Хейди Беттс - Почти леди
Уиллоу придала лицу суровое выражение и ткнула Брэнда кулачком в живот:
– Не голосите как петух, мистер Донован, а то я, возможно, передумаю! Ваша заносчивость становится невыносимой!
– Она вам еще понравится!
– Едва ли. Зловоние Шалуна куда приятнее раздутого мужского самомнения!
– Сомневаюсь! Иначе зачем бы ваши проворные пальчики хлопотали у пряжки на моем ремне? Ну что? Будете продолжать гнуть свое?
Уиллоу кокетливо улыбнулась:
– Да, буду! – И расстегнула еще одну пуговицу на рубашке Брэнда. – Так что, вы сами меня разденете?
Это предложение еще больше воспламенило Брэнда.
– Пытаетесь соблазнить меня? – спросил он, с трудом удерживаясь от стона вожделения.
– Хо-хо!
– Боже! – выдохнул Брэнд. – Как мне нравится такое благодушие! Вы просто ангел! Только скажите, и я сделаю все, что потребуется, лишь бы проделывать это как можно чаще!
– Не стоит себя утруждать, – со смехом ответила Уиллоу, расстегивая пряжку на ремне.
– Проклятие… – пробормотал Брэнд себе под нос. Он ужасно волновался, и его непослушные пальцы с трудом справлялись с застежкой на блузке Уиллоу. – Что ж, ничего не поделаешь! Придется вам привыкать. – Брэнд коснулся губами ее губ, и в этом поцелуе был весь огонь сжигавшей его страсти, вся любовь к этой прекрасной женщине, его будущей жене. Брэнд целовал ее в первый раз после разлуки. – Придется привыкать каждый день, каждую ночь, до конца жизни!
– О, Брэнд! – вырвалось из груди Уиллоу. Она прикоснулась к возбужденной мужской плоти и почувствовала, что задыхается от желания. – Вы так много говорите… Не лучше ли прекратить разговоры и заняться чем-нибудь более приятным? А то, – она кокетливо улыбнулась, – придется мне найти кого-нибудь попроворнее.
Брэнд сжал ее запястье:
– Но-но, поосторожнее! Неужели моя будущая жена – бессловесная рыба?
– Просто мой будущий муж только болтает об удовольствиях, а не доставляет их своей женщине!
«Своей женщине…» Брэнд прикрыл глаза. Уиллоу – его женщина. Звучит замечательно!
– Вы правы, подобная медлительность недопустима! – воскликнул Брэнд. Он начал энергично расстегивать крючки, пуговки и пряжки, которых на бесхитростном наряде Уиллоу оказалось великое множество. – Если удовольствие все-таки будет доставлено, моя будущая жена, надеюсь, даст знать.
– О, непременно, – выдохнула Уиллоу.
В следующее мгновение ее юбка упала на пол сарая, и взору Брэнда представились стройные ножки в ботинках на шнуровке и белых шелковых чулках на подвязках и очаровательные кружевные панталоны.
– А это… что еще за колокольчики? – Он указал на крошечные серебристые пряжки на подвязках.
– Не хочу отставать от моды, – сказала Уиллоу. – Мне казалось, они очень милые.
– Весьма. – Брэнд дотронулся до пряжки, и послышался мелодичный звон. – Не боитесь, что при ходьбе их могут услышать?
– О нет. Под одеждой звон пропадает. Они звенят, если ходить раздетой. – Уиялоу рассмеялась. – Так мне снять их?
– Ни в коем случае. Ботинки – да, а подвязки не стоит. Я хочу слышать этот чудесный звон.
Уиллоу согнула ноги в коленях, Брэнд расшнуровал ботинки и бросил их на пол.
– Теперь панталоны, – подсказала Уиллоу. Он улыбнулся:
– Слушаюсь, мадам. – Брэнд с величайшей охотой исполнял распоряжения своей будущей супруги. – Что дальше?
Уиллоу сладко потянулась и закрыла глаза. Брэнд в восторге смотрел на ее растрепавшиеся каштановые волосы и чуть припухлые губы и чувствовал, как его переполняет страсть.
– А теперь – блузку и нижнюю рубашку, – последовало очередное распоряжение; причем Уиллоу даже не пыталась помочь.
Брэнд справился и с этой задачей, и вскоре на полу сарая образовался внушительный ворох женской одежды. Брэнд ни на секунду не отрывал взгляда от Уиллоу. Роскошные волосы, изящная шейка, полная грудь, округлые бедра, стройные ножки в белых чулках с подвязками и странными пряжками-колокольчиками – всем этим можно было любоваться бесконечно.
Облизнув пересохшие губы, Брэнд прохрипел:
– Что еще прикажете, мисс Обольщение?
– Теперь… Теперь настала моя очередь, – улыбнулась Уиллоу.
Она приподнялась и встала на колени. Сначала на пол полетели сапоги Брэнда. Затем Уиллоу наклонилась и провела ладонями по его бедрам. Он глухо застонал и приподнялся на локтях, однако тотчас же был уложен обратно. Уиллоу хотела взять все в свои руки.
Упершись руками в живот Брэнда, она снова склонилась над ним. Он не знал, что происходит, лишь видел рассыпавшиеся над его грудью каштановые локоны и чувствовал, как по телу прокатывается теплая влажная волна.
Уиллоу же, казалось, парила над Брэндом, и в конце концов он понял: таким странным, необыкновенно чувственным способом – с помощью губ и зубов – она расстегнула его рубашку.
– Боже праведный! – простонал Брэнд. – Почему раньше вы не демонстрировали это свое искусство?
Она лукаво улыбнулась, и Брэнд увидел очаровательные ямочки на ее щеках.
– Честно говоря, сама не ожидала… Вы меня вдохновляете!
– Хорошо бы, чтобы этот плод вдохновения оказался не единственным!
Уиллоу впилась губами в губы Брэнда, и ее набухшие соски коснулись его мускулистой груди. Потом она что-то прошептала в ухо Брэнда, и он почувствовал, как его опалил жар желания.
– С чего начнем? – неожиданно спросила Уиллоу.
– Сегодня я полностью в вашем распоряжении, – ответил Брэнд. Ему хотелось страницу за страницей перелистывать чудесную книгу наслаждения.
– Прекрасно! Тогда вам придется немного приподняться.
Он выполнил это распоряжение, и Уиллоу тотчас же стащила с него брюки.
Теперь Уиллоу осталась лишь в чулках с подвязками, а Брэнд – в одних только кальсонах; впрочем, он нисколько не сомневался в том, что вскоре лишится и нижнего белья.
Бросив брюки на ворох одежды на полу, Уиллоу улеглась рядом с Брэндом и провела ладонью по его животу. Затем ее рука скользнула под пояс кальсонов, и Брэнд тихо застонал; ему казалось, еще мгновение – и он лишится чувств от нахлынувших на него острых ощущений.
Внезапно Уиллоу прервала ласки и, приподнявшись, посмотрела в его глаза. «Дикий разъяренный мустанг перед битвой, не иначе», – промелькнуло у нее. Рассмеявшись, она продолжила игру – кончиками пальцев поглаживала отвердевшую мужскую плоть.
– Нравится? – спросила она вдруг.
– Неужели есть сомнения? – прохрипел Брэнд и снова застонал.
Тут Уиллоу склонилась над его бедрами, и Брэнд невольно вскрикнул; теперь его возбужденную плоть ласкали язычок и губы Уиллоу.
Впрочем, Уиллоу и сама все больше возбуждалась, и в какой-то момент, ухватившись за матерчатый пояс кальсонов, она лишила Брэнда этого последнего покрова. Однако ее губы по-прежнему сводили его с ума, и Брэнд, не выдержав сладостной пытки, прохрипел:
