Линда Ли - Во власти любви
Лицо его стало непроницаемым.
– Я хочу знать.
– Я потерял самого себя, – ответил наконец Мэтью.
Каждое слово давалось ему с неимоверным трудом.
– В тот злополучный вечер я утратил не только привлекательность, а что-то более важное. – Он усмехнулся. – Пустое, скажешь ты. Возможно. Но во мне говорит не тщеславие. Ведь я был красивым, веселым, всеобщим любимцем. Отец меня обожал. А теперь что? Теперь я даже писать не могу.
– Но у тебя есть Мэри.
Их взгляды скрестились в зеркале.
– А ты, Финни? Ты моя?
Каждую ночь он уводил жену к себе и, заключив в объятия, засыпал рядом с ней. Финни в его объятиях обретала покой, о котором уже и не мечтала. Они служили ей своего рода убежищем.
Но старые привычки трудно менять: Финни не могла спать на кровати. Когда муж засыпал, она укладывалась на полу, а утром, прежде чем муж просыпался, возвращалась в постель.
Мэтью ни разу не попытался овладеть ею и поклялся себе, что не притронется к ней, пока она сама того не пожелает.
Финни мечтала о том, чтобы они трое – она, Мэтью и Мэри – стали единой семьей, но не знала, что надо для этого сделать. Может быть, тогда можно было бы начать жизнь с чистого листа?
– Что говорят доктора о твоем шраме на лице? – спросила Финни, застигнутая врасплох вопросом.
Резко повернув голову, Мэтью взглянул на нее:
– Говорят, что не все шрамы заживают. Они, видимо, и вызывают боль, но…
– Но что?
– Причиной боли может быть и удар по голове. Они не знают, почему от раны на лице у меня болит голова и мутнеет в глазах.
«А может быть, врачи правы и причиной всему травма мозга?» – подумала Финни.
Она заглянула в его ясные синие глаза, светившиеся умом. Нет, мозг у него не поврежден, тут что-то другое.
– Сядь, – сказала Финни.
Он насмешливо взглянул на нее:
– Нечего командовать.
– Пожалуйста, – улыбнулась Финни.
– Только если ты сядешь рядышком. – Он взял ее руку, но она вырвала ее.
– Мэтью, прекрати. Ты ведь хочешь поправиться, верно?
– Твоя близость вылечит меня, – сказал Готорн, пытаясь ее обнять, но она увернулась.
– Сиди смирно и веди себя прилично.
Финни нажала на шрам, и глаза его затуманились болью.
– Прости, – тихо прошептала она, но продолжала исследовать шрам.
Потом дала ему передохнуть. Мэтью тяжело дышал, не в силах произнести ни слова.
«Что-то тут не так», – думала Финни. Она догадывалась о причине его недуга, но не была уверена. И прежде чем предпринимать дальнейшие действия, решила побеседовать с лечащим доктором. Мэтью она об этом ни слова не сказала.
* * *– Да как вы смеете подвергать сомнению мой диагноз? – возмутился доктор Уотсон Фелпс. О нем ей рассказал Куинсли. Финни отправилась его искать, нашла и теперь сидела у него в кабинете.
– Вы поставили неправильный диагноз моему мужу, – сказала Финни, пристально глядя на доктора.
– Не откажите в любезности сообщить, какой вы окончили медицинский колледж, – с издевкой произнес доктор, – что позволяете себе делать подобные заявления.
Миссис Готорн вскинула подбородок. Рассказывать о Джанджи и Африке бесполезно. Однако уступать она не собиралась.
– Насколько я понимаю, вы вообще никакого колледжа не кончали. А у меня высшее медицинское образование, и ко мне обращаются все уважаемые горожане. Мэтью Готорн страшно изувечен. Наука здесь бессильна. А болезнь не дремлет и подтачивает организм. Зачем вселять в него ложную надежду? – Уотсон проводил ее к двери. – Оставьте медицину эскулапам, мадам, а то навредите супругу.
Несмотря на мороз, на улице было многолюдно. Все говорили, что весна вот-вот наступит, но Финни почему-то не верилось. Было по-зимнему холодно, и казалось невозможным, что откуда-то из подворотни вдруг подует теплый ветерок.
Финни направилась в сторону Бэк-Бея. Беседа с врачом встревожила ее. Доктор Фелпс, даже не дослушав Финни, поспешил ее спровадить. «А разве мог он поступить иначе? – подумала она. – На карту поставлена его репутация. Ведь это он лечил Мэтью сразу после несчастного случая».
Скрепя сердце Финни отправилась в заводскую контору. Только там она сможет достать адреса врачей. Ей нельзя идти к родителям Мэтью, и уж тем более к своей матери. Вряд ли Нестера интересует ее жизнь. Однако, войдя в контору, она вместо брата застала там Джеффри.
– Что вы здесь делаете? – изумилась Финни.
Тот пожал плечами:
– А кому еще управлять предприятием? Да и чем, скажите на милость, мне заниматься, в мои-то годы?
Разговор не клеился. Но адреса врачей Финни, однако, получила. Она уже хотела уходить, когда Джеффри сказал:
– Простите меня, Финни, я не хотел вас обидеть.
Он говорил искренне, и Финни кивнула, желая, чтобы все жизненные неурядицы разрешались так же легко.
На следующий день Финни стала обходить врачей. Она выбиралась из дома после обеда, когда Мэтью занимался живописью. Однако врачи смотрели на нее словно на помешанную.
В душу Финни закралось сомнение в собственной правоте. Но когда она выходила от последнего в списке доктора, следом за ней, нервно оглядываясь по сторонам, устремилась его помощница, сунула Финни в руку листок бумаги и, не сказав ни слова, поспешила обратно в кабинет.
Финни, ошеломленно застыв на месте, развернула записку.
Там торопливым почерком было написано:
Доктор Итан Сандерлинг, Хантингтон-авеню, 301.
Двадцать минут спустя она вышла из наемного экипажа возле деревянного строения в Саут-Энде. Приемная оказалась маленькой, но чисто прибранной. В ней было полно больных. Видимо, доктор пользовал бедняков. После роскошных кабинетов именитых докторов Бостона ей хотелось бежать отсюда без оглядки.
Но когда штора распахнулась и мужчина с взъерошенными волосами проводил больного, Финни остановилась. Она поняла, что взъерошенный мужчина – доктор.
На нем были темные брюки, жилет и белая рубашка с засученными рукавами. Ростом он явно не вышел, зато у него было энергичное доброе лицо.
– Спасибо вам, доктор Сандерлинг, – промолвил больной. – Большое спасибо.
Улыбнувшись, доктор покачал головой и поздоровался с больными, сидящими в приемной. Многих он знал по имени. Каждого заверил, что примет его, как только освободится.
– Кто следующий? – спросил доктор Итан.
Помощницы у него не было, и миссис Готорн подумала, что сейчас все ринутся в кабинет. Но этого не произошло. Все дружно указали на пожилого мужчину.
– Джейсон Фаулз.
Доктор Сандерлинг, подойдя к мужчине, помог ему подняться. Повернувшись, он только тут заметил Финни.
Сандерлинг, придерживая пациента, расправил плечи.
