Дэнис Хэмптон - Никому тебя не отдам
— Атакуйте их! Это Годсолы! Атакуйте!
Кейт ликовала — ее крик разнесся по всему двору, однако затем она испугалась, увидев, что удивление Рейфа сменилось мрачной решимостью. Он мгновенно бросил поводья ее лошадки, обнажил меч и, пришпорив своего коня, помчался ко входу.
— Держи ворота! — крикнул он воину, который до этого стерег Кейт.
Люди Годсолов, уже оказавшиеся во дворе, мгновенно развернули своих лошадей, однако плотный низкорослый человек бросился им наперерез.
— Закройте ворота! — заорал он и, размахивая мечом, вступил в сватку с одним из врагов.
Позади него массивные ворота Глеверина резко дернулись и остановились. Затем вновь раздался скрежет, и они начали закрываться. Люди Годсолов снаружи подняли щиты и пришпорили лошадей, чтобы успеть проскочить сквозь сужающееся пространство. Со стены над воротами на них со свистом посыпались стрелы из арбалетов. Из кухни с криком выскочил повар в сопровождении двух помощников, держа наготове ножи. Скотницы, оставив своих блеющих подопечных, с визгом бросились прочь из овчарни, опрокидывая ведра. Женщины, приподняв юбки, спешили укрыться в доме, где Кейт тоже намеревалась найти убежище. Вцепившись в гриву лошадки, она заколотила каблуками по бокам животного. Впервые глупое создание подчинилось ее воле и помчалось вслед за скотницами к лестнице, ведущей в дом. Спрыгнув с нее, Кейт бросилась вверх по ступенькам, толкая в спину одну из визжащих девушек. У входа появилась тучная женщина в аккуратном белом платке. Судя по ее зеленому, достаточно изящному одеянию под забрызганным водой фартуком, можно было предположить, что это жена самого Эрналфа. Женщина подталкивала перепуганных девушек, чтобы те поспешили в дом. А вот Кейт она задержала, схватив за плечи человека в монашеской сутане. При этом она закричала что-то на малопонятном английском языке. Кейт не нужен был даже переводчик — она и так поняла, что ее не хотят впустить. Тогда она откинула капюшон.
— Я леди Кэтрин де Фрейзни, похищенная дочь лорда Бэгота и наследница Глеверина, — крикнула Кейт женщине. — И я требую немедленно впустить меня в дом.
Подействовал ли так ее хозяйский французский или смысл сказанного, это было безразлично Кейт. Так или иначе, но, испуганно вскрикнув, дородная женщина решительно протолкнула ее внутрь. К удивлению Кейт, там отсутствовала перегородка, и она попала прямо в холл. Когда последняя всхлипывающая девушка вбежала в холл вслед за Кейт, дверь с шумом закрылась. Пыхтя под тяжестью толстого деревянного бруса, служащего засовом, две служанки с грохотом вставили его в крепкие скобы по обеим сторонам двери.
Почти сразу после этого снаружи раздались стук и крик сэра Уильяма Годсола, требующего впустить его. В ответ на это женщины в холле громко закричали. Кейт испуганно попятилась подальше от входа. Что будет, если Годсолы одержат победу и женщины в конце концов откроют им дверь? Этой единственной защиты недостаточно, чтобы избежать судьбы, уготованной ей Рейфом. Развернувшись, она начала осматривать холл в поисках более надежного убежища. В дальнем конце помещения толстый столб поддерживал поперечную балку, на которую опирались прочные стропила, являющиеся опорой для соломенной крыши. Побеленные стены блистали чистотой, но нигде не было видно хоть какого-то надежного укрытия. Центр холла занимал очаг, языки пламени лизали покрытые пеплом плоские камни, а дым поднимался вверх и выходил через защищенное отверстие в крыше. Вокруг огня были установлены шесть козел, на которые обычно укладывались деревянные щиты, в случае надобности их превращали в обеденные столы. Сейчас эти щиты вместе со скамьями стояли вдоль стен. Укрыться негде! Ноги Кейт заскользили по толстому слою тростника, устилавшего деревянный пол, когда она повернулась, чтобы обследовать более дальнюю часть помещения. У нее даже перехватило дыхание — наконец-то она увидела то, что искала. В каменной стене, отделявшей холл от башни, имелась деревянная дверь. Значит, в Глеверине тоже есть личная комната. В доме де Фрейзни единственным дополнительным помещением, кроме погреба, была спальня хозяина. А поскольку сэр Гай хранил свои сокровища в потайном месте, устроенном прямо под его кроватью, дверь в комнату была снабжена засовом. Молясь, чтобы нечто подобное оказалось и здесь, Кейт приподняла свои юбки и побежала через холл к каменной стене. Дверь была слегка приоткрыта, и она юркнула в небольшую комнату. Засов оказался полузадвинутым и запирал дверь с помощью специального механизма. Значит, она спасена! Кейт улыбнулась и, закрывая за собой дверь, еще раз посмотрела на собравшихся в центре холла женщин. Все они с удивлением наблюдали за ней, в том числе и жена Эрналфа. Желая отплатить Рейфу за его дурное обращение с ней, да еще и пребывающему в дурацкой надежде заставить ее выйти за него замуж, она решила напугать захватчиков и надежно спрятаться от них.
— Что бы у вас тут ни случилось, никому не открывайте дверь, — предупредила она суровым голосом. — Учтите, если Годсолы ворвутся сюда, эти звери вырвут и съедят ваши сердца.
Служанки, понимавшие по-французски, вскрикнули от ужаса, а одна из них упала в обморок. Жена Эрналфа побледнела, губы ее задрожали. Довольная произведенным эффектом, Кейт захлопнула дверь. Ей пришлось немного потрудиться, прежде чем хитрый засов вошел в скобы. Затем, закрыв глаза и обхватив руками тяжелый приятно холодящий деревянный брус, Кейт впервые за последние сутки расслабилась. Она наконец-то почувствовала себя в безопасности и прислонилась лбом к двери. Несмотря на массивную дверь и каменные стены башни, она слышала рыдания, доносившиеся из холла, а также отдаленные крики сражающихся мужчин. Кейт глубоко вздохнула. Теперь для нее не имело значения, что происходило во дворе Глеверина. Даже если Рейфу удастся одержать победу, пройдет несколько часов, прежде чем женщины откроют ему дверь холла, и еще несколько часов, пока он взломает дверь в эту комнату. А у отца будет достаточно времени, чтобы найти и спасти ее. Наслаждаясь своей безопасностью, Кейт повернулась, чтобы осмотреть свое убежище, и улыбнулась. Нижний этаж башни был превращен в небольшую, но удобную спальню. Сквозь амбразуру в восточной стене проникали не только звуки битвы со двора, но и дневной свет. У одной из стен стояла простая кровать с балдахином, соломенный матрас которой поддерживала веревочная сетка. Еще одним предметом мебели являлся большой, окованный медью рундук, стоявший справа от кровати и, несомненно, содержавший личные вещи Эрналфа. Арендная плата, которую он собирал для ее отца — на него, главного стражника, возлагались и эти обязанности, — а также договоры ' и соглашения о пошлинах, связывающих свободных и зависимых крестьян Глеверина с их хозяином, вероятно, хранились в небольшом погребе под этим сундуком. Другой угол комнаты был пуст.
