Кристина Кук - Непокорная жена
Он коротко поклонился, повернулся и вышел.
Глава 18
Элинор неподвижно стояла, наблюдая, как Фредерик, ни разу не оглянувшись, оставляет ее здесь, в гостиной мистера Уитби. Фредерик явно любил ее; она увидела это в его глазах после того, как он поцеловал ее. О Боже, что же ей делать?
– Фредерик! – крикнула Элинор. Слегка приподняв юбки, она бросилась к открытой двери и выбежала в прихожую, громко стуча каблучками туфель по мраморному полу. Она не должна позволить ему уйти вот так, ничего не сказав о своих чувствах. Ей вовсе не будет лучше без него.
Миновав испуганную экономку, Элинор устремилась к парадному входу, ухватилась дрожащими руками за ручку двери и распахнула ее в тот момент, когда Фредерик уже мчался по дорожке на своей огромной вороной лошади, поднимая клубы пыли; его плащ развевался позади него.
Элинор молча наблюдала за ним, пока он не исчез из виду. Ее сердце сжималось от боли. Он уехал. Уехал. На мгновение у нее возникла мысль попросить лошадь в конюшне и последовать за ним в ночь. Но она, конечно, не могла сделать этого.
Внезапно Элинор ощутила боль в ладони, которая отвлекла ее внимание от дороги, и, разжав пальцы, она с изумлением уставилась на кольцо, врезавшееся в кожу. Она совершенно забыла о нем, сжимая кулак все это время.
Это было прелестное кольцо. Довольно большое, но простое по форме: его украшал круглый рубин с двумя бриллиантами меньших размеров по обеим сторонам. Всего три драгоценных камня в филигранной золотой оправе. У нее никогда прежде не было такой изумительной вещицы, поражающей своей совершенной простотой. Где и когда Фредерик приобрел это кольцо? Оно было слишком изысканным, чтобы его можно было купить где-то, кроме магазина в Лондоне.
Недоуменно покачав головой, Элинор вновь сомкнула пальцы вокруг этой драгоценности.
Ее глаза опять наполнились слезами, и ей вдруг стало душно. Она не могла в таком состоянии вернуться в комнату и предстать перед Селиной. Лучше прогуляться по саду мистера Уитби и освежить голову.
Элинор поспешила назад к входной двери, пересекла прихожую с мраморным полом и двинулась по коридору к гостиной. Тихо пройдя через комнату, она снова вышла в ночь через застекленную створчатую дверь. Спустившись по широкой каменной лестнице, она оказалась в ухоженном саду, где в изобилии цвели душистые хризантемы и ноготки, выделяясь даже в лунном свете своими желтыми, красными и золотистыми лепестками.
Элинор в тишине двинулась по дорожке; в прохладном воздухе от ее дыхания возникали клубы пара, но она не ощущала холода, так как сознание ее пребывало в оцепенелом состоянии. Однако постепенно биение ее пульса начало замедляться. Прогулка по саду, как всегда, действовала на нее успокаивающе, будь то здесь, на девонширском побережье, или дома, в Эссексе.
Заметив одинокую скамейку под дикой яблоней, Элинор поспешила к ней и с тяжелым вздохом опустилась на холодное каменное сиденье. Ей следовало бы надеть накидку, прежде чем покинуть холл.
Она почти со страхом опять разжала пальцы и посмотрела на кольцо еще раз, стараясь собраться с мыслями. Она вспомнила слова Фредерика, когда он вкладывал кольцо в ее ладонь и настоятельно просил помнить о тех моментах, когда они были вместе. Да разве могла она забыть то ощущение необычайного тепла и уюта, которое испытывала в его объятиях? Разве могла она забыть тот трепет, который охватывал ее, когда он прикасался к ней руками и губами? И сможет ли она пережить, если ей никогда больше не придется испытать ничего подобного?
Она нуждалась в его ласках, в его поцелуях; они были необходимы ей как воздух, как питьевая вода. Как она будет обходиться без Фредерика, если Экфорд вдруг убьет его? Острая боль пронзила ее грудь, отчего стало трудно дышать.
Элинор взглянула на ясное небо, на луну и мысленно произнесла молитву: «Боже, что бы ни случилось, пожалуйста, сделай так, чтобы Фредерик остался живым и невредимым». Иначе она не переживет. Она не могла представить мир без Фредерика – мир, лишенный его смеха, озорного блеска в ласковых карих глазах и насмешливой улыбки. В течение четырех лет она мечтала только о нем, и как ей жить дальше, если он вдруг погибнет?
– Могу я присоединиться к вам, леди Элинор?
Элинор подняла голову и с удивлением увидела улыбающегося мистера Уитби, стоящего от нее в трех шагах. На какое-то мгновение ей показалось, что это опять вернулся Фредерик, и, осознав свою ошибку, она постаралась скрыть разочарование.
– Я подумал, что, должно быть, вам холодно, и принес вашу накидку, – сказал он, протягивая ей одежду. – Простите за то, что нарушил ваше уединение.
Элинор действительно замерзла; холод от каменной скамьи проникал сквозь материал ее платья, отчего ее конечности уже онемели. Она с благодарностью приняла накидку и набросила ее на плечи, завязав ленты у горла и подоткнув под себя полы.
– Благодарю вас, мистер Уитби. Пожалуйста, присоединяйтесь ко мне, хотя, боюсь, я едва ли составлю вам приятную компанию в данный момент.
– Да, я так и думал. Я видел, как мистер Стоунем только что покинул поместье, – сказал Уитби, садясь рядом с Элинор на скамью так близко, что коснулся плечом ее плеча. Его присутствие подействовало на нее удивительно благоприятным, успокаивающим образом. Несмотря на свои недостатки, Джордж Уитби был порядочным, добрым и великодушным человеком. Селина нисколько не преувеличивала его достоинств в этом отношении.
– Я подумал, что, может быть, мы могли бы поговорить откровенно, – сказал он и откашлялся. – Видите ли, я имел разговор с Селиной, после того как наши гости уехали. Она сообщила мне о вашем брачном контракте с мистером Стоунемом и о вашем желании освободиться от соответствующих обязательств. Однако я подумал, не ошибается ли Селина на этот счет?
Элинор тяжело вздохнула, прежде чем ответить:
– Должна признаться, сначала я действительно хотела освободиться от этого соглашения. Я считала брак с мистером Стоунемом совершенно неприемлемым. Но сейчас я… я не уверена в этом.
– Пожалуйста, не смущайтесь, леди Элинор, но я тоже должен признаться: Селина выразила надежду, что вы и я могли бы составить пару в таком случае.
– Я не хочу, чтобы вы думали, будто бы этот наш визит имел целью опутать вас и женить на мне, – ответила она, опустив глаза и внезапно почувствовав, что ее щеки краснеют. – Мне следовало прямо сказать о моем предстоящем обручении. Я полагала только познакомиться и посмотреть, подходим ли мы друг другу, хотя Селина не сомневается в этом.
– Мне льстит то, что Селина такого высокого мнения обо мне. Считать, что я подхожу такой очаровательной, сердечной и умной женщине, как вы, безусловно, комплимент для меня.
