Эми Фетцер - Ирландская колдунья
– Заткнись, Николай! – взорвался Реймонд.
Вечерняя трапеза стала настоящим пиршеством благодаря изобилию свежего мяса. Реймонд позволил своим людям такую роскошь после затянувшегося воздержания. Правда, очень скоро им снова придется затянуть пояса – особенно когда в замок стеклось столько народу.
Весь вечер его донимали О'Флинн, О'Доннел, О'Каган и прочие ретивые вожди кланов. Все дружно торопили его с принятием решения и не менее дружно уговаривали прекратить строительство бастиона.
Реймонда гораздо больше интересовал черный ход, через который слуги вносили в зал новые кушанья. Там то и дело мелькала Фиона. Она не покинула замок на закате, а осталась, чтобы помочь Коллин. И Реймонд был ей за это благодарен. Чародейка было обижена на него и тем не менее снова презрела собственные интересы ради пользы других людей. Вот она появилась в дверях со свежей порцией жаркого, весело улыбнулась и передала поднос слуге. Сегодня Фиона взяла на себя обязанности распорядителя, освободив Гаррика от этой хлопотной работы. Мимо пробежала Шинид. Фиона ловко поймала проказницу за плечо и что-то ей сказала. Девочка улыбнулась и кивнула в ответ, а Фиона погладила ее по голове так ласково, что у Реймонда все перевернулось внутри.
Малышка помчалась дальше. Фиона выпрямилась и вытерла руки о передник. Сегодня она вообще выглядела необычно – в грязном переднике поверх дорогого нарядного платья. Вот она посмотрела на Реймонда, взяла кувшин с вином и подошла к господскому столу. Встала по правую руку от де Клера и наполнила его кубок.
– Леди Кэтрин – настоящая красавица. Вдобавок у нее достаточно широкие бедра, чтобы нарожать тебе кучу наследников.
Реймонд зажмурился и покачал головой, не в силах вытерпеть это издевательство.
– Хватит, Фиона! – простонал он.
От ее слащавой улыбки у него возникло желание оглянуться: а вдруг Фиона уже занесла над его головой топор? На протяжении всего ужина она не упускала возможности лишний раз подобраться к нему вплотную, чтобы прошептать на ухо очередную гадость. Впрочем, до него почти не доходил смысл ее язвительных замечаний. Стоило чародейке оказаться поблизости – и от возбуждения у Реймонда темнело в глазах, а из головы вылетали все мысли.
– Бриджет тоже хороша собой, и я нисколько не волнуюсь из-за того, что она готова падать в обморок всякий раз, как ты на нее посмотришь. Ты и сам не заметишь, как привыкнешь подбирать ее с пола!
Реймонду пришлось спрятать лицо в ладони, чтобы не расхохотаться на виду у всех.
– А вот Сесилия – настоящая душка. Ты только взгляни, какая у нее пышная грудь! Твои дети будут накормлены до отвала!
Реймонд снова фыркнул и посмотрел на Фиону с немой укоризной.
– Что, и эта не подходит? – совершенно серьезно спросила она. – Ну что ж, придется продолжить поиск.
– Перестань! – прошипел де Клер.
– Но я стараюсь помочь тебе как могу!
– Ты режешь меня без ножа, женщина!
Она снова приблизилась, не выпуская из рук кувшина с вином:
– Пока без ножа, де Клер. Но ты не бойся: я непременно предупрежу тебя заранее, когда соберусь пустить в ход настоящий нож!
От волнения у Реймонда перехватило дыхание. Ах эти прозрачно-голубые глаза! Будь проклят королевский приказ заодно с его собственными предрассудками! Мало того, что он целовался с этой женщиной, отлично зная, что никогда не сможет на ней жениться. Он еще и проболтался о предстоящей свадьбе, так что нанесенная ей обида только увеличила разделявшую их пропасть!
Глава 14
Фиона старательно промывала рану заключенному, брошенному в тесную темницу в подземелье Гленн-Тейза.
– Расскажи ему все, что знаешь, – украдкой шепнула она. Пленник покосился на рыцарей, карауливших каждое его движение, и снова посмотрел на чародейку.
– Тебе хватило совести занять сторону англичан? – грубо спросил он.
– Меня не интересует ничья сторона, а он теперь хозяин на этой земле.
Раненый хотел возразить, но Фиона строго посмотрела на него, напоминая о том, что они здесь не одни. Напряженный взгляд Реймонда буквально жег ей спину все то время, пока она ухаживала за пленным.
– Ты воюешь против своего народа! – сказала она. Заключенный отвечал ей яростным взглядом, полным презрения.
– Как тебя зовут? – сурово спросил у него Реймонд. Пленный демонстративно сжал губы.
– Не зли его понапрасну, – чародейка завязала последний узел на бинте, – его терпение на исходе. – Внезапно Фиона прищурилась, всмотрелась в изборожденное морщинами лицо и охнула, узнав эти черты, искаженные глубоким шрамом, рассекавшим губу и подбородок.
– Твои поступки навлекают позор на всех нас, Кит О'Каган! И кланам придется за них заплатить! – резко выпрямилась чародейка.
– Это за тебя им приходится платить! – взревел пленник, но тут же раскашлялся, хватаясь за раненый бок.
– Я сполна расплатилась за свои поступки и чиста перед законом, – холодно возразила Фиона, не делая попытки облегчить его боль. – Поверь, ирландец, де Клеру нужен мир на этой земле. Расскажи ему что знаешь, чтобы он мог положить конец бессмысленной резне!
– Успокойся, Фиона! – воскликнул у нее за спиной Реймонд. Ему было трудно дышать в этом тесном, пропитанном испарениями каменном мешке.
– Это Кит из клана О'Каганов! – сказала она. – Когда-то он был настоящим воином и одним из фениев!
В серых глазах Реймонда вспыхнул суровый огонь. Он посмотрел на пленника, и этот взгляд не предвещал ничего хорошего.
Фиона тоже обернулась на своего пациента и добавила, не скрывая отвращения:
– А еще он был самым преданным слугой прежнего лорда Гленн-Тейза. Я думала, что он давно сгинул заодно со своим хозяином.
Она молча обошла де Клера и его свиту и поспешила наверх, на свежий воздух. Пересекла двор и вошла в конюшню, подслеповато щурясь в царивших там сумерках. На грязном полу в одном из денников сидела Шинид, старательно полируя кожаное седло.
Девочка сосредоточенно нахмурилась, услышав чьи-то шаги, но в ту же секунду узнала мать и вскочила, уронив пропитанную маслом ветошь. Фиона прижала Шинид к груди и зажмурилась, вдыхая свежий детский запах, смешанный с запахом мыла и сена. Но даже это не помогло ей справиться с призраками прошлого. Искаженное яростью лицо Кита вернуло ее в тот день, когда отец произнес свой приговор и взял в руки кнут. Она рухнула на колени после первого же удара, однако услужливый Кит заставил девочку подняться и выдержать всю порку на ногах. Она напряглась всем телом, гоня из памяти его жестокие черты.
– Мама! – громко прошептала Шинид, и Фиона содрогнулась от страха: а вдруг кто-то войдет и услышит? Она все еще боялась объявить Шинид своей дочерью. Ей казалось, что люди должны сначала свыкнуться с тем, что среди них живет чародейка, и только потом им можно будет узнать, что у этой чародейки есть дочь.
