Мэдлин Хантер - Страстный защитник
У стола, за которым работал король, стояло два стула. Анна приблизилась к одному из них, поклонилась монарху и опустила глаза долу. Эрве встал навытяжку у нее за спиной.
– Прошу садиться, миледи. – Она вскинула глаза. К ней обращался человек, который стоял у бюро. Судя по всему, то был секретарь его величества. Взгляд ее, однако, переместился с этого ничем не примечательного человека на короля, красивого мужчину лет сорока с длинными темными волосами, обрамлявшими породистое узкое лицо, и пышными усами, тронутыми сединой.
Анна уселась на краешек стула, смиренно и робко сложив руки на коленях. Она намеревалась воспользоваться советом Эрве и прикинуться недалекой, не умеющей за себя постоять провинциалкой.
Тут в приемную вошел белокурый мальчик в роскошном платье и высоких кожаных сапожках. Он уселся за стол подле короля и стал сворачивать на разные лады кусок пергамента. Этот предмет интересовал юного герцога Иоанна куда больше, чем все присутствовавшие на аудиенции.
– Перед вами Анна де Леон, дочь Роальда и сестра Драго. Ныне покойных, – представил ее секретарь. Мальчик на миг вскинул голову и рассеянно кивнул.
Воцарившееся молчание нарушил король, обратившись к Эрве:
– Мы получали письма леди, отправленные нам после кончины ее брата, но, к сожалению, за недостатком времени не имели возможности на них ответить. Мы избавили бы ее от тягот путешествия, если бы могли. Но мы рады возможности принять ее и рассмотреть ее прошение.
– Она просит вас рассудить дело о наследстве по справедливости, поскольку вопрос этот спорный. Де Бомануары претендуют на владения покойного сэра Роальда.
– Нам это известно, – нахмурился король. – Они обращались к нам по этому вопросу через посредство французского монарха – ни больше, ни меньше. Об их притязаниях упоминалось в наших последних сношениях с Францией. Вы, миледи, как мне сообщили, удерживаете у себя Гюрвана де Бомануара в качестве пленника.
Взгляды всех присутствовавших обратились к ней.
– Он был ранен и пленен на поле боя. Его войско осадило мою крепость. Я намерена удерживать его до тех пор, пока родственники не заплатят выкуп, как принято.
– Он утверждает, что помолвлен с вами.
Она протянула секретарю папский указ об аннулировании помолвки. Тот с почтительным поклоном вручил пергамент королю.
– Это не подделка, а подлинный документ. Мой брат лично привез его из Авиньона.
Эдуард пробежал глазами по строчкам, начертанным на пергаменте.
– Ваш брат, насколько мы помним, не приносил присягу верности герцогу Иоанну.
– У него недостало на это времени. Он умер вскоре после кончины нашего отца, не оставив ни распоряжений об имуществе, ни наследников. Таким образом, завещание отца остается в силе. Я смиренно прошу вас о том, чтобы его положения были утверждены и одобрены вашим величеством.
– После смерти брата имущество отходит к вам.
– О да, ваше величество, но я намерена принять монашеский постриг, вследствие чего наследство должна принять моя сестра Катрин, а также ее супруг.
– Но до тех пор, пока вы живы, за вами остается право вступления во владение крепостью и угодьями.
– Я ведь стану монахиней и буду жить в Сент-Мине. Если его светлость герцог признает права моей сестры, вопрос о наших владениях окажется навсегда решенным.
– Ошибаетесь, миледи, – вздохнул король. – Новый монарх может пожелать оспорить ее права. И призвать вас к принятию наследства.
– Неужто же вы предполагаете, что я способна буду покинуть монастырь, чтобы преподнести Ла-Рош-де-Роальд Пентьеврам и их французским союзникам? После всего того, что я сделала, чтобы наши владения навеки остались за Бретанью, как того желал мой отец?
– Нет, миледи, я далек от таких мыслей, но вполне допускаю, что вас могут силой заставить покинуть аббатство и проделать все то, о чем вы только что упомянули.
У Анны тревожно забилось сердце. Разговор принимал опасный оборот, и она не представляла себе, как исправить положение.
Эдуард поманил к себе Эрве, и тот бросился к столу. Король, секретарь и трое приближенных стали вполголоса о чем-то совещаться. Эрве почтительно слушал, изредка вставляя в разговор одно-два слова. Анна томилась неизвестностью. У нее было такое чувство, словно она стоит на краю высокого утеса и из последних сил удерживает равновесие.
Вдруг к ногам ее упала стрела, скрученная из листа пергамента. Она наклонилась и подняла ее. Белокурый мальчик бросился к ее стулу.
– Это сокол, – с важностью пояснил он, забирая у нее стрелу.
– Очень похож, – улыбнулась Анна.
Мальчик был прехорошенький, с правильными чертами лица, решительным и смелым взглядом. Но суждено ли ему, воспитывающемуся при дворе английского короля, стать независимым правителем? Станет ли Бретань свободной страной, когда он придет к власти?
Иоанн с готовностью продемонстрировал ей, каким образом был сложен его пергаментный сокол. Когда Эрве снова занял свое место, мальчик еще находился подле нее. Он наклонился к ней и прошептал на ухо:
– Королевский лейтенант в Бретани писал его величеству о вас. Что вы носите оружие и бьетесь с врагами не хуже мужчин. И что у вас сердце рыцаря.
У Анны потемнело в глазах. Королю хорошо известно, какова она на самом деле. Он милостиво позволяет ей строить из себя смиренную простушку, прекрасно зная, что имеет дело с умной и отважной особой. А ведь именно таких женщин, если верить Эрве, его величество недолюбливает…
Мальчик снова заговорщически прошептал:
– Моя мама тоже носит доспехи и оружие. Говорят, она помешанная, но я иногда с ней встречаюсь, и, по-моему, она нормальная. Вы тоже. – Он с улыбкой кивнул ей и вернулся на свое место у стола, где снова занялся пергаментным соколом.
Теперь, балансируя на краю пропасти, она в любой миг ждала толчка сзади…
– Леди Анна, – обратился к ней король, – когда бы не притязания Пентьевров на герцогскую корону, поддерживаемые их французскими покровителями, ваше прошение было бы с легкостью нами принято и удовлетворено. Но при нынешних обстоятельствах мы вынуждены будем его отклонить. Ла-Рош-де-Роальд расположена в опасной близости к Бресту, и в гавани, что находится в ваших владениях, могут укрываться вражеские корабли, с тем чтобы напасть на наши торговые и военные парусники.
Утес закачался у Анны под ногами…
– Мы не можем рассчитывать, что с вашей победой над Гюрваном де Бомануаром этот давний конфликт окажется исчерпан. Кроме него, на ваши владения могут позариться и другие искатели приключений, авантюристы, жадные до чужого добра. Даже монастырские стены в таком случае не послужат вам надежной защитой. Ведь в последние годы на женские обители в несчастной Бретани не раз нападали банды разбойников, состоящие, как это ни прискорбно, из рыцарей, моих соотечественников, которые творили в святых стенах такие бесчинства, о коих и упоминать совестно.
