Шахразада - Верность джиннии
— Но дом Кемала, похоже, окружен стеной, — заметила она.
— Так оно и есть. Видите дворик вот здесь, на полуночи? В этом месте стену легко перепрыгнуть. Мейт поведет вас с Каримой к конюшне, где будет ждать Ферра с лошадьми, а тем временем… — Влад взглянул на Сантоса: — Вы, как слуга и одновременно грум Мейта, выведете из строя лошадей, чтобы за нами не погнались. Марджана, вы сказали Сантосу, что делать?
Она кивнула.
— Траву, которую я привезла, можно подсыпать в еду или воду. Зелье не причинит особого вреда, только вялость и легкая дурнота, которые пройдут через несколько часов.
— Сколько времени придется ждать, пока зелье подействует?
— Час, может быть, чуть больше.
— Но ведь в крепости немало лошадей. Кемал наверняка бросится в погоню, — проговорил Аякс. Теперь, когда до цели было рукой подать, следовало быть точным и осторожным.
— Вот поэтому и нужно отвлечь Кемала, — пояснил Мехмет. — Его следует заманить подальше от дома и чем-то занять. Временно лишившись главы, туареги вряд ли бросятся за нами в погоню.
— Под словом «отвлечь» вы подразумеваете взрыв?
— Совершенно верно, причем в самой дальней части крепости. Как глава племени, Кемал первым поспешит узнать, что произошло. Если повезет, он и его воины будут настолько заняты, пытаясь определить, откуда исходит угроза, что мы сумеем незаметно проскользнуть в ворота.
— А дальше? — не унимался Странник. — Меня не должны найти после взрыва.
— Как только подпалите шнур, скорее бегите к воротам. Но прежде решите, куда именно будете бежать, — добавил Мехмет.
Тот кивнул.
— Ворота на ночь запираются, но охраны там немного. Я видел всего двух часовых. Аякс, ты свяжешь этих молодцов и откроешь ворота. А уж потом занимайся своими хлопушками.
— Похоже, ночка будет веселой, — ухмыльнулся Ферра.
— Неужели в этот раз драка пройдет без меня? — пожаловался Кром.
«Стражи», хорошо знающие цену словам Крома, дружно рассмеялись. Даже Влад коротко усмехнулся, но тут же стал серьезным.
— А вот тебе, Кром, нужно будет мгновенно свернуть лагерь и ждать у ворот с полудюжиной людей и лошадью для Аякса. К этому времени Мейт и Марджана уже успеют пробраться к Кариме. Кроме того, тебе придется прикрывать их отход и при необходимости вести ответный огонь.
— С большим удовольствием! — Кром ухмыльнулся, предчувствуя хорошую драку.
— Не рискуй понапрасну, — предостерегающе повторил Влад. — Мэтр Гуайомэр не желает, чтобы мы убили Кемала или кого-то из его людей. Поэтому стрелять будем, только если не останется иного выхода.
— Разумеется.
— Вы направитесь к полуночному перевалу, — продолжал Влад. — Я буду ждать на другой стороне со свежими лошадьми. Если вас будут преследовать, я взорву пороховой заряд, достаточно большой, чтобы вызвать оползень и закрыть проход через горы.
Аякс, теперь удовлетворенный, медленно кивнул.
— Вопросы? — осведомился Мехмет. — Мы чего-то не учли? Забыли?
Воцарилось молчание: вероятно, «стражи» взвешивали преимущества и недостатки плана. Почувствовав взгляд, Марджана подняла глаза от карты. Мехмет был сосредоточен и хмур. Девушка пыталась понять, чем он недоволен, но синие глаза казались темными бездонными озерами. И все же она чувствовала, нет, отлично знала, что его что-то беспокоит.
…Гром взрыва… конский вопль… нестерпимая боль… нет сил подняться…
Скачущая впереди Марджана разворачивает коня… возвращается к нему…
Протягивает руку… оглушительный треск выстрела… ее лицо… кровь…
Марджана опускается на колени…
Аллах великий, нет… пожалуйста… только не это…
Мехмет, задыхаясь, вскочил и открыл глаза. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Он ошеломленно огляделся, до сих пор не оправившись от ножевого удара паники.
В темном шатре было тихо, если не считать спокойного дыхания спящих «стражей». И никаких следов Марджаны… Да, она спит в женском шатре.
Он лег на спину, все еще дрожа от пережитого ужаса. На этот раз видение было другим: не Анвар, а Марджана вернулась, чтобы спасти его. Вернулась и была убита у него на глазах.
Он видел, как она умирает. Что она пожертвовала жизнью ради него. Только не это…
Они свернули лагерь на рассвете следующего дня, чтобы хоть часть пути одолеть в прохладе, но всего через несколько часов беспощадное солнце обрушилось на них. К полудню перед ними распростерлось бесконечное море желтовато-серого песка, накалившегося под жарким выцветшим небом.
Марджана знала, что это всего лишь преддверие Черных Песков и лето давно кончилось, но палящая жара была почти невыносимой. Бесплодная местность, кое-где поросшая горькими солянками, казалась безжалостной и безжизненной. Марджана вновь дремала в седле. Но тут лошадь под ней едва не наступила на полузарывшуюся в песок змею. Напутанная кобыла с пронзительным ржанием взвилась на дыбы и в панике дернулась в сторону, сбросив всадницу. Девушка с размаху упала на спину и на мгновение лишилась чувств.
Змея была небольшой, но свернулась совсем рядом с лицом девушки, глядя на нее блестящими черными пуговицами глаз и явно готовясь напасть. Марджана от страха потеряла способность двигаться. Даже топот копыт доносился словно с другого края мира. Земля под ней вздрогнула, рядом с головой мелькнули копыта, сильные руки схватили ее, оторвали от земли и бросили поперек седла. Ошеломленная ударом, она во второй раз едва не задохнулась.
Тяжело дыша, она попыталась высвободиться, но узнала спасителя по стальным объятиям. Мехмет. Изнемогая от облегчения и благодарности, она прислонилась к его груди. Он держал ее крепко, молча унося от опасности. Змея, извиваясь, заструилась прочь.
Подъехавшие «стражи» ждали объяснений.
— Все хорошо, — заверила Марджана, не привыкшая к подобному вниманию и потому изнемогавшая от смущения. — Просто лошадь испугалась змеи.
Кром, несколько успокоившись, обернулся к Мехмету:
— Так вот каким маневрам учат в кавалерии!
— Это мастерство, — заметил Аякс с восхищением.
Влад кивнул:
— Даже чистокровный бербер не смог бы сделать лучше.
Мехмет, не говоря ни слова, усадил девушку на ее пугливую кобылку, а сам, продолжая мрачно хмуриться, отъехал прочь. Остальные удивленно смотрели ему вслед. Только к вечеру у Марджаны появилась возможность поговорить с ним.
Караван уже в сумерках добрался до Мерез — желанного приюта для усталых путников. Прохладная зеленая роща из перистых финиковых пальм возвышалась над зарослями олеандров и тамариндов, отбрасывая благословенную тень и давая прохладу и покой.
