неужели ее придется продержать связанной всю дорогу до Чикаго?! Одной рукой Таннер схватил связанные запястья Эбби и завел их ей за голову, другой приподнял край дождевика и набросил ей на лицо. Эбби сопротивлялась, извивалась, изо всех сил стараясь причинить ему боль, но Таннер был сильнее, и ей ничего не удалось сделать.
Когда девушка успокоилась, он испытал облегчение. Он, действительно, ни в коей мере не хотел обижать ее, но Таннер знал, что сама Эбби в его добрые чувства к ней никогда не поверит. Тем не менее он попытался убедить ее в своем благорасположении.
— Эбби, послушай меня, — он убрал прядь волос, налипшую ей на лоб и встретил ненавидящий взгляд. Когда она злилась, глаза ее из светло-коричневых становились зелеными, как нефрит. — Я не собираюсь насиловать тебя, — начал Макнайт, желая убедить в этом девушку и одновременно себя. — Ты можешь ненавидеть меня за то, что я похитил тебя и везу в Чикаго, но тебе не следует бояться меня. Я не причиню тебе зла.
Эбби опустила ресницы, и он ничего не смог узнать по ее глазам.
— Пусти меня, — прошептала девушка, пытаясь вырваться.
Таннеру приятно было лежать распластанным поверх ее мягкого тела, но, когда запретное желание охватило его, он поспешно скатился с Эбби и мысленно обругал себя. Если только она заметила, как вдруг тесны стали ему брюки, то никогда не поверит в его голубиные намерения. И обвинять в этом он должен только себя.
— Ты можешь достать чистое белье из саквояжа, притороченного к седлу Чины… — Таннер осекся и рывком выхватил ружье, которое она пыталась незаметно вытащить из чехла, пока он благодушествовал.
— Черт возьми!
Ружье выстрелило, и, вскрикнув, Эбби упала навзничь.
— Эбби! Эбби! — он быстро зачехлил ружье. Куда она ранена? Насколько серьезна рана? И наконец — как он мог проявить постыдную беспечность?
Девушка лежала на спине, глаза ее были широко раскрыты. Зеленые, как весенняя трава, отметил Таннер. Он быстро ощупал ее. Тело нигде не кровоточило.
