Жюльетта Бенцони - Изгнанник (LExilé)
— Вот только если вы помешаете ей уехать, она вас возненавидит.
— Лучше рискнуть, но сохранить ей жизнь.
Гийом замолчал. Сильный мужской кулак громко постучал в дверь аббата условленным стуком.
— Тихо! Они уже здесь! — прошептал тот.
Прижавшись ухом к двери, отец и сын затаили дыхание. До них доносились голоса: голос аббата и голос другого мужчины, но слов им разобрать не удавалось. Потом раздался шум шагов и стук закрывшейся двери. В то же время тонкая полоска света, которая пробивалась под дверь, потускнела: аббат, должно быть, задул свечи. Гостиную действительно освещал лишь камин, и Тремэны увидели это, когда в свою очередь выходили из дома священника.
Луна в последней четверти и без того плохо освещала берег, да еще она все время пряталась за облаками, но оба Тремэна видели в темноте, словно кошки. На некотором расстоянии они заметили группу людей, которые шли следом за кюре. Они направлялись туда, где он всегда оставлял свою лодку. Оттуда до деревни было не более сотни метров. Ничего не было слышно, кроме шума прибоя, песок заглушал шаги. И это позволило Тремэнам идти быстрее.
Вскоре они увидели, что группа состоит из пяти человек, трех мужчин и двух женщин. Одну из женщин поддерживали ее спутница и самый высокий и худой из мужчин. Это явно была Элизабет, что смутило ее отца и брата. Она была не из тех, кто нуждается в поддержке. То, что она шла под руку с мужем, было совершенно естественным, но почему госпожа де Вобадон — а это была именно она! — служила ей опорой с другой стороны? Гийом чуть не ахнул: Элизабет только что споткнулась. Она бы упала, если бы ее не поддержали спутники. Беспокойство тут же сменилось тревогой, которую Артур почти сразу же облек в слова.
— Неужели они ее чем-то напоили, чтобы усыпить ее бдительность? — прошептал подросток. — Вчера, когда я ее видел, она отлично себя чувствовала.
— Если они это сделали...
Группа уже спускалась к скалам, которые образовывали маленькую бухту. Аббат сказал Тремэнам, что уже поставил лодку носом в открытое море около больших камней, служивших дебаркадером. Стало по-настоящему холодно, и, хотя была только середина декабря, в воздухе над темной водой запорхали снежинки.
— Еще и снег в придачу! — сквозь зубы процедил Гийом. — Только этого нам и не хватало.
Они с сыном прижались к скалам, чтобы подойти ближе. У них должна была быть возможность вмешаться и — главное — слышать то, о чем говорили эти люди.
Вокруг было настолько пустынно, что шептаться не было необходимости.
— Странно! — выдохнул Артур. — Такое впечатление, что они кого-то или чего-то ждут.
— Скорее кого-то. Я не вижу Сент-Алина, — ответил Гийом, который хорошо различал стоящих на берегу людей, благодаря вышедшему из-за тучи ущербной луне. — Высокий молодой человек, на которого опирается Элизабет, это и есть принц.
— Я бы и сам догадался! — рявкнул в ответ его сын, находясь в ярости от того, насколько гармонично смотрелась юная чета и с какой нежностью Луи Шарль прикрывал полой своего плаща свою спутницу, чтобы еще лучше укрыть ее от ветра.
Голова Элизабет лежала на его плече, а принц прижался губами к ее лбу, не прикрытому капюшоном.
Гийом не стал пенять сыну за непочтительность. Он был занят тем, что следил за единственным незнакомым ему персонажем, бородатым мужчиной, крепко скроенным, но небольшого роста. Он нес целый арсенал пистолетов и кинжалов. Без сомнения, это и был знаменитый Брюслар. Он о чем-то говорил с аббатом, но слишком тихо, чтобы можно было разобрать слова. Они явно спорили. И вдруг Гийом услышал:
— Это безумие! Госпожа герцогиня больна! Заставляя ее сесть в лодку, вы обрекаете ее на мучения.
— Скажите лучше, что я сама себя на них обрекаю, — отрезала Элизабет. — Даже если бы я умирала, я бы последовала за моим мужем. А это всего лишь недомогание.
На этом дискуссия закончилась. По прибрежной дороге к ним подходили двое мужчин и тащили за собой третьего, который отбивался, не в силах вырваться из их рук Пару составляли Сент-Алин и его лакей огромного роста, фигурой напоминавший шкаф. Гийом сразу же узнал третьего мужчину, потерявшего в пылу схватки накладные усы и бородку.
— Проклятье! Они схватили Виктора Гимара! Этот безумец, скорее всего, последовал за ними!
— Вы уверены, что это он? — спросил Артур.
— Абсолютно. Ты видел его с фальшивыми усами и бородой. Присмотрись получше!
— Вы не думаете, что нам бы следовало взять его с собой? В конце концов, он бы мог нам пригодиться...
— Я уже говорил тебе, почему не хочу этого. Но, тсс! Давай послушаем!
Гимара уже швырнули к ногам шевалье де Брюслара, он упал носом в песок. Его объявили шпионом.
— Он следует за нами от самого Байе, — сказал Сент-Алин, — но я предпочел довести его до этого места. В этом глухом уголке нам будет легче от него избавиться.
Несмотря на всю серьезность ситуации, полицейский попытался защитить себя:
— Вы, должно быть, сошли с ума, милейший! Разве у человека нет права поехать из Байе во Вьервиль? Дорога существует не для вас одного... Или вы все разбойники! Возьмите мой кошелек и оставьте меня в покое!
— Нам не нужны ваши деньги! Кто вы такой?
— А вам какое дело? Вас много, я совсем один. Чего вы от меня хотите?
— Правду. Почему вы следовали за нами?
— Еще раз говорю, я не следовал за вами. Но я, вероятно, напрасно теряю время, повторяя вам это.
— У вас действительно осталось совсем мало времени, поэтому поспешим! Если вы не ответите, я вас застрелю на месте.
В руке Сент-Алина блеснул пистолет, который он приставил к виску Гимара. Принц сразу же запротестовал:
— Уберите это, барон! Я никогда не допущу хладнокровного убийства человека.
— Даже приспешника Фуше? Держу пари, что он один из них! Оставить его здесь — значит рисковать слишком многим.
— Я предпочитаю рисковать! Свяжите этого человека, заткните ему рот кляпом и оставьте за какой-нибудь скалой. Не пройдет и часа, как мы окажемся вне досягаемости.
Барон насмешливо отсалютовал принцу своим оружием:
— Ваша безопасность — прежде всего! Я считаю себя ответственным за вас, и вы будете прислушиваться ко мне больше, когда мы будем далеко отсюда.
Пистолет снова превратился в угрозу. Луи Шарль уже готов был броситься на Сент-Алина, рискуя получить ранение, когда раздался холодный голос:
— Опустите пистолет, барон! Если вы выстрелите, я всажу вам пулю в голову. Будьте уверены, я стреляю метко. Вы умрете, не успев сказать «уф»!
Тремэн вышел из своего убежища за скалой и спокойно подошел к ним. В обеих руках он держал по пистолету.
— Какие предосторожности! — съехидничал Сент- Алин. — У меня всего одна голова, и вы хвалитесь своей ловкостью...
— Да, я очень ловкий, — с нажимом ответил Гийом. — Но присутствующий здесь господин де Брюслар мог бы прийти вам на помощь.
Раздался приглушенный возглас Гимара:
— Брюслар! Вы сказали Брюслар? Господь Всемогущий! А я ничего не знал! Я ведь мог избавить Первого консула от этого ядовитого фурункула!
— Остыньте, барон! — укоризненно сказал ему Гийом. — Вам повезет в следующий раз.
Пока происходил этот «обмен любезностями», Сент- Алин быстро направил свой пистолет на Гийома. Но тут вмешался принц. Бросившись вперед, он оттолкнул руку барона, и пуля ушла в море. Эхом выстрела отозвался крик обеих женщин.
— Довольно, Сент-Алин! — сурово сказал принц. — Я уже сказал вам, что не хочу, чтоб пролилась кровь. Если вы убьете моего тестя, я вам этого никогда не прощу... Сделайте так, как я вам приказал. Свяжите этого человека, и покончим с этим. Прилив не станет нас ждать.
На этот раз Луи Шарль был уверен, что его послушают, поэтому он вернулся к своей молодой жене, которую госпожа де Вобадон усадила на покрытый водорослями камень и поднесла к ее носу нюхательную соль. Элизабет почти теряла сознание. Но все же она оттолкнула флакончик с солью и протянула руку к отцу, зовя его.
— Отец! — пролепетала она. — Что вы здесь делаете? Зачем вы приехали? Артур не сказал мне...
— Я не знал, что отец сразу же поехал следом за мной, — отозвался подросток. Он тоже был вооружен и не сводил глаз с Сент-Алина и Брюслара. — Когда вчера вечером я вернулся в свой номер, он уже ждал меня там.
Решительность сына позволила Тремэну опустить пистолеты и подойти к дочери.
— Вчера я приехал за Артуром, но сегодня вечером я хочу увезти тебя. Ты больна, Элизабет! Ты не можешь ехать.
— Несколько часов назад ее здоровье было превосходным, и я сумею о ней позаботиться, — голос Луи Шарля звучал твердо. Он опустился на колени рядом с женой. — Ведь я обещал вам это, не так ли?
— Именно так, но вы не сможете этого сделать, потому что ваши спутники не позволят вам взять Элизабет с собой. Все спланировано заранее. Как только вы выйдете в море, вашу лодку возьмут на абордаж, вас похитят, а ее оставят на попечение аббата.
