Джорджетт Хейер - Тени былого
– Наши деньги! – повторил Руперт. – Только подумать, клянусь душой! Несколько еще валяются на полу.
– А что это? – Его светлость навел лорнет на черепки.
– Да Руперт, – ответила Леони. – В ней был его бульон, но, когда мы услышали, что вы подъехали, он хлопнул ее об пол.
– Мое появление как будто произвело на вас странное действие, —.заметил его светлость. – Может кто-нибудь из вас сказать мне, где находится мой дражайший друг Сен-Вир?
Руперт с трудом приподнялся и оперся на локоть.
– Гром и молния! Откуда ты знаешь, что это был он?
Его светлость уложил брата назад на подушки.
– Это моя обязанность, Руперт. Знать.
– Ну, я с самого начала клялся, что без тебя тут не обошлось. Но, черт побери, откуда ты узнал, что он увез Леони? Где ты был? Как догадался, что я гонюсь за ними?
– Да, и как вы узнали, где нас искать? – спросила Леони. – А зачем он меня увез?
Герцог снял плащ и разгладил морщинку на бархатном рукаве кафтана.
– Вы меня ошеломили, дети мои. Не больше одного вопроса за один раз, умоляю вас.
– Откуда ты узнал, кто бежал с Леони? Герцог сел у кровати и щелкнул пальцами – Леони тут же подбежала и устроилась на полу у его ног.
– Это было очень просто, – сказал он.
– Ах, просто, черт побери! В таком случае, Джастин, ради Бога, объясни нам, что с нами произошло. Пусть меня вздернут, если я хоть что-то понимаю!
Эйвон повернул перстень на пальце.
– Ты все прекрасно понимаешь, – сказал он. – Леони похитил отпетый негодяй, а ты ее спас.
– Она сама себя спасла, – ухмыльнулся Руперт, .
– Да! – Леони кивнула. – Когда колесо отвалилось, я выбралась из кареты и побежала по дороге. И тут прискакал Руперт.
– Да, но все не так просто, – перебил Руперт. – Чего Сен-Виру нужно от Леони? Тебе это известно?
– Да, мой милый мальчик.
– Ну, по-моему, это величайшая наглость, – вмешалась Леони. – Зачем я ему понадобилась?
– Дети мои, вы не можете требовать, чтобы я открыл вам все мои тайны.
– Но, по-моему, это нечестно! У нас было замечательное приключение, и мы сами со всем справились и ничего не понимаем, отчего и почему, а теперь вы не хотите ничего нам объяснить.
– Мне кажется, ты бы мог, Джастин, – заявил Руперт. – Мы умеем молчать, знаешь ли!
– Нет, дети мои. Мое мнение о вашей сдержанности не столь высоко, как мое мнение о вашей смелости и находчивости. Кстати, как ты распорядился с гнедым мистера Мэнверса?
Руперт вытаращил на него глаза.
– Бог мой! Есть ли хоть что-то, чего ты не знал бы? Кто тебе сказал?
– Сам мистер Мэнверс, – ответил герцог. – Я приехал в Эйвон вечером в тот день, когда вы… э… отбыли. Мистер Мэнверс явился возвратить себе свою собственность.
– Какова наглость, черт бы его побрал! – воскликнул Руперт. – Я поручил передать ему мои извинения и благодарность. Неужели мужлан считает, что мне нельзя доверить лошадь?!
– Насколько я мог судить, именно так, – сказал герцог. – А что ты с ней сделал?
– Ну, если сказать правду, я ее продал, – ответил Руперт, ухмыляясь.
Герцог откинулся на спинку кресла.
– В таком случае, боюсь, мистер Мэнверс потребует в уплату наши жизни, не меньше, – вздохнул он. – Прошу, не думай, будто я не одобряю твой поступок, но почему ты столь поспешно расстался с его гнедым?
– Ну-у… видишь ли, у меня не было денег, – сказал Руперт. – Про булавку я тогда не вспомнил. А к тому же что мне было делать с этой скотиной? Не везти же ее во Францию!
Герцог поглядел на него с легкой улыбкой.
– Ты отправился на этот подвиг без гроша в кармане?
– Нет, в кармане у меня была пара крон, – ответил Руперт.
– Каким бесконечно старым я чувствую себя рядом с тобой, – пожаловался герцог. Он улыбнулся Леони. – А что было с тобой, моя малютка?
– Ну, я дразнила Руперта, – весело объявила Леони. – Вот почему я так оделась. Чтобы разозлить его. И в лесу я от него убежала, а это свиное отродье был там.
– Погоди немного, малютка. Извини мое невежество, но я не знаю, кого ты подразумеваешь под… э… свиным отродьем.
– Да мерзкого же графа! – ответила Леони. – Он настоящее свиное отродье, монсеньор!
– Ах, так! Но не могу сказать, что одобряю твой выбор слов.
– А по-моему, для него это самое верное название, – возразила Леони твердо. – Он схватил меня, бросил в карету, а я его укусила до крови.
– Ты приводишь меня в ужас, дитя. Но продолжай.
– Я позвала Руперта как могла громче и лягнула свиное отродье…
– Графа де Сен-Вира.
– Ну да, свиное отродье. И лягала, лягала его по ногам. Ему это совсем не понравилось.
– Что, – заметил герцог, – меня не слишком удивляет.
– Ну да. Будь при мне мой кинжал, я бы убила его, потому что очень рассердилась. Очень-очень! Но кинжала у меня не было, и я могла только звать Руперта.
– Графу де Сен-Виру есть за что благодарить Бога, – прожурчал герцог. – Он так мало знает о вспыльчивости моей воспитанницы!
– Ну а вы, монсеньор, разве бы вы не рассердились?
– Очень, малютка. Но продолжай.
– Так остальное вы знаете, монсеньор! Он дал мне скверное питье – свиное пойло! И назвал его кофе!
– В таком случае и мы будем называть его кофе, дитя мое, молю тебя. «Свиное отродье» я согласен выносить, но «свиного пойла» не потерплю.
– Но оно таким было, монсеньор! Я выплеснула чашку на него, и он выругался.
Герцог смотрел на нее непроницаемым взглядом.
– У тебя, видимо, был приятный дорожный спутник, – заметил он. – Но продолжай. Что было дальше ?
– А дальше он принес еще свино… кофе и заставил меня выпить. В него что-то подмешали, монсеньор, и я заснула.
– Бедная малютка! – Герцог подергал кудрявую прядь. – Но притом такая неукротимая малютка!
– Больше рассказывать нечего, монсеньор. Я проснулась на следующий день в гостинице в Гавре и притворилась, будто сплю и сплю. Потом карета сломалась, и я убежала.
– Ну а Руперт? – Герцог улыбнулся брату.
– Ей-богу, по-моему, я ни на секунду не останавливался, пока не очутился здесь, – сказал Руперт. – Все еще не могу отдышаться!
– О, Руперт оказался таким умным, монсеньор! – вмешалась Леони. – Монсеньор, он даже продал свой брильянт, чтобы гнаться за мной по Франции, а туда приплыл в грязной старой лохани без шляпы и шпаги.
– Вздор, глупышка! Флетчер одолжил мне свою воскресную шляпу. Ты слишком много болтаешь, Леони. Перестань!
– Я вовсе не болтаю, правда, монсеньор? И все было, как я говорю. Не знаю, что случилось бы со мной, если бы не Руперт!
– И я не знаю, ma fille. Мы перед ним в огромном долгу. Я очень редко надеюсь на кого-либо, но эти последние два дня были исключением.
