Виктория Холт - Маска чародейки
Невозможно поверить своим глазам. Это какой-то кошмар. Ясно, что никто не смог пережить такой катаклизм природы.
Все потеряно… все. Вся моя жизнь стерта с лица земли. Зачем я насмехалась над Ворчливым Гигантом? Мы все насмехались, зачем? Почему мы не слушали местных жителей?
В итоге он все разрушил, уничтожил моего отца и его мечты о будущем, мою любимую маму, Сюзанну, Филипа, всех…
Я спаслась чудом, благодаря свадьбе Лауры. Но ради чего? Я осталась одна… безутешной. Лучше б я была с ними.
Капитан смотрел на меня добрыми глазами.
— Ничего нельзя сделать. Вам надо вернуться в Сидней.
В голове у меня пусто. Не могу думать о будущем. Думаю лишь об одном… Они все мертвы.
Мне не хотелось возвращаться в Сидней. Мне хотелось остаться здесь, где мы были так счастливы. Мне хотелось разрыть завалы.
— А вдруг?..
Капитан покачал головой.
— Выжить никто не мог. Где бы они спрятались?
Я заплакала. Он пытался меня успокоить.
— Вы не должны огорчаться.
— Огорчаться? Мой дом… мои родители, все, что я любила… все погибло, а я не должна огорчаться! Скажите, как все было для них?
— Все случилось быстро, без какого-либо предупреждения. Просто неожиданный взрыв… внутри кратера…
— Ворчливый Гигант, — истерически закричала я, — мы смеялись над ним, над его ворчанием. А там таилось зло.
— Дорогая мисс Мейтленд, теперь бесполезно об этом говорить. Уверен, все произошло очень быстро и они не страдали.
— Все кончено… надежды, мечты… все.
— Позвольте я провожу вас на корабль. Мы вернемся в Сидней, и вы сможете подумать о будущем.
— Будущем? — Конечно, мне придется думать о будущем, ведь я должна жить.
Но мне не хотелось жить без них. Меня только мучила мысль, как все случилось. Хотелось знать, что они делали в последний миг. Моя мама, которую я любила больше всех, мисс Анабель, она всегда приносила столько счастья девочке в коттедж, где не было любви, она так смеялась… а теперь ее нет. Я знала, что такое любить и быть любимой, а теперь?
Я не могла представить, как буду жить без нее.
— Расскажите мне, как все случилось? — крикнула я опять.
— Произошло извержение вулкана. Его считали потухшим, извержений не было триста лет. Лишь иногда из кратера вылетали камни.
— Внутри вулкана постоянно гудело, островитяне называли его Ворчливым Гигантом.
— Мне известно, у местных много предрассудков по поводу вулкана. То, что они не в силах понять, они наделяют сверхъестественной силой. Море стало бурным, видите, оно отошло от берегов. Вокруг много мертвых морских животных. После огня извергается лава, она накрыла остров.
— Огненная лава…
— А из вулканической пыли во влажном воздухе образуется жидкая грязь… Пойдемте, мисс Мейтленд. Я доставлю вас на корабль. Нужно быстро отплыть. Я хотел убедиться, что никому уже не поможешь. Никто не выжил. Теперь вы сами это видите. Пойдемте.
— Я хочу остаться, — безумно кричала я. — Здесь мой дом.
— Теперь нет, — печально сказал он. — Нам пора возвращаться. Здесь может быть опасно. Вдруг будет повторное извержение?
Он крепко взял меня за руку и повел к шлюпке. Мы вернулись на корабль. Я знала, что нескоро забуду вид разрушенного острова. Больница, плантации… все мечты, все погребено под лавой и пеплом.
Я находилась в состоянии ступора. Капитан отвел меня в гостиницу. С благодарностью я вспоминаю его доброту и сочувствие. Все по-доброму относились ко мне, так всегда происходит в моменты больших несчастий. Управляющий гостиницы поселил меня в комнату, которую я занимала до отъезда.
Я не выходила из комнаты двое суток, ничего не ела, просто лежала на кровати. Иногда я засыпала от опустошенности и усталости, и тогда наступало благословенное забвение. Пробуждение было ужасным, потому что сразу на меня наступала реальность.
Через двое суток я немного пришла в себя. Приехала миссис Халмер, до нее дошли известия о случившемся. Она пригласила меня к ним на ферму, чтобы я там могла оправиться от шока.
Я обдумывала ее предложение. Не уверена, хочу ли я ехать к ним. Ведь у них в доме тоже траур, их сын Филип стал жертвой извержения вулкана. Она сказала, мы будем вместе оплакивать наше горе и поддерживать друг друга.
Увидев, что я не в состоянии принять решение, она сообщила, что вернется через неделю. Но я буду желанной гостьей на ферме в любое время.
— Ты подумаешь, чем будешь заниматься. Мы вместе подумаем. На ферме тебя никто не побеспокоит.
С ее уходом как будто закрылся занавес, отгородивший меня от всего, кроме моего горя.
Что мне делать? Как жить дальше? У меня нет ни семьи, ни дома. Куда мне пойти? Чем заняться?
Я постаралась отодвинуть эти вопросы на задний план. Мне безразлично, что со мной будет. Но это глупо. Я живая. Надо жить дальше. Но как?
Я вспомнила, что нахожусь в гостинице. У меня есть немного денег, но они скоро кончатся.
Я почти нищая. Мой отец все средства вложил в больницу и плантацию. Они должны были составить мое наследство.
Вспомнила слова мамы «Твой отец все вложил в больницу и плантации. Со временем они будут принадлежать тебе, Сьювелин».
Вспомнив ее голос и прекрасные голубые глаза, в которых всегда жила забота обо мне, я уткнулась в подушку.
— Все равно, что будет со мной, — бормотала я.
Потом опять я услышала ее голос: «Дорогая, это глупо. Ты должна жить. Нужно найти силы. Тебе не свойственно сдаваться. Мы не такие, твой отец… я… ты. Если жизнь поворачивается к нам спиной, мы должны выстоять. Мы всегда боремся».
Мама права. Мне надо жить. Нужно найти выход из горя.
Нужны деньги, значит, надо работать. Что я умею? Что делают люди в моем положении? У меня хорошее образование. Мама отлично воспитала меня. Я умею кое-что.
Но я не хочу. Я хочу сесть на корабль, поехать на остров и крикнуть Гиганту, чтобы он убил меня так же, как и их.
Я почти почувствовала руку мамы на своей голове. Она гладила меня и приговаривала:
— Ты — Мейтленд, Сьювелин. А Мейтленды не сдаются.
Да, я Мейтленд. Я вспомнила о своих предках в картинной галерее замка. Потом вспомнила о почте для Сюзанны. Что мне делать с письмами? Они у меня в сумочке. Вернуть их Ростону Эвансу и объяснить, что я не Сюзанна?Я не в таком настроении.
Я достала письма. Какое облегчение хоть на минуту не вспоминать о трагедии на острове. Не знаю, когда я почувствовала импульс. Нужно перестать думать о моих родителях и Филипе. Нужно заняться чем-то, чтобы это целиком поглотило меня и я перестала казниться.
Я открыла письмо, ведь Сюзанна мертва и мне надо узнать кое-что о ее делах.
Письмо официальное, от адвоката.
«Уважаемая мисс Мейтленд.
