Тереза Вейр - Вся ночь впереди
Посетитель одарил ее галантной улыбкой профессионального плейбоя.
– Извините, что вламываюсь к вам без приглашения. Но у меня есть оправдание: я боялся, что вы уйдете, – сказал он глубоким, с вкрадчивыми модуляциями голосом. – Между тем, мне хотелось выразить вам свое восхищение. То, как вы танцевали, – это грандиозно. Хочу вам без лести заметить, что вы превратили стриптиз в настоящее искусство.
– Спасибо за комплимент.
Она уже это слышала. Миллион раз. Стриптизершам всегда так говорят. Это так же банально, как сказать начинающей киноактрисе: «Милашка, будь моя воля, я бы взял тебя на главную роль».
– Мне бы хотелось угостить вас выпивкой.
– Опоздали. Слышали, что сказал Джино? Заведение закрывается.
– А как вы смотрите на то, чтобы сходить в другое место?
– Все подобные заведения закрываются примерно в это же время, – возразила Габриэль.
– Но ведь нам не обязательно идти в бар, верно? Мы можем просто выпить по чашке кофе. Должны же быть поблизости кафе, которые работают круглосуточно?
Габриэль знала три таких кафе, но идти туда ей совсем не хотелось. Она хорошо представляла себе, что будет дальше. Он купит ей кофе или какой-нибудь слабенький коктейль, а потом потребует расплаты. Некоторые парни предпочитают заниматься сексом на заднем сиденье машины, а другим подавай кровать и чистые простыни. Этот парень – чистоплюй и наверняка захочет понежиться на постели.
Возможно, виной тому была головная боль, возможно, усталость, но предложение посетителя ее нисколько не заинтересовало. К тому же он был, что называется, не ее тип. Богатенький, избалованный мальчик. Наверняка эгоист. Такие любят получать, а отдавать не научились. Заниматься с ним сексом – зря терять время.
– Я бы не прочь, – солгала она, – но мне пора домой.
– Значит, отказываетесь? – Он нахмурился, и самоуверенная улыбка у него на губах увяла.
– Отказываюсь.
– Тогда, быть может, в другой раз? – Молодой человек уже больше не улыбался. Казалось, своим отказом Габриэль основательно подпортила ему настроение. – Завтра, к примеру?
Его настойчивость стала утомлять Габриэль, и она мысленно пожелала ему провалиться сквозь землю.
– Послушайте, – сказала она со вздохом. – Вы, наверное, милый парень и все такое, но, увы, не в моем вкусе. Я ясно выразила свою мысль?
Глаза красавчика злобно блеснули.
– Ты, стало быть, меня прогоняешь? – спросил он, недоверчиво хмыкнув.
– Именно.
В эту минуту Габриэль ужасно хотелось расхохотаться – до того у него был глупый вид. Хотя ей и удалось сдержать себя, уголки ее рта предательски подергивались.
Посетитель покраснел, как рак.
– Значит, ты меня отвергаешь? Ты – жалкая стриптизерша, дешевая шлюха, которой грош цена?
Инстинкт не подвел Габриэль. Парень оказался негодяем.
– Не понимаю, к чему было расточать мне комплименты и улыбаться? Спросили бы сразу, сколько я беру за ночь, – и все дела! Все вы, богатенькие ублюдки, одного хотите.
Сдерживая ярость, он сделал шаг в ее сторону.
– Я так и поступлю. Ну, сколько ты обычно берешь? Сразу предупреждаю, что готов заплатить вдвое!
На этот раз Габриэль не выдержала и расхохоталась. Прямо ему в лицо. Отсмеявшись, она сказала:
– Сходи в ванную и поиграй со своей пипкой!
С этими словами она вышла из комнаты и захлопнула дверь.
На улице было темно и душно. Габриэль оставила свой «Гремлин» на противоположной стороне улицы, в узком тупичке. Свет с улицы туда почти не попадал, и Габриэль едва могла различить силуэты двух стоявших там машин – своей и Джино.
Добравшись до своего «Гремлина», Габриэль провела рукой по дверце, отыскивая на ощупь замок.
У нее за спиной хлопнула дверь.
Кто это там? Джино?
Габриэль нащупала наконец круглую металлическую пуговку замка.
– Хорошо, что ты еще не уехал, – сказала она через плечо, доставая ключ и прилаживая к замочной скважине. – Только что один придурок пытался меня снять.
Не успела она вставить ключ в замок, как чьи-то грубые, сильные руки схватили ее за плечи.
Это не Джино!
Прежде чем она успела повернуться и взглянуть на того, кто стоял у нее за спиной, ее с такой силой толкнули вперед, что она влепилась лицом в стекло дверцы машины. Потом ее схватили за волосы, а в следующее мгновение Габриэль почувствовала у себя на горле чьи-то цепкие пальцы.
– Шлюха!
Голос был мужской, но неестественно высокий. Казалось, его обладатель от ярости давал петуха.
– Тупая, глупая шлюха! – Пальцы стали сжиматься на ее горле.
Потом неизвестный с такой силой ее встряхнул, что у нее лязгнули зубы.
Она бы сейчас заорала – и как! – если бы не лежавшая у нее на горле рука, не дававшая ей вздохнуть.
Габриэль, извернувшись, просунула руку за спину и впилась ногтями в лицо насильника.
Тот вскрикнул от ярости и боли, но хватки не ослабил, горла не отпустил и, оторвав ее от машины, потащил в темную аллею. Потом, изменив, по-видимому, свое первоначальное намерение, он прислонил Габриэль к контейнеру для мусора и стал с силой бить ее головой о металлическую крышку.
«Еще немного – и мне конец», – отстраненно подумала Габриэль. В голове у нее шумело, а грудь разрывала острая, непереносимая боль. Поначалу перед глазами у нее вспыхивали искры, но потом они начали блекнуть, гаснуть и растворяться в нахлынувшей на нее вдруг темноте.
Но откуда этот звук? Кто-то кричит? Или это топот ног бегущего по аллее человека? Или это отдается у нее в ушах биение ее собственного сердца?
Пальцы, сжимавшие горло, ослабили хватку, но в этом ей было мало пользы, поскольку теперь она не смогла бы вдохнуть, даже если бы и захотела.
Того, что она падает, Габриэль не почувствовала; просто в какой-то момент обнаружила, что лежит на асфальте. Он был влажный, прохладный и холодил ей щеку. Она приникла всем телом к его надежной тверди и… потеряла сознание.
Дзы-ынь. Дзы-ынь.
Марк Эллиот, не открывая глаз, нащупал стоявший на столике будильник и нажал на кнопку.
Дзы-ы-ы-ынь!
Марк открыл глаза и в полной темноте снова надавил на кнопочку – уже с большей силой и куда агрессивней.
Дзы-ы-ы-ы-ынь!
Не будильник, значит, наконец догадался он и, стряхнув с себя остатки сна, потянулся к тому месту на столике, где стоял телефон.
На электронном табло часов высвечивались в темноте три алые цифры: 3.00.
«Вот гады, – подумал он, – не дали поспать», – и снял трубку.
– Алло?
– Говорит лейтенант полиции Джон Кларк.
С кем-то случилось несчастье, кто-то попал в беду, механически отметил про себя Марк и, присев на постели, сосредоточил все свое внимание на вибрировавшем в трубке голосе. Его сознание услужливо предоставило ему список родственников, друзей и знакомых, из-за которых ему могли бы звонить, поставив на первое место до боли знакомое ему имя – Молли.
