Пламенные эвкалипты - Хэран Элизабет

Время тянулось медленно, запас терпения иссяк. А тут еще кто-то сообщил, что потоп вызвал частичный обвал. Это было хуже всего.

— Сколько еще человек осталось внизу? — спросила Эбби кого-то из стоявших рядом.

— Почем знать, — ответил тот. — Сейчас идет счет по головам.

Какая-то женщина вдруг кинулась к жерлу рудника, зовя своего мужа. Но ее, убитую горем, тотчас же подхватили двое горнорабочих. В затопленном рудном стволе находилось еще пятьдесят восемь человек. По общему мнению, большинство удалось спасти. Но Джока Макмануса, мужа той несчастной, Финли и Нила среди спасенных не было, как и еще двоих или троих. Похоже, беда настигла их там, куда хлынули подземные воды, когда из строя вышла насосная станция.

Мэг Тэвис высвободилась из объятий Эбби и устремилась вперед, но находилось ее тут же остановили.

— Где мой Нил? — стенала она, колотя в грудь человека, преградившего ей подход к стволу. — Где мой Нил? Спасите его! — не унималась она. — Вы должны его спасти! — Через несколько мгновений с нею случилась истерика, и она лишилась чувств.

Вдруг насос снова ожил.

— Слава Богу! — в слезах проговорила Эбби. Она уповала на то, что в стволе образовался воздушный мешок и Нил с папой смогли в него попасть и теперь дожидаются там спасателей. Девушка даже не сомневалась, что так оно и есть. Она подошла к Мэг и взяла ее за обмякшую руку.

— Они вот-вот будут наверху, Мэг, — сказала она. — Сейчас сами увидите. С папой и Нилом ничего не случится. — Эбби верила, что все закончится благополучно. Так и должно быть. Она потеряла мать, брата и сестру. И не может потерять еще и отца.

Казалось, прошла вечность, прежде чем удалось осушить рудный ствол, после чего несколько человек спустились вниз в надежде отыскать пропавших шахтеров. Эбби оставила Мэг и подошла поближе к спуску. Ей хотелось быть рядом, когда отец выберется на свет божий. Хотелось первой увидеть его. Беспощадное время тянулось еле-еле, но Эбби верила — с отцом все будет хорошо. Она собиралась отчитать его за то, что он так ее напугал, оставив одну-одинешеньку, и настоять, чтобы бросил работу на руднике.

Прошло десять минут, а о пропавших и спасателях не было ни слуху ни духу.

— Где же они? — спросила Эбби стоявшего поблизости рудокопа. — Отчего все так долго?

— Им приходится пробираться с оглядкой, — ответил тот. — Стволы, поди, держатся на честном слове.

Эбби уловила едва заметную тревогу в его голосе и забеспокоилась, хотя, как ей показалось, дело было не такое уж безнадежное. С отцом и Нилом все будет в порядке. Она сердцем чувствовала. Бог не может быть таким жестоким и не оставит ее совсем одну. Ни за что.

Ждать стало совершенно невыносимо, но вот люди наконец начали выбираться на свет божий. Вымокшие и обессиленные. Эбби радовалась, высматривая среди них папу.

— А где мой папа? — спросила она кого-то из спасателей. — Вы нашли Финли Скоттсдейла… или Нила Тэвиса?

Горнорабочий подошел к ней поближе.

— Нашли, — серьезно проговорил он, положив руку ей на плечо.

От его слов сердце Эбби затрепетало от счастья.

— Где же они? Ведь с ними все в порядке?

Горнорабочий ничего не ответил. Эбби перехватила его печальный взгляд. Он посторонился, и Эбби увидела, как его товарищи несут троих — их безжизненные тела сложили на земле бок о бок. Сначала Джока Макмануса, потом ее отца и, наконец, Нила.

Эбби не могла отвести взгляд от того места, где сложили несчастных. Джуди Макманус, в слезах, бросилась к мужу. Эбби слышала, как все вокруг тихо поносили Эбенезера Мэйсона за то, что он пожалел денег на починку насосной.

В голове девушки всплыл их давешний разговор с отцом. А ведь еще несколько часов назад он хотел, чтобы она приняла ухаживания человека, повинного в его смерти.

Когда толпа вокруг расступилась, Эбби, спотыкаясь, прошла вперед и глянула на лицо отца, лежавшего бездвижно подле Нила и Джока Макмануса, жену которого утешали тут же, рядом. Этого не должно было случиться. Это неправда.

Мертвый, Нил выглядел таким молоденьким, совсем школяром, меж двух стариков. У Эбби разрывалось сердце при мысли, что он уже никогда не узнает счастья собственной семейной жизни; счастья нянчиться с детишками, которых ей так хотелось с ним иметь. Эбби все еще не верилось, что их нет в живых. Такое казалось невозможным.

— Папа! — обливаясь слезами, простонала Эбби. И наклонилась, чтобы прикоснуться к его лицу, холодному как лед, невзирая на дневной зной. У себя за спиной она слышала истерические рыдания Мэг.

— Не оставляй меня одну, папа! — простонала она. — Ты нужен мне. Пожалуйста, не оставляй!

Следующие несколько часов Эбби пребывала как в бреду. Она с трудом соображала, когда кто-то из горнорабочих провожал ее обратно в землянку и говорил по дороге, что тело отца перевезут в похоронную контору Германа, и там Герман Шульц подготовит его к похоронам. Соседки выстроились в очередь у ее землянки, чтобы выразить ей свои соболезнования, но Эбби едва их узнавала. Лишь после того, как кто-то из земляков отца, ирландцев, влил в нее полбутылки виски, она смогла совладать с собой, уняла слезы и подумала о матери Нила и его сестрах.

Убитая горем, Эбби направилась к землянке, где жил ее ненаглядный Нил. Она сильно беспокоилась за Мэг: уж больно слабое у той было здоровье. Девушка совершенно не представляла, что ей теперь делать, как быть и каково будет Мэг с девочками без Нила.

Эбби испугалась, когда обнаружила, что в землянке Тэвисов нет ни души, а их пожитки куда-то подевались. Она не знала, что и думать.

— Ты не Мэг ли ищешь, Эбби? — спросила Вера Никольс с порога соседней землянки.

— Ее, миссис Никольс, — сказала Эбби. — Не знаете, где она?

— Я думала, ты знаешь — ее же увезли на подводе в больницу, в Клэр. На рудник вызывали врача…

— Нет! — простонала девушка.

— Мне так жаль твоего отца, голубушка, — с горечью проговорила Вера.

Эбби только кивнула, и по щекам у нее снова потекли слезы.

— Я отвела своего Денниса домой сразу после того, как его вытащили из рудного ствола, и сама не видала, как Мэг увозили, но, говорят, она сделалась сама не своя.

Эбби переполняло чувство вины. Она всхлипнула.

— А как мистер Никольс?

— Оклемается… чудо, просто чудо. Беатрис Смит говорила — Мэг совсем плоха и, пожалуй, долго не протянет, — осторожно прибавила Вера. Она сочла, что лучше все выложить Эбби начистоту, чем что-то приукрашивать.

— Доктор вроде как считает, что у нее сердце может не выдержать. Да уж, оно и понятно, — тяжело вздохнула она.

— А где пожитки Мэг и девочек? — осведомилась Эбби. У них и было-то всего ничего, но вещи Нила и те исчезли, хотя Эбби даже не смогла вымолвить его имя из страха, что снова потеряет самообладание.

— Мы с Беатрис все собрали и перенесли к ней домой. Не то всякие падальщики повадятся к ним в землянку, а там ищи-свищи…

— Ох! — вздохнула Эбби. Она все думала о Мэг. Ей казалось, что, если бы она ее оставила, Нила это бы огорчило. — Мне бы хотелось самой удостовериться, что с Мэг все в порядке. Я ее не брошу…

— Не кори себя, Эбби. Мэг знает — ты и сама не своя, тебе бы со своим горем совладать. А она завсегда была не из крепких, и немудрено, что с таким здоровьем ей, похоже, недолго осталось.

— А как Эми и Эмили? Кто за ними приглядывает? — спросила Эбби, утирая слезы, снова побежавшие по ее щекам. Ведь девочкам-близняшкам всего лишь одиннадцать.

— Они остались при Мэг, — сказала Вера. — Коли Мэг суждено отойти в мир иной, Боже упаси, думаю, их отправят в сиротский приют в Клэре или Аделаиде. Родни-то у них тут, в Австралии, нет, а из наших никому их не поднять, сами еле концы с концами сводим. Вот горе-то! Остается только молиться, чтоб их не разлучили. Не то совсем беда!

Эбби и подумать не могла, какой тяжелый, страшный удар постиг Эми с Эмили, когда они потеряли брата, а их мать совсем сдала. Боль с новой силой нахлынула на нее, ноги подкосились, и она упала на пыльную землю там же, где стояла.