Элоиза Джеймс - Покоренный ее красотой
Линнет вскинула на него глаза.
– А если бы я чувствовала себя очень усталой после некоторой неожиданной деятельности в течение дня, я могла бы положить голову вам на плечо. – Что она и проделала.
Пальцы Пирса описывали кружки на ее обнаженной руке, мешая думать о драме, которая развертывалась перед ними. Леди Бернис закончила песню и встала из-за фортепьяно, взметнув юбки. Молодые доктора столпились вокруг нее.
Все они смеялись, буквально покатывались от хохота.
– Боже мой, – сказал Пирс, – актеры не должны забывать, что у них есть зрители, которых необходимо развлекать.
Но тут раздался голос его матери. Она раскрыла веер, поблескивая глазами поверх него.
– Я всегда считала, мистер Биттс, что мужчина, которому свойственна твердость, заслуживает того, чтобы его поискать.
Линнет подавила смешок, а Пирс бросил взгляд в сторону отца.
– Похоже, она выманила старого льва из его пещеры своими остротами, – шепнул он.
И точно, герцог поднялся. Молодые доктора поспешно расступились перед ним. Он взял свою бывшую жену под руку и, не успела Линнет глазом моргнуть, вывел ее из комнаты.
– Какой позор, – сказал Пирс, не шелохнувшись.
Линнет попыталась выпрямиться.
– Нам нужно…
Пирс поймал взгляд Кибблса и дернул головой. Через секунду молодые доктора исчезли.
– Представление закончилось, – скорбно произнес Пирс. – И только мы с вами остались в опустевшем театре.
– А где ваш кузен? – поинтересовалась Линнет, сообразив вдруг, что маркиза нигде не видно.
– Его увел Прафрок несколько минут назад. Должно быть, появился пациент со сломанной конечностью, поскольку это специализация Себастьяна.
Линнет расслабилась, позволив Пирсу притянуть ее ближе, и запрокинула голову, глядя в потолок. Там было особо не на что смотреть, но это давало Пирсу возможность осыпать поцелуями ее шею.
– Мммм, – вырвалось из ее горла.
– Мне нравится, когда вы это делаете, – сказал Пирс, подняв голову, чтобы поцеловать ее в уголок губ.
– Что именно вам нравится?
– Издаете эти воркующие звуки, означающие, что вы можете и хотите.
– Вы намекаете, что я доступна? – поинтересовалась Линнет, несколько уязвленная.
– А вы намекаете на то, что я не стал бы уважать вас, будь это так? Ведь это не вы только что превозносили достоинства мужчин, которым свойственна твердость, а моя мать, женщина, которую я имею все основания уважать.
– Я не доступная, – упрямо произнесла Линнет.
– Мне это известно лучше, чем всем остальным мужчинам. – Он потерся носом о ее ухо. – Но не могли бы вы изобразить доступную девицу позже вечером?
Линнет обнаружила, что дрожит. Пирс крепко обнимал ее и лизал – лизал! – краешек ее уха.
– Что вы делаете? – пролепетала она, проигнорировав вопрос.
В ответ он прикусил мочку ее уха, и Линнет словно пронзила молния.
– Мне мешают ваши волосы, – шепнул он.
– Что касается вечера… – начала Линнет.
В этот момент дверь гостиной открылась и на пороге появился Прафрок.
– Прошу прощения, что помешал, но его милость, маркиз, нуждается в вашей помощи.
– Сложная операция? – спросил Пирс, все еще обнимая Линнет.
Линнет попыталась выпрямиться, но он не позволил.
– Да, насколько я понял, – отозвался Прафрок, а затем, повинуясь какому-то невидимому сигналу или неписаному правилу, попятился и закрыл за собой дверь.
– Проклятие, – вздохнул Пирс.
– Разве сложно ампутировать конечность? – спросила Линнет. – Мне казалось, это достаточно просто, как отпилить бревно, только более кроваво.
– Где ваша девичья чувствительность? – осведомился Пирс. – Вы рассуждаете так, словно не против держаться за другой конец пилы.
– Не против, – помолчав, сказала Линнет. – Думаю, это было бы интересно. Право, вы должны были позволить мне отстраниться. Прафрок, наверное, в ужасе.
– Прафрок? Его ничто не ужасает. К тому же вы моя невеста. Нам позволено сидеть в обнимку.
– Но не без компаньонки где-нибудь поблизости, – заявила Линнет.
– Чепуха. Полагаю, вы никуда не ходили без компаньонки в течение всего сезона?
– Ни разу.
– И чем это закончилось? Вы беременны от принца и помолвлены с маньяком.
Поскольку Линнет часто думала то же самое, она не стала возражать. Вместо этого она слегка повернула голову, перехватив его губы, скользившие по ее челюсти.
Его губы были неистовыми, требовательными и отнюдь не джентльменскими. Линнет приоткрыла рот, позволив ему, нет, приветствуя его – в его неуемности. В его поцелуе содержался вопрос, на который она собиралась дать отрицательный ответ. Они не могут заниматься этим снова.
Она оторвалась от его губ, тяжело дыша, и обнаружила, что этот наглец смеется, обхватив руками, обеими руками ее груди. Возможно, вырез ее платья не мог соперничать с декольте леди Бернис, но, с другой стороны, он удерживался на месте всего лишь ленточкой. И Пирс, ловкий, умелый Пирс развязал бантик на ее правом плече, так что ее обнаженные груди упали прямо ему в руки.
– Вы прекрасны, – прошептал он, потирая ее соски большими пальцами. Это было так восхитительно, что она ахнула.
Он сжал ее груди, почти грубовато, и нагнул голову…
Спина Линнет инстинктивно выгнулась, с губ сорвался негромкий возглас. Это привело ее в чувство.
– Прафрок услышит, – выдохнула она, оттолкнув плечи Пирса.
Он отпустил ее груди, сжав в последний раз, и все тело Линнет возликовало при виде неприкрытого желания, светившегося в его глазах.
– Мы не можем заниматься этим, – сказала она, сделав глубокий вздох. Что заставило ее грудь приподняться, набирая воздух, и Пирс снова уставился на ее бюст, как утопающий на веревку.
– Боже, вы само совершенство, – пробормотал он.
– Вам не кажется, что я несколько великовата в этом месте? – спросила Линнет. – Мой отец говорил, что я… то есть моя гувернантка однажды сказала, что я похожа на корову.
– Если бы коровы так выглядели… – Пирс помедлил, но, похоже, так и не придумал, как закончить фразу. Вместо этого он снова коснулся ее груди, на этот раз благоговейно. – Ваша грудь безупречна, Линнет. Мечта любого мужчины.
– И ваша тоже? – спросила она.
– Я даже не смел мечтать ни о ком вроде вас, – сказал он, встретившись наконец с ней взглядом.
Она знала, что улыбка, расцветшая в ее сердце, отразилась на ее лице.
Выражение лица Пирса мгновенно изменилось. Протянув руку, он подтянул вверх лиф ее платья, нежно стянул ленточки и завязал их. Линнет не шевелилась, наблюдая за его опущенными глазами и гадая, о чем он думает.
