Джорджетт Хейер - Цена желаний
– Конечно, можете, если не дремлете, – проницательно сказал сержант.
– Когда я на службе, я не сплю, – проворчал Флетчер.
Ханнасайд сказал:
– Ну, ладно, сержант. Я не думаю, что кто-нибудь стал бы винить вас, если бы вы немного вздремнули, Флетчер, Это, должно быть, скучная работа. Как я понимаю, прошлой ночью вы не слышали ничего похожего на выстрел.
– Нет, сэр, иначе бы я сразу сказал. Но мы находимся рядом с Экзибишн-роуд, а там прошлой ночью было много машин, которые ехали в Альберт-Холл по случаю большого веселья. Я полагаю, это был благотворительный бал. Так или иначе, было более шумно, чем обычно, но не в этом доме, это я могу поклясться.
– Понятно. Ваша главная входная дверь открыта всю ночь или вы ее запираете?
– Я не запираю до полуночи.
– Но потом запираете?
– Да, сэр, такие у меня инструкции.
– Так что, кто бы ни входил в здание после двенадцати, он должен позвонить, чтобы вы его впустили?
– Верно, сэр.
– Приходил ли кто-нибудь поздно прошлой ночью?
– О да, сэр! Мистер и миссис Чолмонди из пятнадцатой квартиры, они пришли. Затем сэр Джордж и леди Фэрфакс и две молодые барышни, все они были на этом балу, о котором я вам говорил; и мистер Хамфриз, из шестой квартиры, он тоже вернулся поздно; и миссис Маскетт из девятой, и мисс…
– Насколько я понимаю, они все живут здесь? А не впускали ли вы каких-нибудь посетителей после двенадцати?
– Нет, сэр. Да в такой час вряд ли кто-то может прийти.
– А до двенадцати вы помните, входил ли кто-нибудь незнакомый в здание?
Привратник потер подбородок.
– Ну, понимаете ли, это довольно трудно сказать, – признался он. – Конечно, если бы я увидел кого-нибудь подозрительно слоняющегося, я бы сразу вышел; но, сэр, здесь двадцать квартир и довольно много людей входит и выходит. Если кто-то проходит мимо моей двери, я, естественно, смотрю, но я не всегда мог бы поклясться, кто это был, если проходят мимо прямо к лифту или лестнице. Например, я точно помню, что две дамы и три джентльмена поднимались наверх. Я так думаю, первая была мисс Мэттьюз, но я только видел ее шляпу, она была набок, как сейчас носят. Она пришла, должно быть, в восемь тридцать или около того. Вторая пришла вскоре после одиннадцати, но я видел ее только мельком. Я не заметил, как она выходила, так что полагаю, это была мисс Тернер, горничная миссис Делафорд, которая припозднилась. Затем пришел джентльмен – он поднимался на четвертый или пятый этаж. Это точно был чужой, потому что, спустившись около одиннадцати, он попросил меня вызвать такси. Такой высокий военный. Второму джентльмену нужна была квартира адмирала Крейвена, и я поднял его наверх. А другого я как следует не видел. Он пришел, должно быть, примерно в половине одиннадцатого, но поднимался пешком, не на лифте. Я подумал, что это был молодой мистер Маскетт, потому что на нем была такая черная фетровая шляпа, как мистер Маскетт носит с вечерним костюмом, но теперь, когда вы спрашиваете, я бы не удивился, если бы это был вовсе и не он, по той причине, что квартира мистера Маскетта на третьем этаже, а он не такой, чтобы идти пешком, когда есть лифт.
– Вы видели, как он выходил?
– Ну, точно не скажу, – признался привратник.
– А вы уверены, что больше никто чужой не входил в дом прошлой ночью?
– Не скажу, – осторожно ответил Флетчер. – То есть, я не мог бы поклясться в этом.
Было совершенно очевидно, что часть вечера привратник провел, уютно клюя носом у камина. Если бы даже его вынудили признаться в этом, мало что изменилось бы, так что Ханнасайд благоразумно оставил эту тему.
– Кто занимает соседнюю квартиру? – спросил он.
– Мистер Хамфриз, сэр. Я говорил вам о нем. Он был на балу и пришел домой поздно, около половины пятого утра, очень счастливый.
– А на другой стороне лестничной клетки?
– Мистер и миссис Томлинсон живут в третьей квартире, но сейчас они в отъезде, а четвертая не занята.
– А есть ли кто-то в квартире над этой?
– Да, сэр, миссис Маскетт, она тоже поздно пришла. Я говорю поздно: это было в половине первого. Но сомневаюсь, что она бы услышала выстрел. В этих квартирах хорошая звукоизоляция.
– Все равно, я поднимусь к ней, – сказал Ханнасайд. – Вы можете не ждать; я думаю, вам пора домой.
– Да, я уже задержался, – согласился привратник. – Конечно, если что-то нужно, я могу…
– Нет, ничего не нужно, спасибо. Но на вашем месте я не стал бы об этом распространяться.
– Я… ни за что, сэр. Мистер Джексон, наш управляющий, чрезвычайно встревожится, когда услышит об этом.
Ханнасайд промолчал.
– Да, а где управляющий?
– Его не было ночью, – ответил сержант. – Ждем его сегодня утром.
– Понятно. Если Холлиз появится, пока меня не будет, скажи ему, чтобы снял отпечатки пальцев с пистолета и во всех местах, где они могут быть в этой комнате, прихожей и ванной. Я надеюсь скоро вернуться.
Он вышел и оставил сержанта и Джайлза Каррингтона развлекать друг друга до его возвращения. Минут через пять пришел сержант Холлиз, и, наблюдая, как он взялся за работу, Джайлз сказал:
– А, это интересно. Сержант, вы не могли бы заняться телефоном в первую очередь? Мне пришло в голову, что надо бы позвонить в мою контору и сообщить, что у меня есть другие, более важные дела сегодня утром.
– Отнимаем у вас время, да, сэр? – сочувственно сказал Хемингуэй. – Это все рутина. Я бы мог поспорить на пять фунтов, что мы не получим ни единого отпечатка, разве только на той гильзе.
Джайлз только что закончил разговор со старшим Каррингтоном (который, взорвавшись, сказал, что если Джайлз собирается проводить все время, занимаясь делами своих кузенов и кузины, то чем скорее их всех перебьют, тем лучше), когда в комнату вернулся Ханнасайд. Он молча наблюдал за работой Холлиза, потом, глянув на Джайлза, сказал:
– Простите, что я заставляю вас торчать здесь. Я сейчас еду в Челси. Вам нет необходимости ехать, разве что вы сами хотите.
– Поеду посмотреть на честную игру, – сказал Джайлз. – Удалось что-нибудь выяснить у Маскеттов?
– Довольно сомнительно. Одну вещь я установил: человек, которого видел привратник, был не молодой Маскетт. Прошлым вечером он пришел в шесть тридцать и больше никуда не выходил. Примерно в одиннадцать он услышал звук, который принял за прокол шины. Вся беда в том, что это в самом деле мог быть прокол. – Он повернулся к Хемингуэю. – Сержант, оставляю вас здесь, вы знаете, что надо делать. Увидимся в Ярде. Если вы готовы, мистер Каррингтон, пойдемте.
ГЛАВА XIX
В Челси поехали па машине Джайлза Каррингтона. Садясь рядом с ним, суперинтендант бросил быстрый взгляд на его лицо и сказал:
