Линда Миллер - Эмма и незнакомец
Эмма не обернулась.
— До свидания, Джоэллен, — ответила она. Дочь хозяина ранчо подбежала к ней.
— Не уезжай, Эмма, — взмолилась она. — Папа приедет только через несколько дней, потому что клеймит скот, а пансион ужасно скучное место…
Эмма покачала головой.
— У меня нет времени, я не могу составить тебе компанию, Джоэллен. Прости.
— Я солгала, — тараторила Джоэллен, продолжая идти рядом с Эммой. — Стивен не трогал меня. На самом деле вчера он отшлепал меня на главной улице на глазах у всех.
Пряча улыбку, Эмма остановилась и посмотрела в лицо Джоэллен.
— Чего ты хочешь от меня? — спокойно спросила она.
— Я хочу, чтобы ты осталась, пока не приехал папа и не забрал меня.
Невероятно, но отказывать Джоэллен было трудно. Она была избалованна, но еще совсем ребенок, несмотря на свою женственную фигуру и кокетливое лицо.
— Я не могу, — тихо сказала Эмма. — Это действительно важно, чтобы я ехала дальше.
Джоэллен оставила ее, явно обиженная, что кто-то осмелился отвергнуть ее просьбу, и царственной походкой пошла прочь. Эмма надеялась, что девушке будет хоть и скучно, но безопасно в пансионе, и направилась в конюшню.
Маленькая пегая лошадка Генри, по кличке Улыбка, отдохнула и была готова двигаться дальше. Эмма купила в универсальном магазине яблок, коробку спичек и одеяло, которое скатала и привязала сзади к седлу, и отправилась в путь.
Эмма долго ехала, но и на закате стада не было видно. Эмма мучительно боялась провести еще одну ночь на холодной земле и ужиная только яблоками, когда увидела дымок на западе.
Надеясь найти дружелюбных поселенцев, она повернула Улыбку на огонек.
Через полчаса она подъехала к дому. Это был крохотный сруб, но во дворе разгуливали цыплята и сзади возвышался хороший амбар. Две маленькие девочки с косичками и в ситцевых передниках подбежали поздороваться с Эммой.
— Ты мужчина или женщина? — спросила младшая. Нос ей не мешало бы вытереть, а лицо было покрыто грязью и веснушками.
— Она женщина, глупая, — сказала старшая девочка. Она была почти точной копией младшей, только повыше. — Посмотри на ее косы.
— Она могла быть индейцем, — был решительный ответ.
— Я никогда не видела рыжего индейца, и ты тоже, — последовал ответ.
Эмма улыбнулась.
— Меня зовут Эмма Чалмерс.
— Я Тесси, — сказала старшая девочка, — а это моя сестра Салли Ли.
Эмма устало слезла с лошади. Взрослых не было видно, и она полюбопытствовала, были ли девочки одни.
— Ваша мама где-то рядом?
— У нас нет мамы, — ответила Тесси. — У нас па. Он охотится на кроликов.
Эмма почувствовала неловкость. — Когда он вернется?
— Когда добудет кролика, — ответила Салли Ли.
— Как вы думаете, можно мне напоить лошадь?
— Конечно, — щедро разрешила Тесси. Было ясно, что она в восторге от компании. — За амбаром есть ручей, и у нас есть уборная, если вам надо.
Эмма улыбнулась.
— Спасибо.
Она вытащила из карманов два яблока и протянула девочкам.
Маленькие девочки не выглядели обездоленными, но глазенки их засветились при виде блестящих красных яблок. Они с радостью приняли подарок, вытерли яблоки о передники и с удовольствием захрустели, а Эмма повела пегую кобылку к ручью.
Когда Улыбка пила из кристально чистого ручья, стекавшего с холма вниз и терявшегося среди деревьев, Эмма услышала вдалеке выстрел и улыбнулась. «Па Тесси и Салли Ли только что добыл кролика», — догадалась она.
Она вернулась к хижине ждать.
Вскоре на вырубке появился мужчина среднего роста с пистолетом в одной руке и кроликом в другой. На нем были штаны из грубой ткани и рубашка, которая когда-то была белой, стоптанные сапоги и мягкая кожаная шляпа.
— Па, это Эмма, — подбежала к нему Тесси.
— Она дала нам яблоки, — прокричала Салли Ли. Он посмотрел на Эмму из-под полей потрепанной шляпы и улыбнулся. Когда он подошел поближе, Эмма разглядела, что у него приветливые голубые глаза и густые каштановые волосы.
— Джеб Мейерс, — сказал он, представляясь. — Я бы предложил вам руку, но…
Эмма посмотрела на кролика и пистолет и улыбнулась в ответ, хотя вид дохлого кролика вызвал легкую тошноту.
— Эмма Чалмерс, — сказала она, — я не знаю, можно ли мне переночевать в вашем амбаре.
— Вы проведете ночь в доме, — сказал он, направляясь к хижине. — В амбаре буду спать я.
Джеб Мейерс понравился ей не меньше его дочек, и она последовала за ним. Он отложил пистолет, потом пошел к ручью освежевать и вымыть кролика.
Когда он вернулся, Эмма сидела в высокой траве с Тесси и Салли Ли, показывая им, как плести венок из ромашек. Так как ромашек не было, они использовали золотые одуванчики.
— Ваша жена уехала? — вежливо поинтересовалась Эмма, когда Джеб склонился над ними посмотреть на венок из желтых пушистых цветов. Ей не хотелось спрашивать девочек, понимая, что это могло задеть их.
— Бетти умерла в прошлом январе, — хрипло ответил Джеб, отводя на миг глаза.
— Простите, — сказала Эмма.
Джеб пристально смотрел на нее несколько секунд, потом сказал:
— Спасибо. Теперь надо поставить этого кролика на огонь, если мы собираемся ужинать.
— Я могла бы помочь, — вызвалась Эмма.
— Вы умеете готовить?
Эмма вздохнула.
— Нет, — призналась она. Джеб Мейерс рассмеялся.
— Ну, тогда, — сказал он, — занимайтесь тем, что вы сейчас делаете.
Он пошел в хижину.
Салли Ли надела венок на голову и выпрямила плечи.
— Я королева Монтаны, — сказала она.
— Ты не королева, и это не Монтана, — указала Тесси.
Эмма засмеялась и обняла их обеих, но сердце ее болело за этих детей, их приветливого отца и умершую мать. Интересно, какой была Бетти Мейерс.
Позже вечером, когда девочки поели и пошли спать на сеновал, Эмма помогла Джебу вымыть посуду.
— Здесь, должно быть, одиноко, — сказала она. Он с тревогой посмотрел на нее.
— Да. И опасно тоже. Какого черта вы едете совсем одна?
Эмма вздохнула.
— Я пытаюсь догнать перегоняемое стадо, — ответила она. Ей не хотелось говорить больше, и Джеб не настаивал.
— Вы можете спать здесь, — сказал он, показывая на двуспальную кровать, придвинутую близко к стене. — Не надо волноваться, я буду спать в амбаре, но я хочу, чтобы вы все равно заперли дверь. Для вашего душевного спокойствия.
Эмму поразило горькое чувство, что при других обстоятельствах она могла бы построить жизнь с этим человеком.
— Спасибо, — сказала она.
Его глаза ласково скользнули по ее лицу, как будто у него были такие же мысли.
— Спокойной ночи, — сказал он и ушел, а Эмма заперла дверь, как он велел. Она не думала о бродячих индейцах или преступниках. Она знала, что ей нечего бояться с Джебом Мейерсом.
