Кэрол Финч - Дикий мед
Девлин смерил сестру презрительным взглядом.
– Ты сделаешь именно так, как я говорю, юная леди, – громко произнес он. – И если Бэррет скажет мне, что ты вела себя с Мориа грубо, то, как только я вернусь обратно, тебе придется за это дорого заплатить.
– И заплачу! – почти прокричала Джессика.
– Ты заплатишь прямо сейчас, если не начнешь вести себя как следует! – Голос Девлина был похож на раскаты грома. – У Мориа нет никого, к кому бы она могла обратиться. Ты ведешь себя как капризный ребенок и даже не заметила, что она слепа. Наше ранчо – единственное место в мире, где она может найти хоть какое-то убежище.
– Слепа? – изумленно моргая, переспросила Джессика. – Но она этого не говорила...
– Конечно, не говорила, – горько усмехнулся Девлин. – Мориа очень горда и независима. Она полна решимости устроиться в жизни сама, несмотря на свою слепоту. То, что она пережила, иначе, чем адом, назвать нельзя. И я хотел бы, чтобы о времени, проведенном здесь, у нее остались хорошие воспоминания. Вы двое могли бы подружиться. Последние десять лет она не имела ни одного друга!
Несколько мгновений Джессика внимательно смотрела в глаза брата. Так вот в чем дело! Девлин, который всегда подбирал брошенных котят и вступался за обиженных, просто пожалел эту девку. Нет сомнения, что она тут же решила этим воспользоваться. Наверняка она пролила немало крокодиловых слез, предложила ему свое тело и рассказала какую-нибудь басню о своей жестокой судьбе. А то, что эта потаскуха была слепой, сделало историю особенно убедительной.
Джессика решила, что откроет брату глаза и сделает так, чтобы Девлин перестал видеть в Мориа бедную заблудшую овечку. По-видимому, он слишком долго пробыл в одиночестве, и именно в этом главная причина его привязанности к незваной гостье. Хотя, без сомнения, сыграли свою роль и ее искусство одурачивания мужчин, и богатый опыт. Можно представить, как весело проводили время эти двое, когда Бэррет и сама Джессика снашивали обувь, пару за парой, собирая улики против Лила Беркхарта. Уговорить каждого свидетеля дать показания было неимоверно трудно, поскольку многие опасались мести подполковника.
Решив, что с Мориа она поговорит после отъезда Девлина, Джессика кивнула, демонстрируя послушание, хотя это и далось ей с большим трудом.
– Хорошо, я постараюсь быть любезной с этой проституткой...
– Она не проститутка! – гневно оборвал сестру Девлин.
Глядя прямо в его помрачневшее лицо, Джессика с вызовом добавила:
– Пусть она забирает все мои платья – хотя я и сомневаюсь, что они ей подойдут. Когда они ей больше не потребуются, я сожгу их.
Девлин угрожающе поднял палец:
– Предупреждаю тебя, Джессика. Если я услышу еще хоть одно злое замечание или поймаю хотя бы один косой взгляд, я положу тебя на колено и выпорю.
– Я уже стара для порки. – Джессика вздернула подбородок.
– Я и на это не посмотрю. – Девлин старался сдержать ярость. – То, как я и Мориа относимся друг к другу, тебя совершенно не касается. И лучше не суй свой нос туда, куда не следует. Этот нос тебе могут очень больно прищемить.
– Я не сую нос. Я вообще не хочу видеть твою... – На этот раз Джессика не произнесла того слова, которое намеревалась, – Девлин смотрел на нее так, словно уже заносил руку для порки. – Твоего «нового друга».
– А теперь, когда я тебя предупредил, марш наверх и выбери для Мориа подходящее платье. Да захвати духи и туалетные принадлежности. У нее не было таких удобств, которыми мы тебя, кажется, вконец избаловали.
Джессика недовольно подумала, что Девлин никогда не ругал ее столь свирепо, как теперь, когда в их доме появилась эта мерзавка. Наоборот, ее старший брат был с ней всегда мягок и заботлив. На этот раз он холоден и жесток – и все по вине этой гадкой Мориа. Словно золотоволосая ведьма наложила на Девлина заклятие, которое лишило его обычного доброго расположения духа. Предательство Беркхарта брата, видимо, ничему не научило. Теперь его с не меньшим успехом охмуряет ловкая проходимка, которая сумела сделать своим оружием даже слепоту.
– Ты все сказал? Тогда я хотела бы подняться наверх, чтобы подобрать одежду твоей герцогине, – насмешливо проговорила Джессика.
– И я очень советую тебе к ужину стать любезной хозяйкой. – В голосе Девлина зазвучала угроза. – Если ты меня не послушаешь, то сильно пожалеешь об этом.
Джессика распрямила плечи, гордо подняла подбородок и, прямая, как флагшток, двинулась прочь из комнаты. Ей пришлось стиснуть зубы, чтобы не произнести вслух пожелание золотоволосой ведьме вылететь вон из ее дома прямиком в ад!
Пока слуги заполняли ванну горячей водой, Бэррет обходил вместе с Мориа дом, показывая расположение комнат. Когда они закончили обход и оказались в предназначенной для Мориа комнате, Бэррет улыбнулся и сказал:
– Чувствуй себя как дома. – Повернувшись, он направился к двери.
Скользнув взглядом по стене, Бэррет заметил, что на полке нет полотенца. Он рассеянно захлопнул открытую дверь, но затем направился обратно – к двери в соседнюю комнату, чтобы принести вещи, которые могли бы понадобиться Мориа после ванны. Услышав стук двери, Мориа решила, что осталась одна. Ей захотелось немедленно сбросить с себя грязную рубашку. Когда Бэррет двинулся из комнаты брата обратно с полотенцем в руке, она уже начала расстегивать брюки. Бэррет словно прирос к полу, разинув в изумлении рот.
Толстый ковер помешал Мориа услышать, что кто-то вошел в комнату. Она сбросила с себя рубашку, и Бэррет застыл, неподвижный, словно статуя. Его глаза восхищенно скользнули по округлостям ее загорелых грудей, тонкой талии и изящной линии бедер. Черт подери, почему самое лучшее всегда достается его брату? Тело Мориа было воплощением совершенства, оно словно принадлежало сошедшей с небес богине. В голове Бэррета мелькнула мысль, что ему не следует пялиться на полуобнаженную женщину подобно любопытному подростку, но он был просто не в состоянии оторвать взгляд от Мориа. Продолжая пожирать глазами восхитительное видение, Бэррет повесил полотенце на место.
В этот момент Джессика неслась по коридору, горя нетерпением поделиться своими горестями с Бэрретом. Разыскивая брата, она заглянула в одну из комнат и увидела, что он стоит неподвижно, впившись глазами в их полуодетую гостью. Эта сцена так поразила Джессику, что она на миг замерла от изумления.
Но только на миг. Зло сжав губы, Джессика стремительно повернула обратно. Бэррету жаловаться бесполезно. Эта чертовка и его поддела на крючок!
Чувствуя, что ее буквально разрывает от злости, Джессика направилась в свою комнату, чтобы выбрать для ведьмы, забравшейся в их дом и отнявшей ее братьев, самое страшное платье.
