Кимберли Логан - Соблазненная грехом
Казалось, что молчание, повисшее в воздухе, тянулось вечно. Во взгляде виконта Эйми разглядела не что иное, как веселье.
– Ну, – пробормотал он – нотки юмора, крайне редкие в его голосе, подтвердили подозрения Эйми, что он подшучивал над ней, – кажется, мышка в моих руках.
Смех близнецов вывел Эйми из ступора, и тут же лицо ее стало пунцовым. Она с силой толкнула лорда Стоунхерста в непробиваемую стену груди.
– Пожалуйста. – Из уст Эйми вырвался хрип, который едва ли можно было принять за просьбу. Ей пришлось откашляться, прежде чем она смогла что-то сказать вновь. – Милорд, пожалуйста, меня уже можно отпустить.
Досада охватила Эйми, когда она почувствовала, что его объятия не ослабли. Казалось, наоборот – он не спешил выполнить ее просьбу и, приподняв брови, ответил с надменной медлительностью:
– Я, может быть, не столь искушен в правилах поведения, принятых в светском обществе, но разве не следует молодой леди, оказавшись в столь опасной ситуации, отблагодарить своего спасителя?
До сих пор не преодолев головокружение от столь неожиданного появления лорда Стоунхерста, Эйми не сразу поняла, о чем он говорит. Мускусный запах его кожи и близость сильных рук затуманили разум до такой степени, что она с трудом могла вспомнить свое имя. И все же ей удалось разогнать туман, окутавший рассудок, и найти подходящие слова в ответ:
– Благодарю вас за это вмешательство, милорд. – Эйми решилась на ответ, с облегчением обнаружив, что ничем не выдала себя: беспокойство, кипевшее внутри, осталось за искусно натянутой маской. – Хотя, на мой взгляд, будет неким преувеличением назвать эту ситуацию опасной. Вы так не считаете?
Он небрежно пожал плечами:
– Возможно. Полагаю, это зависит от того, придаете ли вы значение удару, нанесенному… гордости.
Многозначительная пауза и скользнувший по ней взгляд лорда Стоунхерста вызвали у Эйми сомнения, что «гордость» было тем словом, которое он намеревался сказать.
– Мое чувство собственного достоинства не пострадало, – заверила она. – И я в силах стоять на ногах самостоятельно. Буду премного благодарна, если вы уже позволите мне спуститься на землю.
– Конечно, миледи. Всегда к вашим услугам.
В тот же миг он поставил ее на землю. Эйми не могла не заметить мощи его мышц при движении плеч под тонкой тканью фрака. Эйми на мгновение захотелось скользнуть ладонями по широкой глади его прекрасного мускулистого тела, чтобы насладиться его упругостью.
Эйми решительно заставила взять себя в руки. Боже, какие-то несколько минут в объятиях мужчины, и ее мысли устремились в опасном направлении!
Едва ее ноги коснулись земли, Эйми поспешила сделать пару шагов, чтобы избавиться от опьяняющей близости. Оказавшись в безопасности, она снова посмотрела на виконта. На его изуродованном шрамом лице не было ни малейшего признака веселья, взгляд его был серьезен, и от этого взгляда она лишилась последнего самообладания.
Эйми показалось, что за год, что прошел с их последней встречи, лорд Стоунхерст совершенно не изменился. Может быть, чуть сгладились морщины вокруг глаз и рта, а волосы стали чуть длиннее и теперь слегка касались широких плеч. Мужественная красота, данная ему от природы, по-прежнему завораживала Эйми. Разница между совершенством черт его лица и тем изъяном, что привносил бледный шрам – свидетель его службы в британской кавалерии, – была поразительной.
Впервые Эйми увидела лорда Стоунхерста пять лет назад, когда Мора выходила замуж за его друга, графа Хоксли. Уже тогда она была очарована виконтом. За внешней немногословностью она смогла разглядеть боль и одиночество, схожие с ее собственными. С тех пор в любой из его визитов к отцу Эйми ходила за ним хвостом, как бездомный щенок. К чести лорда, он был необыкновенно терпелив с ней, и между ними возникла даже некоторая дружба. Однако в год, когда Эйми исполнилось восемнадцать, все изменилось. Проснувшись однажды утром, она поняла, что детское увлечение виконтом переросло во что-то большее. Незнакомые сильные чувства зародились в ее душе и давали выход фантастическим мечтам и надеждам, которые она питала на будущее. Шквал чувств заставил ее буквально броситься в объятия лорда Стоунхерста и безрассудно открыться ему.
Даже сейчас, спустя год, Эйми с легкостью могла вспомнить, как в тот момент он отстранился от нее, а лицо его стало отрешенным. В ушах ее до сих пор звучали сухие слова, которые виконт нашел в ответ на ее робкие признания: «Я приношу искренние извинения, если ввел вас в заблуждение относительно моих чувств. Будет лучше, если вы одарите своей любовью кого-нибудь другого, способного на взаимность. Видите ли, робкая серая мышка, обращающаяся в бег от собственной тени, не может вызвать во мне интерес». Безусловно, его отказ глубоко ранил Эйми, но самым обидным было то, что он оборвал их дружбу и исчез из ее жизни. Без каких-либо слов прощания и уж тем более без объяснений.
И вот теперь он снова здесь. Стоит и внимательно смотрит на нее со свойственным ему загадочным выражением лица, по которому невозможно понять, что между ними происходит.
Эйми с горечью думала, как же она была наивна, полагая, что такой мужчина обратит внимание на девушку вроде нее. Но это были только ее переживания, не предназначенные для любопытных глаз лорда, и меньше всего в ее планах было позволить ему еще раз взять над ней верх. Все, что от нее требовалось, – это держать ситуацию под контролем, оставаясь невозмутимой и уравновешенной.
Настроившись на победу над собой и откинув все сомнения, Эйми спросила:
– Что привело вас сюда, милорд?
Вопрос сорвался с ее уст раньше, чем Эйми осознала невежливость своего обращения. Стоунхерст промолчал, но глаза его сузились в ответ на столь неожиданную грубость с ее стороны. Скрестив руки на груди и изучая Эйми пристальным взглядом, он сказал:
– Был в городе по делам и решил заглянуть, дабы засвидетельствовать свое уважение. Подумывал, не вложить ли денег в судоходное предприятие Монро, и счел, что воспользуюсь удачным случаем, чтобы обсудить это с ним.
– Я… я понимаю, – нервно перебирая складки платья и внутренне ругая себя, что вновь поддалась волнению, произнесла Эйми. Стараясь не встретиться с его пытливым взглядом, она продолжила: – Боюсь, Коннора пока нет. Он еще не вернулся.
– Дворецкий уже сообщил мне об этом. Но я никуда не тороплюсь и потому не прочь подождать его. – Стоунхерст обвел глазами сад, прежде чем снова обратить проницательный взор в сторону Эйми. – Я полагал, что найду здесь госпожу Монро с детьми.
– Она была, но отлучилась по своим делам. Уверена, Джилли скоро вернется.
