Мэдлин Хантер - Неисправимый грешник
Она прошлась по комнате, обдумывая ответ. Ей не хотелось, чтобы он видел ее вышагивающей, но он заставлял ее нервничать. От него исходила сильная аура, она наполняла комнату, безжалостно окутывала ее. Его спокойный тон не мог скрыть его настроения, в его взгляде читалось намерение, о котором она не смела и подумать.
– Не стану лгать, – начала она. – Ты прав. Я встречалась с мистером Сидделом этим утром. Наверняка ты должен понимать, что мы не… что это невозможно.
– Ты так заявляешь.
– Ты мне не веришь? Господи, ты задаешь вопрос, не солгала ли я тебе? Ты считаешь, что я могла столь бессердечно разыгрывать тебя, когда предложила этот брак?
– Я не знаю, во что я отныне верю. Мало что в этом браке оправдало мои ожидания, и ты ведешь себя нечестно в некоторых отношениях.
– Я честна сейчас. Мистер Сиддел и я не связаны альянсом подобного рода. Мы даже не друзья. Мы встречаемся на деловой основе.
– И что это за дело?
– Я не могу тебе этого сказать.
– Стало быть, ты не сообщишь мне. Ты намерена швырнуть мне назад наше соглашение, если я стану настаивать? Как я уже сказал, эта ночь не для этого.
Флер почувствовала себя в западне. Она судорожно искала слова, которые могли бы его умиротворить.
– Сиддел – твой советник по использованию наследства?
– Да, можно сказать так.
– В таком случае тебе нужно найти другого. Ты не должна иметь никаких дел с этим человеком. Никакого общения, никаких встреч. Если тебе нужен советник, обратись к Хэмптону. Если ты хочешь получить совет по делам, тебе с удовольствием поможет Сент-Джон, а когда вернется Верджил, он будет самым лучшим консультантом, которого ты когда-либо способна найти. Хью Сидделу нельзя доверять. Будь я проклят, если я позволю тебе встречаться с ним.
Он не имел понятия, о чем просит. Нет, что требует.
Все ее возражения испарились, стоило Данте подняться с кресла и шагнуть к ней. Она немного отошла, чтобы сохранить дистанцию.
Однако это не помогло. В считанные секунды она оказалась у стены, а он – стоящим перед ней.
– Тебе не по душе мои советы в отношении Сиддела?
– Да, не по душе.
– Ты испытываешь добрые чувства к этому человеку?
– Нет, я уже сказала тебе. Тем не менее эти дела должны быть только в моей компетенции.
– Нуда, из-за нашего соглашения.
То, как он это произнес, а также пронзительные искры в его глазах и опасная улыбка заставили Флер вжаться в стену.
– Если ты закончил, то я пойду спать, Данте.
Он оперся рукой о стену на уровне ее груди, блокируя ей путь к маленькой двери.
– Еще не закончил. Есть еще несколько вещей, которые я хотел бы сегодня тебе сказать, Флер.
– Так скажи. – Флер хотела, чтобы он не находился так близко от нее. Когда он сидел в кресле, а она шагала по комнате, она могла не смотреть ему в лицо, сейчас же избежать этого было невозможно.
– Она не является моей любовницей. Я вернул ей драгоценности, потому что они принадлежали ей и я не нуждался в ее щедром жесте после того, как мы поженились. Они ее, и она вправе надевать их, когда ей вздумается.
Флер рассердилась на себя за то, что сердце ее наполнилось радостью при этом заявлении. Удивительно, как легко развеялась ее печаль. Насколько же порабощены ее чувства!
Однако ощущение унижения не развеялось.
– Тогда я отдаю Грегори победу и даже не имею никаких оправданий. Это была поистине ужасная ночь.
Кончиками пальцев он отвел несколько прядей волос от ее лица.
– Я не согласен. Я узнал, что ты ревнуешь ко всем моим любовницам, которых мне позволено иметь в этом браке. Я рад узнать это. Это меняет все.
Его прикосновение заставило ее насторожиться. Ее тело ощущало идущее от него тепло.
– Я не вижу, каким образом это может все менять.
– Мы оба отдали свои права, когда мы говорили в том дворе. Ты отдала право на ревность, хотя до сих пор продолжаешь ревновать. Я отдал право хотеть тебя, но до сих пор схожу с ума от желания. Это могло бы каким-то образом работать, если бы не возникла одна проблема. Ты тоже желаешь меня, иначе ты бы не ревновала. Если бы не это, мой интерес к тебе угас бы.
– Это моя вина.
– Это вина моя, потому что я решил, что смогу защищать женщину и в то же время не хотеть ее. – Он прикоснулся к ее подбородку. – Это соглашение не может действовать сейчас, когда мы знаем правду о том, что существует между нами, Флер. Я не намерен впредь продолжать жить таким образом.
Она снова ощутила тяжесть в сердце. Он хотел освободиться от этого фальшивого брака. Хотел освободиться от нее.
– Мы можем устроить так, чтобы вообще не видеть друг друга. Даже живя вместе в одном доме, это возможно организовать. После того как Грегори отступит, ты переедешь в другое место. Если… если ты не пожелаешь сотрудничать вместе с ним, чтобы добиться расторжения брака. Если ты до такой степени чувствуешь себя несчастным, я не стану оспаривать это решение.
Ее пугала подоплека этого расторжения, но, если Данте настаивает, она не будет возражать. Он прав, их женитьба оказалась совсем не такой, как они ожидали.
– Это не то решение, Флер, которое меня устраивает. Мы женаты, и я думаю, что нам пора вести себя так, как и положено людям, состоящим в браке.
– Не по-настоящему…
– Не по-настоящему женаты. Именно это ты хочешь сказать. Я не настоящий муж. Наше соглашение заставляет тебя думать таким образом. Так же, как и эта запертая дверь. Нам пора признать, что мы женаты. – Он дотронулся кончиками пальцев до ее щеки. – Надо также признать, на сколько мы желаем друг друга.
– Это лишь сделает нас несчастными.
Он поцеловал ее и выждал, чтобы поцелуй подействовал, а ее сердце приняло то, о чем просило тело.
– Разве это делает тебя несчастной, Флер? Когда я обнимал тебя в саду, это было тебе неприятно?
Она смотрела в разрез его рубашки, расстегнутой на груди, испытывая смятение чувств. Радость и благодарность сталкивались с воспоминанием о страхе, настолько сильном, что она способна была окаменеть.
– Несчастными мы станем позже. Я не могу дать тебе того, чего ты хочешь.
Он не ответил. Она подняла на него глаза. Выражение его лица поразило ее. Мужчина, который никогда не знал отказа у женщин, внимательно смотрел на нее, оценивая ее силу и слабость.
Он приподнял ее и снова поцеловал, вложив в поцелуй всю свою страсть. И эта страсть почти уничтожила корни страха в ней, однако она знала, что он в ней все-таки способен возродиться, И хотя она ответила на поцелуй, чувствуя, как набухли и обрели особенную чувствительность ее груди, она тем не менее знала, что даже Данте Дюклерк не способен победить то, что в ней живет.
