Конни Мейсон - Верю и люблю
— О, мама, я так хотел сам рассказать папе, что он может вернуться домой.
— Прости, солнышко, я скажу ему это за тебя. Я уверена, он захочет увидеть тебя, как только узнает, что он свободный человек.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Лэйси надеялась, что сумеет сдержать слово, но сомнения не покидали ее. Что, если Сэм решит не возвращаться? А если он уже уехал в Калифорнию? А если он полюбил Желтую Птичку?
После ужина, уложив Энди, Лэйси пошла к себе. Она хотела как следует отдохнуть перед предстоящей дорогой. И приготовить себя к худшему: Сэм мог покинуть лагерь индейцев.
Лэйси и Расти выехали рано утром. Они прибыли в лагерь к закату. Сердце Лэйси налилось тяжестью, когда она увидела, что на месте лагеря остались лишь остывшие кострища.
— Это то место, я уверена, — чуть не плача сказала она.
— Да, они еще недавно были здесь, — отозвался Расти, присев около одного кострища и вороша веткой пепел. — Скорее всего они ушли дня три назад, ну, может, четыре. Женщины и дети, должно быть, идут пешком. Я смогу легко нагнать их.
Слезы текли по щекам Лэйси.
— Зачем? Сэм не собирался оставаться с ними.
— Кто знает… Если Сэм не с ними, они смогут сказать мне, куда он уехал.
Лэйси покачала головой:
— Слишком поздно. Заночуем здесь и утром вернемся домой. Я постараюсь объяснить Энди, почему его отец не вернулся домой.
Чем дальше Сэм удалялся от «Би-Джи», тем сильнее сожалел об отъезде. Все смешалось в его жизни. Он не преступник и не должен ни от кого бежать. Его место рядом с Энди, он мог бы научить сына ездить верхом, метко стрелять, да и многим другим вещам, которым может научить сына только отец.
Во всех несчастьях Сэм винил Лэйси. Но в глубине души он знал, что это неправда. Плакаты с его изображением сделают свое дело, и рано или поздно ему не миновать тюрьмы. Чем больше он думал о Лэйси, о том, что она обманула его и увезла сына, тем лучше понимал, что она действовала в интересах Энди. Злость душила его, но он признавал, что сам ничуть не лучше. Он забрал у нее Энди. Но у него были основания: Тэйлор Крэмер мог превратить жизнь мальчика в ад, а он не желал своему сыну такой судьбы.
Сэм обернулся через плечо, длинная вереница женщин и детей двигалась позади нагруженных лошадей. После трех дней пути их лица осунулись и побледнели. Жизнь индейских женщин не назовешь легкой, подумал Сэм. Они должны устанавливать вигвамы на ночь и разбирать их утром, готовить еду для мужчин, следить за детьми. Все повседневные заботы, за исключением охоты, ложились на их плечи. Он удивлялся их выносливости. Но не меньше поражался Лэйси, которая без мужской поддержки смогла родить и воспитать Энди. Это тоже был маленький подвиг.
— Твои мысли далеко, друг, — заметил Бегущий Буйвол, поравнявшись с Сэмом. — Твоя женщина и сын ушли, и тебе горько.
— Лэйси сможет позаботиться об Энди, — ответил Сэм, — но я стану скучать по нему. Если бы я только мог, то прямо сейчас поехал бы к нему!
— Ты правильно боишься суда белых людей, — грустно произнес Бегущий Буйвол. — Ты останешься с нами? Желтая Птичка любит тебя. Она готова взять тебя в мужья, если ты захочешь.
— Желтая Птичка заслуживает мужчину, который мог бы заботиться о ней, — вздохнул Сэм. — Я не тот мужчина.
— Твоя откровенность делает тебе честь, Сэм. Моей сестре следует выбрать мужчину из наших людей. Многие смелые юноши добивались ее, но она всем отказала. Я не стал выдавать ее замуж насильно.
— Не тревожься, Бегущий Буйвол, я не хочу неприятностей. Я старался отговорить Желтую Птичку, но боюсь, ты прав. Если она что-то задумала, то будет стоять на своем. Я заметил, что некоторые молодые люди косо поглядывают на меня, наверное, видят во мне соперника. Я не хочу стать причиной раздора между твоими людьми. Может быть, я уеду в Калифорнию, как собирался.
— Это твой выбор, Сэм Гентри.
Хотя вождь не просил его уехать, разговор заронил в душу Сэма сомнение. Бегущий Буйвол думал, что безрассудная любовь его сестры к Сэму наносит вред племени. Сэм соглашался. Но ему требовалось время, чтобы все хорошенько обдумать. То, что Лэйси солгала, глядя ему в глаза, приводило его в отчаяние. Но решение пришло совершенно внезапно.
— Настало время, и я должен уехать, — сказал он Бегущему Буйволу. — Когда я уеду, скажи Желтой Птичке, что я не тот мужчина, который ей нужен.
— Я скажу ей. Ты едешь в Калифорнию? Это очень далеко?
— Дальше, чем мне хотелось бы, — вздохнул Сэм, — но зато там безопаснее, чем где бы то ни было. Я собираюсь в Денвер, в Колорадо, чтобы встретиться с братьями. Я молю Бога, чтобы с ними ничего не случилось.
— Семья — хорошее дело, — заметил Бегущий Буйвол. Он вглядывался в лицо Сэма. — Мое сердце подсказывает мне, что ты раздумал ехать в Калифорнию.
— Ты умеешь читать чужие мысли, Бегущий Буйвол. Ты прав, я не хочу оставлять Энди. Если я уеду в Калифорнию, то могу никогда больше не увидеть его.
— Я думаю, что твоя женщина тоже не хотела уезжать. Поезжай к ней, Сэм. Мое сердце не успокоится, пока ты не вернешься к ней.
Весь день Сэм размышлял над словами Бегущего Буйвола. Ночью, проворочавшись без сна несколько часов, Сэм точно понял, что должен делать. Он не поедет в Калифорнию, а отправится в Додж-Сити и попытается смыть позорное пятно со своего имени. Он и его братья не виновны, и он намерен доказать это. Пока он не знает как, но уверен, что найдет способ заставить банкира Уингейта признаться, что никакого грабежа не было.
Сэм почти заснул, когда вдруг услышал чьи-то легкие шаги. Он потянулся к револьверу, но тут мягкий певучий голос окликнул его:
— Сэм, я хочу поговорить с тобой. Ты не спишь? Сэм недовольно проворчал:
— Черт возьми, Желтая Птичка, тебе обязательно будить меня среди ночи? Не могла подождать до утра?
— Ты уезжаешь. — Это было утверждение, не вопрос.
— Да. Тебе сказал Бегущий Буйвол?
— Нет, сердце подсказало.
Сэм улыбнулся девушке. Непроглядная тьма ночи поглотила все кругом и только призрачный лунный свет, проникая сквозь кроны деревьев, освещал ее силуэт.
— Я буду часто вспоминать тебя, Желтая Птичка.
— Ты хочешь вернуться к ней.
— Не знаю, — чистосердечно признался Сэм. — Знаю только, что не поеду в Калифорнию. Я не преступник, и мне надоело убегать и прятаться.
— Я боюсь за тебя, Сэм. Он дотронулся до ее щеки.
— Не беспокойся, у меня получится.
— Это очень опасно.
— Я хочу, чтобы мой сын мог гордиться мной. Он не должен жить с мыслью, что его отец преступник.
— А Лэй-си? Ты любишь ее больше меня?
— Это действительно странно, Желтая Птичка. Все эти годы я заставлял себя забыть ее, забыть, что она существует. Но стоило мне увидеть ее, и все чувства вспыхнули с новой силой. Я старался возненавидеть ее и почти преуспел в этом. Может, она выдала меня янки, а может, и нет. Возможно, это она послала за мной отряд, а может, и не она. Она солгала мне, но теперь я понимаю почему: она хотела как лучше.
