Кэти Максвелл - Поединок двух сердец
— Я не могу выйти за тебя, — сказала она.
— Не можешь или не хочешь? — В его голосе чувствовалось напряжение.
Мэри опустилась на диванную подушку, набитую гусиным пухом. Не хотелось ни спорить, ни ссориться. Она сама еще толком не знала ответ на этот вопрос.
Барлоу подошел к ней. Кулаки решительно сжаты.
— Мэри?
— Я не хочу, — прошептала она.
И ее сердце немедленно сжалось от невыносимой боли. Она заставила себя сделать вдох.
— Тебе не понять. В моей жизни нет места мужчине. Все глупости, которые я когда-либо совершала, так или иначе связаны с мужчинами. Вспомни хотя бы сегодняшний вечер.
Тай опустился на колени.
— Мэри, любовь — это единственная совершенная тобою глупость. Довериться и полюбить дурного человека — еще не значит совершить преступление.
— Любовь? — Она горько усмехнулась, слезы сдавили ей горло. — Я не знаю, что такое любовь. Меня никто никогда не любил. — Она посмотрела на него. — Барлоу, влюбляться — это очень скверно. Цена любви может оказаться больше, чем кто-либо захочет заплатить.
Тай слегка сжал ее кисть. Рука Мэри казалась такой холодной.
— Тогда выходи за меня. Ты и так знаешь, что мы не любим друг друга, поэтому не будет никаких несбывшихся ожиданий. И ты видела, что было минуту назад. Нас связывает желание. Этого достаточно. Пусть наш брак будет без любви, зато мы будем свободны от всех неприятностей, которые может доставить любовь.
Мэри опустила голову, пряча лицо за пеленой волос. Тело все еще жаждало его прикосновений, требовало разрядки и удовлетворения. Она ощущала вкус его губ и боялась тех чувств, которые могли в ней пробудиться. Возможно, он не намеревался заходить слишком далеко, но Мэри сама не позволила бы ему остановиться.
Она сжала его руку, как тогда, когда считала его своим возлюбленным. Тогда все было невинно, и она еще умела доверять.
— Посмотри, в кого мы только превратились… — Ее голос замер.
Тай понимал ее чувства.
— Это было так давно, Мэри. С тех пор и ты, и я многое пережили.
— Возможно, если бы я тогда была взрослее…
Тай, не размыкая рук, выпрямился.
— Забудь о прошлом. Подумай о будущем. У нас будет Таннер.
— И, возможно, в один прекрасный день ты полюбишь другую и станешь сожалеть о нашем соглашении. Что тогда? Что ты будешь делать, когда поймешь, насколько обременительна нелюбимая жена.
— Я не Джерген, — мрачно сказал он.
— Я и не говорю, что ты такой.
— Нет, говоришь. Джерген — выродок, я — нет.
Он притянул Мэри к себе, обнял, прижав к груди.
— Ты же чувствуешь это пламя между нами? Нам будет хорошо вместе.
Да, им будет хорошо. Уже сейчас она готова была растаять от этого огня. Кроме того, появится человек, который сможет управлять «Эдмундсоном». Тай был прав, когда говорил, что у них общие ценности: семья, лошади и земля.
Словно откликаясь на ее мысли, Тай произнес:
— Знаешь, я тоже не готов к браку. Я никогда не был влюблен и, с учетом возраста, видимо, никогда уже не буду. Так почему бы нам не жениться ради чего-то ценного? — Его голос прозвучал глухо.
Таннер. Жениться на ней из-за лошади. Но разве не то же самое хотела сделать она сама? Ее страстная природа, которую она изо всех сил пыталась укротить, требовала большего. Неосознанно она все же надеялась, что это лондонское приключение приведет ее к настоящей любви, как и обещала Джейн. Она всегда хотела больше, чем могла получить. Возможно, это стремление к невозможному, к игре ва-банк досталось ей от отца и тяготело над ней, как проклятие.
Мэри повела плечами, высвобождаясь из его объятий. В глубокой задумчивости она обошла комнату по периметру.
— Я захочу контролировать график спаривания Таннера, — сказала она, приняв решение.
Тай нахмурился.
— Единоличный контроль? Категорически нет. Мы в равной степени будем заниматься этой лошадью.
— Тогда ты должен пообещать, что не будешь ничего планировать без моего согласия. — Она расправила плечи. — И примешь меня такой, какая я есть.
Ему не понравилось это заявление, он насторожился.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду свою независимость. Я хочу в полной мере сохранить ее. Наш брак будет всего лишь деловым соглашением.
— Разумеется, — хмуро согласился Тай. — Но ты же не думаешь вернуться к своим прежним фокусам? К тому, чтобы действовать у меня за спиной и тому подобное?
Мэри почувствовала, как к ней возвращается прежняя уверенность. Это было старое, хорошо знакомое поле боя.
— Знаю-знаю, у тебя нет особых причин доверять мне, но если мы намерены быть партнерами, то нам придется учиться доверию. Как говорится, начнем с чистого листа?
Видя, что Тай не спешит соглашаться, она добавила:
— Ну же, Барлоу, если мне чего-то очень хочется, я и впрямь могу немного слукавить, но история с Таннером меня кое-чему научила. К тому же, если я обману тебя, то ведь сама окажусь обманутой.
Тай нахмурился.
— И где же подвох?
Мэри примирительно подняла руки.
— Нет никакого подвоха.
Его это не убедило. Нетерпеливо вздохнув, Мэри сказала:
— В конце концов, жениться предложил ты. Я всего лишь объявляю свои условия. Или мне стоит напомнить, что лорд Спендер продал Таннера мне? Если тебе нужен этот конь, мы должны прийти к взаимовыгодному соглашению.
Тай подозрительно поднял бровь.
— Но у тебя нет денег.
— Есть. Немного… Но ведь и ты часть своих денег потратил на эту поездку?
— Ну в общем, да. — Поразмыслив минуту, Тай сказал: — Хорошо, ты сохраняешь независимость, но только если это не вредит лошадям и нашему делу.
— Это справедливо. Но я буду носить бриджи.
— И спать в моей постели.
На секунду показалось, что в комнате стало нечем дышать. Едва заметно Мэри кивнула.
— Хорошо, — сказал Тай. Его голос был совершенно спокоен.
Их разделяло всего лишь несколько дюймов, но казалось, между ними выросла стена. Мэри не знала, что сказать. Наверное, нужно как-то скрепить их перемирие.
Она протянула ему руку.
— Égalité!
Неисправима! Она прекрасно знала, что это слово раздражает его. В глубине души она ожидала, что сейчас он разозлится и пойдет на попятную, и тогда — Мэри сама не знала, что тогда: почувствует ли она облегчение или разочарование.
Но Тай только пожал ей руку.
— Договорились, — твердо сказал он.
Взаимное влечение, возникшее между ними, вряд ли можно было назвать иначе, чем похоть. Во всяком случае, Мэри считала так. Да, она тоже хотела оказаться в его постели. Возможно, после этого она обретет спокойствие и к ней вернется способность рассуждать здраво.
